Очевидно, такой медленный подробный разговор оказал на ненаглядного положительное воздействие, потому что он как-то подобрался и выглядел уже не так кисло.
— А теперь я спрошу, — начал он.
— Ну, спрашивай.
— Как ты в квартиру попала?
Я молча принесла из прихожей свою сумочку и показала ему ключ.
— Я нашла его в ящике стола.
— Ты взяла без спросу ключ от мо.., от чужой квартиры? — завопил ненаглядный в праведном негодовании.
— Давай сразу проясним некоторые вопросы, чтобы потом к ним не возвращаться, — спокойно заговорила я. — Я прекрасно знаю, что квартира эта — твоя, я видела квитанции. Квартира твоя и тетка тоже была твоя, а когда она умерла, то квартира отошла тебе. Так что в твоих интересах не поднимать сейчас вопрос о честности и порядочности.
Он заткнулся, как слив в раковине, — плотно и надолго.
— Значит, ты твердо уверен, что когда пошел в душ, твоя.., приятельница была жива-здорова? Ты ее часом в припадке страсти — не того? — осведомилась я.
Ненаглядный только возмущенно замотал головой.
— Ладно, тогда я расскажу, что видела.
На лестнице я услышала, как скрипит входная дверь твоей квартиры. Я спряталась внизу в подвале и заметила, как мимо прошел довольно неприятный тип, весь в черном. Я немного постояла еще внизу, а потом пришла сюда, открыла дверь своим ключом и нашла тебя — в духовке, а ее — мертвую.
— Допустим, — процедил этот наглец. — Но я тебе не верю. Какой еще человек в черном? Что ты несешь? Если у тебя был ключ, то ты — первая подозреваемая. Пришла, увидела, что я не один, приревновала, задушила ее, а меня стукнула по голове.
— Ага, а потом положила тебя к духовке, выкрутила все краны и ушла, — подхватила я. — А потом почувствовала муки совести, вспомнила, как мы с тобой были счастливы в этой вот квартире, вернулась и спасла тебе жизнь! Слушай, это даже не смешно и, вообще, не выдерживает никакой критики.
С таким же успехом я могу утверждать, что ты в припадке садизма задушил свою случайную приятельницу, а потом, испугавшись содеянного, решил покончить жизнь самоубийством, отравившись газом. Кстати, — меня осенило, — ведь убийца-то так и задумал. И все бы поверили, даже милиция.
— Милиция! — ненаглядный приподнялся со стула и смотрел на меня строго. — Нужно вызвать милицию! Ведь у нас там труп…
Я посмотрела на него с интересом. Казалось бы, мы довольно долго были знакомы. Я, конечно, знала, что ненаглядный не семи пядей во лбу, но все же он производил впечатление солидного, рассудительного человека. Ну зануда такой, аккуратист, чистюля. Но я никогда не подозревала, что он полный идиот.
— Милиция… — как бы в раздумье пробормотала я. — Что ж, звони. Только я расскажу тебе, что будет.
— Ну…
— Приедет милиция, увидит труп, слушать наши долгие объяснения не будет — им вечно некогда. Труп увезут в морг, а нас, как наиболее вероятных подозреваемых, сцапают и посадят. Не знаю уж, кого потом они определят в убийцы — тебя или меня, но ночевать сегодня мы будем в камере и еще много времени там проведем. Ты этого хочешь?
— Нет, — ответил он без колебаний.
— Умница! — обрадовалась я. — Значит, помощь милиции мы отметаем.
— Почему это в милиции подумают, что это я ее убил? — вдруг заупрямился ненаглядный. — Ты же мне веришь…
— Я верю потому, что знаю тебя как облупленного, и потому, что я видела настоящего убийцу. Но они-то мне не поверят, решат, что я тебя выгораживаю.
— Это еще кто кого выгораживает! Ты больше подходишь на роль подозреваемой!
Ты убила ее из ревности! То есть, это милиция так подумает, — поправился ненаглядный, взглянув на меня внимательнее.
Очевидно, в глазах моих он прочел что-то очень для себя неприятное, потому что сник и даже отодвинул свой стул подальше от меня.
— Ах вот как… — выговорила я медленно.