- Верно, сказал. - Филипп бросил кусочек банана жадно подхватившей его птичке. На нее тут же налетели другие пернатые. Длинными и острыми клювами они стали трепать несчастную птаху, пока она, бросив лакомство, не улетела прочь. - Эта птичка гораздо лучше выживет в неволе. Так же как и вы. - Улыбка хозяина выражала явное сожаление. - Мне очень жаль, Нэнси, но я вынужден на это пойти. Вас надо защищать, - мягко сказал он. - И единственный выбор, оставшийся у меня, - задержать вас здесь подальше от всяких бед.
5
- Филипп! Нет! - Женщина вскочила, опрокинув стул. Ее охватила тревога. - Вы не можете так поступить! Ведь у вашей тети случится удар…
- О, разве я вам не сказал? - Густые брови приподнялись, выражая явно преувеличенное удивление. - Ее сегодня здесь не будет. Наверное, поехала за покупками в Спаниш-Таун. Она даже может задержаться в городе. У нас там дом, в котором редко кто постоянно живет.
Чашечка с кофе выскользнула из внезапно омертвевших пальцев Нэнси. В голосе Филиппа было столько холодной решительности, что стало ясно - он намерен держать ее здесь, на плантации, до тех пор, пока она не согласится сделать все, что ему будет угодно.
Намерения ди Клементе очень напугали Нэнси. Она быстро вбежала в дом, отчаянно ища кого-нибудь, кто бы мог ее защитить. Распахивая двери, гостья заглядывала в комнаты. Кругом царили комфорт и роскошь. Пастельных тонов шелка, сверкающая антикварная мебель, картины, написанные маслом, повсюду блестело серебро. Лопасти вентиляторов гоняли по дому прохладу, разнося запах экзотических цветов.
Где-то в глубине дома Нэнси услышала негромкие голоса и поспешила туда. Она оказалась в большой просторной кухне.
- О, слава Богу! Помогите мне! - обратилась гостья к женщинам, резавшим овощи за кухонным столом, покрытым нержавеющей сталью. Кухарки оторопели. - Помогите мне отсюда выбраться! - рыдала Нэнси. - По-мо-гите! Вы-зо-вите полицию! Я попала в беду. Меня… - Голос англичанки звучал как в пустыне. Лица женщин были холодны, выражая полное равнодушие, если не отвращение. - Почему? - кричала Нэнси. - Почему вы так на меня смотрите?
Переводить ее слова было бессмысленно. Эти креолки понимали, что говорила гостья, но им она была безразлична. Нэнси трясло. Что же Филипп сказал служанкам? Какие небылицы поведал им про нее, если они ведут себя так враждебно? От такого отношения к себе бедняга сжалась. К ее ужасу и отчаянию, все женщины, как по команде, демонстративно повернулись к ней спиной, продолжая резать овощи.
Задыхаясь, Нэнси бросилась к двери в поисках телефона и угодила прямо в руки Филиппа. Они обхватили ее словно кольца змеи.
- Пустите меня! - истерично закричала женщина, в слепой ярости ударяя обидчика. - То, что вы мне предлагаете - абсурд. Отпустите меня! Отпустите!
Игнорируя причитания гостьи, Филипп грубо приподнял ее, словно охапку старой одежды. Отчаянно борясь и крича в ужасе от того, что обслуге не было до нее никакого дела, Нэнси пыталась высвободиться из железных тисков хозяина, который мрачно поднимался по большой лестнице.
- Не тратьте зря силы! - громко прервал он рыдания непокорной. - Или я заставлю вас замолчать!
- Каким образом? - взорвалась Нэнси.
Филипп остановился. Глаза его сверкали. Он в упор смотрел на женщину. Она задохнулась, почувствовав, как в нем разгораются сексуальные желания. Рот ее раскрылся - она резко втянула воздух. Прижатая к мужской груди, Нэнси остро ощутила его физическую силу. Под ее рукой колотилось его сердце - так же бешено, как и собственное. Она почувствовала, что время вдруг замерло. И тем не менее внутри нее творилось нечто неподдающееся контролю.
- Черт! - Внезапно Филипп резко наклонил голову и страстно поцеловал пленницу в губы. Недоумевая, что же он предпримет, Нэнси задрожала в его объятьях. - Успокойтесь, - грубо сказал он и распахнул дверь.
Спальня. Кровать. Глаза Нэнси блуждали по затемненной комнате. Все здесь было скромным, аккуратным и почему-то огромным. Вне сомнения, это спальня мужчины.
- Нет! - прошептала бедняга, видя, что Филипп закрывает дверь на ключ. Тот слабый свет, который шел снизу, исчез. И больше ничего не было видно.
- Я только посмотрю то, что меня интересует, - проговорил хозяин. Опустив пленницу на пол, он зажег в канделябре на подоконнике высокие свечи, которые осветили алые шелковые шторы, светло-песочные стены, высокий потолок.
Нэнси вздохнула и попыталась подавить в себе страх.
- Отпустите меня! - потребовала она, пятясь от Филиппа, приближающегося к постели. Женщина изо всех сил пыталась показать, что ничего не боится, но это явно не соответствовало действительности.
