И действительно видно было, как из отверстия шелковинкой вытянулся белый пар, поднялся к небу и исчез. Гость, выйдя из комнаты, увидел, что флажок валяется на полу, страшно испугался и закричал:
- Удрали! Это, наверное, ваш сын наделал!
Потряс вазы, приник ухом и сказал:
- К счастью, ушла только одна из них! Но этой твари сдохнуть не положено, пусть ее, - можно простить!
Забрал вазы, распростился и ушел. Прошло некоторое время. Как-то раз студент смотрел за работниками, которые жали в поле пшеницу, и вдруг издали увидел четвертую Ху. Она сидела под деревом. Студент подбежал к ней, схватил за руки и стал участливо и ласково расспрашивать. Она говорила ему:
- С тех пор как мы расстались, уже десять раз сменились весна за весной, осень за осенью. Теперь "Великий Красный", и, лишь думая, что ты меня еще не забыл, я пришла, чтобы тебя приветствовать.
Студент хотел взять ее к себе домой, но она сказала ему:
- Я не та, что была раньше; нельзя и сравнивать. Мне уже не полагается марать себя земною страстью. Впрочем, нам придется свидеться еще раз! Проговорив это, она исчезла. Прошло еще двадцать с чем-то лет. Однажды Шан сидел один и увидел, как откуда-то пришла четвертая Ху. Он обрадовался и стал с ней говорить. Она сказала:
- Мое имя теперь уже в книге бессмертных, и мне, собственно говоря, не следовало бы вновь ступать по грешному миру, но, тронутая твоим чувством, я прошу позволения засвидетельствовать тебе свое уважение и сообщить, что для тебя наступает срок "разрыва струн лютни". Советую тебе поскорее распорядиться последующими за смертью делами. Не горюй и не беспокойся: я переведу тебя в добрые духи, так что тебе беды не будет. Простилась и ушла. Шан действительно умер.
Он был родственником моего приятеля Ли Вэнь-юя, и как-то раз я сам его видел.