Слегка хмурясь, Рейвен поставила тарелки в посудомоечную машину. Она не сомневалась, что он запомнил телефонный номер; он, вероятно, запомнит и адрес, когда они будут уезжать.
- Черт побери, - пробормотала она.
Как ни странно, но ругательство не прозвучало так яростно, как ей хотелось бы. Совсем не так яростно…
Почти полчаса спустя ее подержанный "Пинто" остановился перед солидным отелем из стекла и стали, который он назвал. Хорошо обученный швейцар с безразличным выражением лица выступил вперед, но Джош отослал его. Повернувшись на сиденье, он пристально посмотрел на нее.
- Сходим куда-нибудь сегодня вечером?
Она сохраняла улыбку на лице:
- Извини, у меня уже есть планы.
- Тогда я позвоню тебе. - Он внезапно наклонился к ней и мягко поцеловал, только намекая на тот дикий огонь, который разбудил раньше. - Сегодня вечером.
Рейвен ничего не сказала. Она наблюдала, как он изящно выдворил свое длинное тело из ее тесного небольшого автомобиля и закрыл дверцу, затем неопределенно махнула рукой и уехала. Проехав несколько кварталов, и находясь вне поля его зрения, она остановила автомобиль у обочины и несколько мгновений сидела, рассматривая свои дрожащие руки.
- Как это не вовремя, - пробормотала она. - Черт побери!
Она думала о прошедшей ночи, о смехе и легких товарищеских отношениях, которых у нее никогда прежде не было. Она думала о теплых синих глазах и страсти, которая все еще звенела в ней. Она думала о предложениях, сделанных в пьяном виде и трезвом. Потом она подумала о телефоне, звонящем в пустой квартире.
Тихо и невыразительно ругаясь, она влилась в поток машин и продолжила свой путь.
- Я так и не попала на вечеринку, - сказала Рейвен.
Она сидела за столиком для пикника, на столе между ней и мужчиной напротив валялись обертки от еды. Рассеянно она ткнула пальцем в роговую оправу очков, соскользнувших ей на нос.
- Почему нет? - Его голос был низок и глубок, выражение его лица было открытым и бесхитростным, как у человека без тайн и не очень умного. Мягко говоря, это было обманчивое впечатление.
Несколько мгновений Рейвен молча изучала его, хотя знала его лицо почти так же, как свое собственное.
- Что ж, как бы глупо это ни звучало, Келси, я сбила в холле отеля человека.
Келси провел грубоватыми пальцами по своим рыжим волосам.
- Ты могла это сделать. Ты убила его?
- Очень смешно. - Она решила не рассказывать об остальной части ночи. - Так или иначе, я пропустила вечеринку.
- Теперь возникнут вопросы.
- Да. Я знаю, что мне сказать, не волнуйся.
Он кивнул, затем подтолкнул к ней через стол плоский конверт. В то время как она вскользь изучала его содержимое, он рассматривал ее. Ни единой пряди ее длинных темных волос не виднелось из-под надетого тусклого каштанового парика. Свободная блуза и потертые джинсы практически скрывали ее фигуру, которая обычно притягивала взгляды. Очки в тяжелой оправе сильно изменили ее внешний вид, отчего она казалась измотанной и беспокойной. Это впечатление усиливал ее частый, казавшийся нервным жест, когда она поправляла их на носу.
Ее собственная мать прошла бы мимо, не взглянув на нее.
- Треверс следит за тобой? - спросил он.
Рейвен покачала головой, все еще внимательно разглядывая фотографии.
- Нет, сейчас нет. Вначале следил, так что я оставалась недалеко от пентхауса и совершенствовала свой образ Ледяной Девы. После нескольких дней он слегка успокоился. - Она посмотрела на Келси без всякого выражения. - Моя легенда была проверена, я думаю. Тем не менее, я все еще сохраняю осторожность. Нет никакой необходимости рисковать сейчас.
Келси мягко фыркнул:
- Я очень надеюсь, что они проверили твою легенду. Бог знает, сколько времени мы на нее потратили. Когда ты начнешь действовать?
Она положила фотографии обратно в конверт и подвинула его обратно через стол, беспокойно пошевелившись:
- Я не знаю. Он уезжает из Лос-Анджелеса сегодня вечером. В последний раз, когда он уезжал из города, то оставлял своих людей следить за моей квартирой. Держу пари, в этот раз будет то же самое. То есть я буду вести себя прилично, пока Леона не будет, а потом посмотрим, как пойдут дела после его возвращения.
- Будь осторожна, - предупредил Келси, хоть в этом и не было необходимости. - Он - барракуда с полным набором зубов.
Она слегка улыбнулась:
- Я знаю. Я буду осторожна.
- У тебя есть фотографии? - спросил он.
- Конечно. - Рейвен постучала себя пальцем по лбу. - Прямо здесь. Я буду знать, когда придет время.
На этот раз была очередь Келси беспокойно пошевелиться. Он пробормотал почти про себя:
- Если он будет придерживаться своего обычного режима работы, то товар покинет страну в течение следующего месяца или около того. У тебя не так много времени, Рейвен.
