"Вы неплохо поработали, крошка, - говорилось в факсе. - Продолжайте в том же духе, и мы сделаем Вас заместителем редактора! Отличная информация, но мы желали бы узнать как можно больше о знаменитом человеке, с которым Вы недавно обручились. Каковы его настроения, часто ли он срывается - мы слышали, что у него крутой нрав. Перечислите цвета его рубашек, расскажите, каков он в любви…"
Салли стиснула зубы и уже собралась выбросить послание, но потом решила дочитать до конца, каким бы неприятным оно ни было.
"Присылайте нам материалы, Салли Дирлав, - говорилось далее, - и высокий гонорар в "Стар энд джорнал" Вам обеспечен. Дерек У.".
Как могла она согласиться писать об интимных подробностях жизни человека, чьей невестой… пусть даже фиктивной, поправила она себя, согласилась стать? Это же чистой воды предательство. Да, но не стоит забывать, что, когда необходимость в розыгрыше отпадет и она вернется домой, ей понадобится работа, а ведь именно о таком занятии она мечтала в прежней безопасной, хотя и нелегкой, жизни…
Внезапно постучали - и на пороге появился Макс. Пока он закрывал дверь, Салли лихорадочно засовывала послание Дерека Уинтертона в ящик стола, к бумагам, которые впопыхах спрятала туда во время предыдущего появления Макса. Свидетельства ее вины множились день ото дня. Недалек тот час, с отчаянием подумала Салли, когда тайное станет явным. Что ей тогда делать?
Щеки ее раскраснелись, она подошла к зеркалу и стала с сосредоточенным видом причесываться. Макс встал у нее за спиной, и сердце у нее забилось. Он положил руки на ее полуобнаженные плечи и, заглянув в зеркало, увидел, что она порозовела.
- Простите меня за банальность, Дирлав, но вам говорили, как вы прекрасны?..
- Макс, давайте обойдемся без комплиментов. Совсем не обязательно мне льстить. - Прикосновения мужских ладоней к чувствительной коже заставляли Салли все больше нервничать, она облизала губы и поглядела на Макса в зеркало. - Но я могу с вами поквитаться. Вы тоже очень красивы. - Когда-нибудь они кончат играть в шарады и он уйдет из ее жизни, навсегда нанеся своей красотой невосполнимый урон ее душевному равновесию.
Он засмеялся, помассировал ей плечи и разжал ладони.
- Я полагаю, вы всякий раз говорите это своему приятелю.
- Нет. Я… мы… - Салли взяла себя в руки и постаралась улыбнуться. - Считайте, что так. - Однако, сказав это, она непроизвольно пожала плечами…
За обедом Макс заказал шампанское, и они выпили друг за друга, словно и впрямь отмечали помолвку.
- Вам нравится, как я играю, Макс? - кокетливо склонив голову набок, полюбопытствовала она, когда обед уже подходил к концу. Она задала этот вопрос только для того, чтобы отрезвить себя и вернуться в реальный мир. А еще - чтобы без слов сказать ему, что ее раскрасневшиеся щеки и сияющие глаза - всего лишь часть роли и не имеют никакого отношения к истинным чувствам.
- А вам нравится, как я играю? - с улыбкой ответил он вопросом на вопрос. - Я вписываюсь в спектакль?
- Вы в любое время можете стать в нем главным героем, если захотите, - со смехом откликнулась она, дав ему понять, что шутит, хотя на самом деле считала это правдой.
- Идемте со мной.
Они вышли в фойе. Салли с сожалением ждала того момента, когда Макс проводит ее в номер и пожелает спокойной ночи. Наедине им уже незачем будет притворяться и разыгрывать возлюбленных.
Он взял ее за руку и подвел к гостиничным киоскам. Она уже заглядывала туда в свободную минуту, рассматривала витрины, однако непомерные цены, даже если перевести новозеландские доллары на привычную для нее валюту, были ей не по карману.
Взяв за руку, Макс увлек ее за собой в ювелирный киоск, озаренный сверкающими вокруг драгоценностями.
- Макс?.. - нахмурившись, заикнулась было она. - Зачем?..
Он сжал ее левую руку.
- У невесты Максимилиана Маккензи должно быть кольцо на пальце. Без этого никак нельзя.
Она отпрянула от него и протестующе замотала головой.
- Но я же не…
- Отнеситесь к этому, - заявил он, удерживая ее, - как к театральному реквизиту или к чему-нибудь такому. Во всяком случае, - выражение его лица свидетельствовало, что он не потерпит дальнейших возражений, - вы будете носить мое кольцо.
Поняв, что спорить бесполезно, Салли покорилась. Продавщица, слышавшая его слова, улыбнулась и поздравила их с помолвкой, а затем выставила перед ними поднос с кольцами. При виде драгоценных камней в оправах Салли тяжело вздохнула.
- Но, Макс, - прошептала она, надеясь, что продавщица ее не услышит, - они слишком хороши! Вам не нужно…
- Примерьте вот это.
Не обращая внимания на ее слова, он надел ей на палец кольцо с изумрудами и бриллиантами, от изящества которого у нее на мгновение закружилась голова. Оно подошло идеально, и Салли растерянно любовалась им, пока Макс не спросил:
- Но, может быть, вы предпочитаете рубин или сапфир?
