Почти в каждом полку, определенно, засели шайки бандитов, свившие там себе прочные гнезда, с которыми необходимо повести самую решительную борьбу, ибо теперь, отводя нашу Армию в тыл, они по пути творят что-то ужасное: грабят, насилуют, убивают и поджигают даже дома. В особенности все это проявляется по отношению к еврейскому населению, нет почти того местечка, где бы не было еврейских жертв, совершенно неповинных ни в чем.
Причиной всех этих явлений являются следующие факты: во-первых, зло это давно назревало в дивизии, и в свое время не принималось никаких мер для предотвращения. Это является лживой политикой военкомов, в то время, когда они уверяли в своих политсводках, что все в частях обстоит благополучно, не то было в действительности. Примером к тому – 2-я Кавбригада, насчитывающая до 400 коммунистов, но это только на бумаге – их нет в жизни.
Бессознательная бандитская масса, которая не поддается абсолютно политической обработке, остается совершенно не наказанной. Пример к тому, когда я передавал виновных в ранении Военкома 31 Кавполка тов. Кузнецова в Реввоентрибунал, то вместо того, чтобы преступники понесли должную кару, они не только не осуждены Ревтрибуналом, но даже оправданы, и были возвращены обратно в бригаду, как и преступники по убийству Во-енкомбрига, тов. Жукова, происшедшего до меня. Последствием таких действий явилось убийство тов. Шепелева.
Учитывая все вышеизложенное, я принимаю всевозможные с моей стороны меры для приведения дивизии в должное состояние, но, все же, нахожу, что один я не в силах справиться сейчас, а потому, предлагаю в самом срочном порядке снарядить экспедиционный отряд для изъятия из дивизии всех бандитских элементов, и скрывающихся агентов Петлюры, Врангеля и белопо-ляков, ибо, в противном случае, дивизия в скором времени, в большем ее составе, сможет служить хорошим пополнением тем бандам, против которых мы сейчас идем бороться».
14 октября. Знаменка. РВС Конармии
– Ну-с, кто начнет? – председатель ВЦИК, всесоюзный староста Калинин, кинул взгляд через круглые линзы очков.
На несколько секунд за столом воцарилась тишина. Все посмотрели на командарма Буденного, но он сидел не реагируя, перочинным ножичком выковыривал грязь из-под ногтей.
– Разрешите, – на выручку другу незамедлительно поспешил Ворошилов. Уж он-то как никто другой знал, сколь косноязычен бывает Буденный. Вот в сабельных рубках равных ему нет, а диспуты, дискуссии – не его это стихия.
Калинин одобрительно кивнул, и в кивке этом Ворошилов почувствовал какой-то одному ему только понятный знак. Действуй, мол, Клим. Сумеешь выплыть – выплывай, никто специально топить тебя не будет.
Он, в общем-то, не враг ему – Калинин: нормальный мужик, из рабочих, не чета всяким графьям. Дворяне – они и есть дворяне. Белая кость. Какие бы речи ни толкались с трибун про равенство и братство, никогда они не встанут на одну доску с мужиком. Это как тургеневские баре, которые беседовали с дворовыми запросто, но ко рту прижимали надушенный платочек: демократизм демократизмом, но слишком уж тяжел от мужика запах.
Сколько таких «чистеньких» большевиков-романтиков повстречал уже на своем пути бывший луганский слесарь Ворошилов? Тех, кто пошел в революцию не с голодухи, не от безысходности – от дворянской скуки или еврейского любопытства, начитавшись всякой романтической мути, вроде Степняка-Крав-чинского 13 .
Ворошилов понимал: в эти часы должно решиться его будущее. Если не сумеют они сейчас уболтать комиссию, все многолетние труды пойдут насмарку. А ведь сколько сил потратили на то, чтобы подчинить себе Первую конную, избавиться от конкурентов? Одна история с Думенко 14 чего стоит. А Миронов 15 ?
Только кому сейчас есть до этого дело. Снимут с позором, отправят куда-нибудь за Урал – на третьи роли.