А я поехал за ней. На улице было несколько фонарей, так что я наконец смог ее разглядеть. И должен сказать, почувствовал себя намного лучше.
И в этот момент крики прекратились. Словно кто-то вырубил радио – так внезапно это произошло. И девушка бросилась бежать. Выглядело это очень смешно, потому что она была на качающихся высоких каблуках, розовых, с бантиками по бокам. У нее были крошечные ножки и эти хорошенькие туфельки.
ДБ: А потом?
РХ: Надо сказать, она здорово бегала в этих туфельках, факт. Она, похоже, была чемпионкой по бегу или что-нибудь в этом роде. А я следовал за ней. И мы попали на дорогу, которая, как я разглядел, заканчивалась тупиком, и мне не хотелось ехать по ней дальше. Странно: я никогда не думаю о Вьетнаме, но в ту ночь мне показалось, будто я только что вернулся домой. Верите ли, я замечал все. Я был словно под наркотиками.
ДБ: Вы могли что-нибудь увидеть на улице?
РХ: Сначала нет. Но затем девушка говорит громко и твердо, вроде как учительница: «Отпусти его». И тут я увидел совсем рядом с собой двух парней. Один из них был маленьким и ничем не примечательным, но он удерживал над землей мужика больше меня ростом. Он бил его о каменную стену со всей силой, так что голова большого парня болталась из стороны в сторону. Похоже, он был без сознания.
Но затем, когда заговорила девушка, маленький человечек отпустил его, и тот рухнул у стены как мешок с песком. А другой, коротышка, направился к нам, и тут я до смерти перепугался.
ДБ: Вы увидели оружие или...
РХ: Ничего подобного. Просто он был... очень неприятным. На голову ниже меня и с какой-то серой кожей. И с черными тонкими усиками. По моему мнению, мужчина должен носить или настоящие густые усы, или вообще никакие.
В целом он походил на маленького панка, но в нем ощущалось нечто такое... короче, мне захотелось поскорее убежать. В нем было что-то отталкивающее, хотя я и не мог понять, что именно. А позвольте вам сказать, я наблюдал за тем, как умирала от рака желудка моя дорогая женушка. Она угасала медленно, в течение восьми месяцев. Я думал, что после такого меня уже ничто никогда не испугает. Но этот малый...
ДБ: Может, нам сделать перерыв, мистер Харрис?
РХ: Черт побери, нет, я хочу покончить с этим. Я обещал прийти и рассказать вам, и вот я здесь. В общем, этот парень подошел совсем близко и говорит: «Это не твое дело, фальшивая королева». И произнес он это как-то по-старомодному. Так люди говорили лет сто назад. А его голос – Господи Иисусе! У меня мороз пошел по коже. Мне очень хотелось убежать, но я не мог даже пошевелиться.
Но девушка и бровью не повела. Она выпрямилась и говорит: «Иди нах... Проваливай, пока я не вышла из себя».
ДБ: «Иди на х...?»
РХ: Простите, но так она сказала. Я запомнил это очень хорошо, потому что был в шоке. Понимаете, я взрослый мужчина, и то испугался. А она была почти ребенком, и казалось, совсем не испугалась.
ДБ: А что случилось потом?
РХ: Ну, этот противный карлик чуть с ног не свалился. Я был в шоке, но он... он просто обалдел. Как будто с ним никто так никогда не разговаривал. Думаю, что так оно и было. И он говорит: «Моя пища не твое дело, фальшивая королева». Он все время ее звал «фальшивая королева». Я ни разу не слышал ее имени.
ДБ: «Фальшивая королева».
РХ: Ага. А она отвечает: «Сиди и не рыпайся, придурок». Серьезно! Потом добавляет: «Ты не хуже меня знаешь, что не должен пугать их или мучить, даже если хочешь есть, так что кончай дурить. Или, может быть, она сказала «кончай говнить». Во всяком случае, она была вне себя от гнева.
ДБ: А затем?
РХ: Затем он хватает ее! И оскаливается, словно собака, готовая укусить.