- Нет-нет, кольцо замечательное, но, пожалуйста, Макс… - Салли сняла его с пальца и положила на обитый бархатом поднос, - ведь оно очень дорогое.
- Вы когда-нибудь видели такую невесту? - с наигранным возмущением спросил Маккензи у продавщицы. - Слыханное ли дело - просить жениха, чтобы тот положил в карман деньги, которые готов потратить на обручальное кольцо?
Девушка за прилавком рассмеялась, очевидно подумав, что Салли просто не понимает, как ей повезло.
Макс расплатился, взял футляр и вывел Салли из магазина.
- Это прекрасное кольцо, - беспомощно пролепетала она, - но…
- Если вы осмелитесь заявить, что "оно не для вас", я вас просто задушу.
- Ладно, я верну его вам, как только игра в так называемую помолвку закончится. - Салли помолчала, ожидая ответа. - А если вы осмелитесь заявить: "Можете оставить его себе как плату за услуги", то уж тогда я задушу вас.
Маккензи расхохотался.
- Мне бы ничего такого и в голову не пришло. Это оскорбило бы вас, мисс Дирлав, а я уважаю и ценю в вас цельность натуры - кстати сказать, больше, чем могу выразить словами.
Салли ощутила, как ее сердце затрепетало от этой похвалы, и ею вновь овладело чувство вины. Интересно, как бы воспринял Макс эту "цельность", узнай он о ее журналистских поползновениях?
Но ведь в статьях, которые она только что отправила, поспешно успокоила она себя, о нем не сказано ни одного дурного слова, все только хорошее. И, наверное, это не может считаться предательством или разглашением тайны?
Они шли молча, но это молчание совсем их не угнетало. Салли почему-то принялась размышлять, где сейчас Фрэнсин Эндерли, женщина, которую он, судя по всему, любил и потерял, совсем как герой его последнего романа.
Когда они приблизились к берегу, уже начало темнеть. Макс предложил ей сесть неподалеку от ярко светившего на столбе фонаря. Достав из кармана пиджака футляр, он открыл его и вынул кольцо.
- Дайте мне вашу руку. Нет, левую. - Он надел Салли кольцо на палец, а потом, властно взяв ее за подбородок, притянул к себе и поцеловал в губы. Этот поцелуй не походил на прежние, в нем не было ничего дружеского, ощущался лишь пробудившийся мужской инстинкт и возбуждение от близости сидящей рядом женщины.
Так, наверное, он обращается с любой женщиной, а не только со мной, напомнила себе Салли, тщетно пытаясь настроить себя на трезвость мыслей, утраченную с тех пор, как он сделал ей шутливое предложение.
Он обхватил ее за талию свободной рукой и прижал к себе. Ее голова уютно уткнулась в его плечо, словно наконец нашла себе место, прямо-таки созданное для нее. Ладонь Макса лежала у нее под грудью, и оставалось только надеяться, что он не почувствует отчаянного биения сердца.
- Звезды… - прошептала Салли. - Эти созвездия совсем непохожи на те, к которым я привыкла в Англии. - Чуть повернув голову, она указала на небо. - Вот Южный Крест. Пришлось даже ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не сон и я действительно в Южном полушарии.
- Так оно и есть. - Его теплые губы коснулись ее лба. - Рядом со мной, на набережной Окленда.
Салли кивнула в ответ, но взгляд ее блуждал по усеянному звездами небосводу.
- Могу поклясться, что Луна перевернута. Мне не удалось отыскать "человека", а ведь меня с детства приучили видеть на ней силуэт.
- Вы смотрите на Луну совсем под другим углом, - пояснил Макс.
- Знаете, мой дед писал в мемуарах, что во время пятилетнего пребывания в Инверкаргилле его поразила комета Галлея.
- Выходит, он видел ее в 1910 году?
- Выходит, так. По его словам, в Новой Зеландии за ней можно было наблюдать невооруженным глазом. Он писал, что ее хвост тянулся в небесах и это было величественное зрелище.
- Когда-нибудь вы покажете мне его записки, - сказал Макс.
Салли с готовностью кивнула и, вздохнув, потерлась щекой о его плечо. "Когда-нибудь". Какие замечательные слова! Они устремлены в будущее. Но, похоже, Макс воспринял ее жест как знак усталости - встав и протянув ей руку, он проводил ее в номер. Салли не удержалась, чтобы еще раз не полюбоваться на кольцо. Макс с легкой улыбкой наблюдал, как она вертит его на свету и качает головой, словно говоря: "Вы не должны были этого делать". Он оставил ее мимику без ответа и заговорил совсем о другом, тем самым тонко напомнив Салли об ее истинном месте в его системе ценностей.
- Издатели сообщили мне, что первое выступление с рекламой книги состоится завтра вечером. Они уверяют, что в фан-клубе соберется добрая дюжина моих поклонников. Значит, хорошо, если с полдюжины, - не без сарказма добавил он. - У вас найдется время поучаствовать в этом мероприятии?
Салли улыбнулась его саркастической реплике.
- Иначе и быть не может. Я с нетерпением жду вашего рассказа о книге.