- Здесь и в ванной на всех окнах ставни от урагана, - быстро сказал хозяин. - Никакого выхода отсюда нет, милая леди. Так что вам придется…
- Нет! Я закричу, и прибегут ваши слуги…
- Они знают, что я сейчас делаю, и полностью на моей стороне, - ответил Филипп.
Его спокойствие потрясло Нэнси. В отчаянии она подавила готовый сорваться с уст крик ужаса, схватила бронзовую настольную лампу, стоявшую у постели, вырвала вилку из розетки и угрожающе выставила тяжелый светильник вперед.
- Только попробуйте приблизиться, я стукну вас по голове!
- Я могу получить все, что хочу, - заявил Филипп. - Для этого достаточно просто держать вас здесь. А сейчас я пойду поработаю. В обед загляну снова, может быть, вы станете более сговорчивой.
- Я не стану сговорчивой! - взорвалась женщина. - Вы не можете держать меня здесь! А обед - обед будет еще через много часов!
- Вы не стали слушаться голоса разума. У меня не было выбора. Это все ради…
- Ради моего собственного благополучия? - миссис Гейл была в ярости. - Нет, Филипп! Нет, нет! Вы же знаете, как мне нужно увидеть вашего отца! Я не могу отказаться от своих намерений… О! Куда же вы идете?
Молодой Клементе оторвался от спинки кровати, за которую держался, небрежно пожал плечами и направился к двери.
- Ваше освобождение - в ваших собственных руках.
- В моих собственных руках… Вот так, да? - Чувствуя, что сейчас у нее начнется истерика, англичанка швырнула лампу в высокое, до потолка зеркало. Филипп на миг остановился, потом спокойно отомкнул дверь и вышел из комнаты.
Нэнси со злостью схватила стоявший рядом стул и изо всех сил швырнула его в дверь. Отскочив от нее, стул с треском грохнулся на деревянный пол. Наверняка молодой хозяин услышал шум, но не вернулся. Через минуту его шаги уже не были слышны.
- О черт! - Нэнси была вне себя. - Черт! Черт! Черт!
Больше швырять было нечего. Несмотря на то, что комната была огромной, в ней было удивительно пусто. Только кровать и столик. В углу - тяжелый шкаф. Чтобы сдвинуть с места такую тяжесть, подумала англичанка, понадобились бы совместные усилия всех королевских гвардейцев.
Ванная!
Нэнси бросилась туда. Ничего. Только туалетные принадлежности и пара больших белых купальных полотенец. Нет даже достаточно большой бутылки или банки с кремом потяжелее, которую можно было бы грохнуть о дверь. И в этом полумраке ей предстоит самой себя развлекать до обеда, ужина или еще дольше.
- Скотина! - прошипела пленница. Понимая, что ей необходимо дать выход накопившейся ярости, она бросилась в спальню, стащила с постели подушки и начала срывать с них наволочки, разбрасывая по всей комнате пух.
Спустя какое-то время миссис Гейл оглядела сотворенный ею погром, и женщине стало стыдно. Так терять над собою контроль и крушить вещи совершенно не в ее характере.
- Будь ты проклят! - простонала Нэнси в отчаянии от ситуации, в которую попала. С того момента, как она встретила Филиппа, слишком многое из того, что произошло в ее мятущемся сознании, ей очень не нравилось. Столько эмоций выплеснулось понапрасну! А этот молодой нахал, по-видимому, специально делает все, чтобы она пришла в еще большее отчаяние. Но зачем?
Теперь Нэнси видела, что делает он это отнюдь не ради ее блага. Похоже, если она встретится с его отцом, Филипп от этого что-то потеряет, и, очевидно, немаловажное для него. Но отчаявшаяся женщина никак не могла додуматься, что же это такое.
Пытаясь себя успокоить и смириться с предстоящими долгими часами томительной скуки и заточения, миссис Гейл нервно ходила взад-вперед по комнате. Чем же себя занять? Оказавшись перед шкафом, она распахнула дверцу и увидела внутри несколько старых журналов по домоводству. Обычно такое чтиво мало ее привлекало, но сейчас другого выбора не было.
В час дня послышался стук вставляемого в замок ключа, и ручка двери повернулась. Нэнси поспешно схватила лампу, но появилась молодая женщина с подносом. Она поставила его на пол и вышла так быстро, что пленница даже не успела опомниться. Служанка, разумеется, не могла не заметить царивший повсюду беспорядок и разлетевшийся пух из подушек, но она и бровью не повела! Англичанку охватил озноб. У нее было такое чувство, словно нечто подобное уже происходило когда-то раньше в этой комнате.
Еда на подносе манила. Нэнси с аппетитом проглотила отменного цыпленка и принялась за экзотические свежие фрукты. Последующие часы она провела в невероятной скуке, лениво листая потрепанные журналы и всем сердцем желая что-нибудь предпринять - пусть даже сразиться с заточившим ее карибским корсаром на шпагах.
Ровно в шесть в дверь постучали. Да, да, постучали! И появился молодой ди Клементе. На нем был невероятно шедший ему вечерний костюм, но Нэнси тут же сумела себя уговорить, что ничего привлекательного в этом мерзавце нет.
- У вас все в порядке? - спросил Филипп с почти искренней любезностью.