— Ничего ты не понимаешь, Магдалена, — заметила Элли. — Американская Медицинская Ассоциация утверждает, что нужно быть худым. И Пончику, — она кивнула в сторону Юпа, — не мешало бы прислушаться к мнению врачей.
Юп покраснел. Ему страшно не нравилось, когда кто-нибудь упоминал о времени, когда он был довольно известным ребенком — в основном из-за своей полноты — и от западного до восточного побережья за ним закрепилось прозвище Пончик.
— Я все время сижу на диете, — ответил Юп.
— Когда не сидишь за столом. — Элли поднялась и понесла свои тарелки к раковине.
— Ну, гостеприимная хозяюшка! Хороша! Будь ты помоложе, я бы перекинул тебя через колено и хорошенько отшлепал, — воскликнул ее дядя.
Элли молча проглотила это. Она прополоскала тарелки и положила их в посудомоечную машину. Магдалена встала из-за стола.
— Идите к своим друзьям. Я тут все сделаю.
— Может, вам помочь, Магдалена, — предложил Боб.
— Нет, нет! Я не люблю, когда на моей кухне целая толпа. Кроме того, всю работу сделает посудомоечная машина.
Дядя Гарри, Элли и мальчики ретировались в гостиную, где дядя Гарри мгновенно завалился спать — напротив телевизора. Скоро и мальчики стали зевать.
— Ну вы и тюфяки! — начала их дразнить Элли. — Еще даже и девяти нет.
— Мы сегодня встали в пять утра, — напомнил ей Боб.
— Я тоже, — сказала Элли. — Давайте вот что. Я схожу за шахматами и…
— Ну уж нет — спасибо! — прервал ее Юп. — По моим биологическим часам сейчас десять тридцать. Я иду спать.
— Я тоже. — Пит отправился наверх. Боб зевнул и пошел вслед за ними.
— Зануды! — съязвила Элли.
— Эта Элли бывает просто невыносима, — пожаловался Пит, когда мальчики были уже наверху и забирались в кровати. — Она никогда не сбавляет оборотов.
Юп потянулся и положил руки под голову.
— Я в этом не уверен, — сказал он. — Послушайте.
Боб и Пит притихли. Они услышали, как выключили телевизор. До них донесся низкий и сонный голос Гаррисона Осборна, потом закрылась какая-то дверь. Зашумел душ. Затем хлопнула другая дверь.
— Элли тоже пошла спать, — сказал Юп. Он перевернулся на бок и погасил лампу. Комната погрузилась в темноту. Только холодный лунный свет пробивался через открытые окна и ложился квадратами на пол.
Юпитер закрыл глаза и уже через секунду заснул глубоким, безмятежным сном. Разбудил его резкий звук на улице — приглушенный грохот, который отозвался несколько раз эхом, пока не замер.
Мгновенно проснувшись, Юп сел на кровати и прислушался к повторяющемуся звуку.
Пит со своей койки пробормотал:
— А, Магдалена… Опять, наверное, гоняет собаку
— Нет. — Юп выбрался из кровати и подошел к окну. — Это не Магдалена. Это где-то далеко.
Юпитер посмотрел на поля залитых лунным светом елок, тянувшиеся прямо от дома. По правую руку от себя он увидел дом миссис Макомбер и заброшенные домишки, составлявшие ее владения. Прямо перед ним, на поднимающемся склоне, была видна как на ладони земля Уэсли Фаргуда. У входа в шахту стоял маленький приземистый грузовик. Рядом с хижиной Фаргуда тенью передвигалась его сторожевая собака: вытянув цепь на всю длину, она подняла голову и завыла.
В небольшом доме напротив ворот имения дяди Гарри загорелся свет. Открылась дверь и из нее показалась миссис Макомбер в ночной рубашке. Она встала на веранде и посмотрела в сторону владений Фаргуда.
Из гостиной внизу послышались голоса. Судя по всему, поднялись дядя Гарри и Магдалена.
— Это не я, — услышали мальчики слова домоправительницы. — Я не стреляла.
Вслед за этим на лестнице раздалось шлепанье босых ног, и в дверь постучали.
— Эй, ребята! — Это была Элли. — Вы слышали?
Три Сыщика облачились в халаты и вышли в холл. Элли стояла, упершись локтями в подоконник.
— Это Фаргуд! — прошептала она.