Я не преувеличиваю. ФБР в зависимости от обстоятельств решит, чем именно
нужно воспользоваться, но пойти оно может на все. Оно располагает такими возможностями и техникой, о которых я никогда не слыхал.
Я положил ногу на ногу и продолжал:
– Мы даже и начать то ничего как следует не сумеем. Ну, а если все же предположить, что мы начали действовать и почувствовали, что чего то можем
добиться, вот уж тут ФБР по настоящему возьмется за нас. Ведь там около шести тысяч хорошо подготовленных сотрудников, многие из них –
высококвалифицированные специалисты; ФБР располагает годовым бюджетом в триста миллионов долларов. Пожалуй, я загляну в словарь, чтобы найти
вместо «абсурда» более подходящее выражение.
Я опустил ногу.
– Ну, а кроме того, что мы знает о миссис Бранер? Я не верю ее словам, что ей просто досаждают. Готов поспорить, что она до смерти перепугана.
По видимому, миссис Бранер знает о существовании материалов, компрометирующих если не ее, то ее сына, или дочь, или брата, а может быть, и ее
покойного мужа, и боится, что ФБР раскопает их. Она прекрасно понимает, что просто докучать ей ФБР не будет, оно ищет нечто поважнее, что может
причинить ей крупные неприятности и тем самым серьезно ослабить влияние разосланной ею книги. Сто тысяч долларов для нее пустяки.
Я снова положил ногу на ногу.
– Вот что я бы сказал в ответ на ваш гипотетический вопрос.
– Последняя часть неуместна, – проворчал Вульф.
– А я часто говорю неуместные вещи. Это путает людей.
– Ты без конца болтаешь ногами.
– Это их тоже путает.
– Вздор. Ты нервничаешь, и это не удивительно. Я думал, что знаю тебя, Арчи, но твое сегодняшнее поведение для меня новость.
– Ничего тут нового нет. Всего лишь чутье.
– Чутье побитой собаки. Ты и ногами то болтаешь потому, что поджал хвост. Если разобраться, ты вот что сказал: мне поручают работу и дают самый
крупный аванс за всю мою жизнь, без всяких ограничений расходов по делу и суммы окончательного вознаграждения, но я должен отказаться от этого
предложения. Я должен отказаться не потому, что поручение трудное, возможно, даже невыполнимое (я успешно выполнял многие поручения, вначале
казавшиеся безнадежными), а потому, что могу обидеть этим определенного человека и возглавляемое им учреждение, за что он отомстит мне. Я должен
отказаться потому, что боюсь взяться за эту работу; я предпочту подчиниться угрозе, вместо того чтобы…
– Я вовсе так не говорил!
– Но имел в виду именно это. Ты терроризирован. Ты запуган. Я согласен, что основания для этого у тебя есть. Многие весьма высокопоставленные
лица по тем же причинам не делают того, что должны делать. Возможно, что и я вел бы себя так же, если бы речь шла о том, чтобы взяться за эту
работу или отказаться от нее. Но я не возвращу чек на сто тысяч долларов: это означало бы, что я испугался этого мерзавца. Мне не позволит это
сделать мое уважение к самому себе. Полагаю, тебе следует взять отпуск на неопределенное время. Отпуск я оплачу – такой расход я выдержу.
– С сегодняшнего дня?
– Да, – мрачно ответил Вульф.
– Эти записи сделаны моим собственным шифром. Перепечатать их?
– Нет. Это может тебя скомпрометировать. Я еще раз повидаюсь с мистером Коэном.
Я закинул руки за голову и посмотрел на Вульфа.
– Я по прежнему утверждаю, что вы спятили, – сказал я, – и отрицаю, что я поджал хвост. Проще простого мне сейчас было бы отойти и понаблюдать
со стороны, как вы будете действовать без меня, но после того, как мы столько лет плавали вместе, прямо таки позор – дать вам возможность
утонуть в одиночку.