— Ах, чего только не услышишь! Лорд Эфтон как-то рассказывал мне… — произнесла она почти шепотом. — Да и герцог… — Она сделала неопределенный жест рукой. — Все это не так уж важно, когда не касается тебя лично. Ты же не хочешь оказаться одной из сторон их любовного треугольника, Либби? Это не даст тебе ничего, кроме разбитого сердца.
— Луиза, там нет никакого треугольника! Я уверена, они просто друзья. Граф пригласил мистера Марчмена сюда по делу.
— По делу? Час от часу не легче! — ужаснулась баронесса. — Ты уверена, что это не связано с политикой?
— Ни в чем я не уверена. Он сказал «по делу», а это может означать что угодно. Но не думаю, что он откроет магазин в твоей гостиной и начнет торговать дешевыми безделушками.
— Да и мистер Марчмен не похож на торговца.
— Ты должна понять, дорогая, что я всегда нервничаю, когда приходится принимать в своем доме человека, о котором знаешь так мало, как я о мистере Марчмене.
— Думаю, он уже уехал. У меня сложилось впечатление, что он не останется на ночь.
Баронесса опешила, пораженная этим сообщением.
— Но он ведь даже не попрощался со мной!
— Может, он счел себя нежеланным гостем.
— Ты несправедлива ко мне.
— Ну, извини.
— Никто и никогда не мог упрекнуть меня в недостатке гостеприимства.
— Прости, Луиза, это все мой дурной язык, — примирительно произнесла Элизабет, наблюдая за баронессой, грудь которой бурно вздымалась от негодования.
— Я не могу долго сердиться на тебя, — пробурчала хозяйка дома обиженным тоном.
Элизабет оставила это замечание без ответа:
— Может, мистер Марчмен переговорил с его светлостью? Ты поднялась к себе сразу же после пикника и отсутствовала больше часа. Так что не исключено, что он принес свои извинения барону.
— Ты права. Скорей всего так и было. Надо не забыть спросить об этом Харрисона.
Подавив зевок, Элизабет рискнула бросить взгляд на часы, стоявшие на каминной полке. Время близилось к полуночи. Барон мог провести за карточным столом еще несколько часов. Элизабет искренне надеялась, что Луиза не будет заставлять ее развлекать все это время.
— А как насчет остальных? — с любопытством спросила баронесса, удобнее устраиваясь на диванчике. По сравнению с полусонной Элизабет она казалась удивительно бодрой, как будто и не провела целый день, выполняя обязанности хозяйки грандиозного приема. — По-моему, лорд Саутертон просто красавчик. — Она кокетливо захлопала ресницами и принялась обмахиваться веером с таким видом, словно ее бросило в жар. — Ты так не считаешь?
— Я провела в его компании слишком мало времени, что бы составить хоть какое-то мнение.
— При чем здесь время? — удивилась баронесса. — Достаточно было только один раз взглянуть на него. — Она улыбнулась и жеманно добавила: — Если, конечно, твои мысли не были заняты графом в большей степени, чем ты пытаешься меня убедить.
— Ты меня сватаешь или имеешь собственные виды на виконта?
— Ба! Ни то и ни другое. Как тебе не стыдно даже предполагать такое! Что касается первого, то ты сопротивляешься всяким усилиям в этом направлении. А что до последнего, то каждый знает, как я предана моему дорогому мужу.
Элизабет подумала, что она-то не «каждый», но придержала язык из опасения в очередной раз задеть чувства баронессы.
— А маркиз Истлин? Он тебе тоже понравился?
— Господи, конечно! У тебя есть какие-нибудь возражения?
— Да нет, — сухо ответила Элизабет. — Ты знала, что все они окончили Хэмбрик-Холл?
— Ты хочешь сказать, что Саутертон и Истлин тоже там учились? И мистер Марчмен? Вот, значит, где они подружились… Я слышала, что они знакомы, но не более того. Впрочем, все представители высшего света так или иначе связаны между собой.