Она и сама это знала.
Позже тем же днем Рейвен завела свой подержанный "Пинто" в частный гараж и припарковала его позади сверкающего серебристого "Мерседеса". Гараж был пустым, и она быстро и умело переоделась в машине перед тем, как выбраться из нее и убрать небольшой чемоданчик в багажник "Пинто", туда, где хранилось запасное колесо. Она остановилась на минуту, приводя в порядок свои длинные темные волосы и поправляя шелковое платье. Потом она надела солнечные очки с зеркальными стеклами, бросила дорогую кожаную сумочку в "Мерседес" и села в него сама.
Она направилась в центр города к многоэтажному жилому дому, поставила машину перед входом и вежливо улыбнулась швейцару, который поторопился открыть ее дверцу.
- Спасибо, Эван, - сказала она низким отработанным тоном.
- Не за что, мисс Андерсон.
Швейцар проводил ее вверх по выложенной плиткой лестнице, в то время как работник гаража появился, как из воздуха, и поспешил бережно припарковать "Мерседес" на отведенном для него месте на стоянке. Одетый в форму охранник за конторкой уважительно поднялся на ноги, когда вошла Рейвен, и, бормоча приветствия, вручил ей пачку сообщений.
- Мистер Треверс ждет вас, мисс Андерсон.
Солнечные очки скрывали выразительные глаза Рейвен, по которым можно было понять, насколько неприятной была эта информация.
- О? Спасибо, - ответила она.
Изящно двигаясь, она направилась к лифту, где другой человек, одетый в униформу, нажимал кнопки, чтобы ей не пришлось напрягаться.
Дверь открылась на верхнем этаже, и Рейвен вышла из лифта скользящим кошачьим движением, которое она довела до совершенства. Изящные движения, однако, были потрачены впустую, так как она была вынуждена почти немедленно отскочить в сторону, чтобы в нее не врезалось неаккуратное нагромождение бумаг, папок и чьих-то ног.
- О! - Робкий и встревоженный голос раздался из-за кучи, и бледное тонкое лицо повернулось в сторону Рейвен.
- Мисс…Мисс Андерсон! Я так сожалею…
- Ничего страшного, - пробормотала она. Как всегда, у нее появился соблазн выйти из роли, но она устояла, так как опыт научил ее осторожности. Было очень трудно, тем не менее, сохранять холодную отстраненность в присутствии помощника Леона Треверса, или кем он там был, она так и не разобралась.
Оптимистично солидное имя Теодор Торп Тэйер Третий было дано ребенку, вероятно, склонной к сюсюканью матерью тридцать с лишним лет назад. Ребенку, который никогда не смел надеяться дорасти до своего имени. Теодор - и никогда Тэд, решила Рейвен - был приблизительно пяти футов и четырех дюймов ростом и мог весить сотню фунтов, когда основательно поест. Он был бледен, и выражением тонкого лица неизменно напоминал загнанного кролика. А из-за толстых линз его очков карие глаза спаниеля умоляюще смотрели на мир.
Как умудрился настолько неподходящий человек получить работу у Леона Треверса, было абсолютной тайной для Рейвен, пока Леон не объяснил многострадальным тоном, что Теодор был его родственником и, как он выразился, кто еще наймет его?
Возвращаясь мыслями к делу, Рейвен с прохладцей в голосе спросила:
- Что вы делаете здесь, Теодор? - вопрос был достаточно нейтральным, но Теодор выглядел сокрушенным.
- Я… я сожалею. Мисс Андерсон, но я думал, что Леон… я имею в виду, мистер Треверс, хотел поработать здесь. Я мог бы поклясться, что он говорил мне это, но я оказался не прав. - Глаза спаниеля за толстыми линзами быстро моргали.
Рейвен оглянулась через плечо на служащего в лифе, который, сохраняя безразличное выражение лица, все еще ждал. Затем она посмотрела на Теодора.
- Вы действительно думали, что смогли бы справиться со всем этим? - сухо спросила она, указав на кучу документов, которую он прижимал к груди.
Теодор моментально погряз в болоте незаконченных предложений и полных заикания объяснений, ни одно из которых не имело ни малейшего смысла.
Рейвен отмахнулась:
- Не важно. Лифт ждет, Теодор.
Он кивнул и с несчастным видом поспешил к лифту.
Когда несколько мгновений спустя Рейвен вошла в свою квартиру, то улыбалась гораздо более доброжелательно, чем швейцару, но в изгибе ее губ был почти незаметный холодок, который отпечатался там, как лед, который оставляет свой след на мягкой земле под ним.
- Привет, Леон.
- Я воспользовался своим ключом, - сказал он.
Телефон, не смолкая, звонил в пустой квартире.
Джош считал гудки и повесил трубку, дойдя до двадцати. Ее там не было. Он звонил с десяти часов вечера до двух часов ночи, а затем бросил эту затею. Проснувшись после беспокойной ночи, он начал звонить в восемь утра - это была суббота, и она не должна была работать.