Только теперь она поняла, что действительно устала. Было бы настоящим блаженством погрузиться сейчас в ванну с горячей водой, но Элинор подозревала, что с этим ей придется подождать до завтра. В коттедже был водонагреватель, но согреть воду так быстро ей не удастся. Слава Богу, что она уложила самые необходимые вещи в одну сумку. Ее она возьмет с собой сейчас, а остальные вещи распакует завтра.
Разминая ноющие мышцы, Элинор выбралась из машины, подхватила сумку и пачку писчей бумаги. Заперев машину, она направилась к коттеджу.
Замок на двери, видимо, недавно смазывали, ибо ключ повернулся без всяких усилий. Дверь распахнулась настежь, издав при этом жалобный скрип, от которого Элинор невольно вздрогнула. Ей сразу припомнилось, как Диана со смехом рассказывала о маленьких странностях этого дома.
Коттедж был очень старым. Когда-то он был частью большого поместья, судя по всему, фермерским домиком. Дед и бабушка Дианы прожили здесь всю жизнь, а она сама унаследовала дом после смерти двоюродной бабки.
Кухня была вымощена каменной плиткой, и, естественно, здесь было очень холодно. Элинор, поеживаясь, вошла и стала шарить по стене в поисках выключателя, пока не вспомнила, что тот находится в дальней части помещения. Проводка в доме была весьма своеобразной, и некоторые выключатели и электрические розетки располагались в таких местах, где человек меньше всего ожидал их найти.
Элинор направилась к противоположной стене и вдруг застыла – кухню неожиданно залил свет.
На мгновение он ослепил девушку, однако, освоившись, она приросла к месту, совершенно потрясенная.
– Почему так поздно? – непринужденно протянул спокойный мужской голос. – Я ждал вас несколько часов назад.
Элинор заморгала, ошалело уставившись на прислонившуюся к стене мужскую фигуру, потом замотала головой, словно желая убедиться, что это не сон.
Рей Парриш здесь? Но это немыслимо! Наверное, ей все это чудится. Хотя нет – утром на нем был темно-серый костюм, жестко накрахмаленная рубашка и галстук в полоску, а теперь – задрипанные джинсы, не делавшие чести его репутации джентльмена, и толстый свитер поверх клетчатой шерстяной рубашки. Да еще и резиновые сапоги в придачу, при виде которых у Элинор глаза на лоб полезли, Нет, ей определенно все это не привиделось. Воображение, конечно, могло сыграть с ней дурную шутку, поместив образ Рея в уютный коттедж Дианы, но нарядить его в столь неподходящее одеяние оно никак не могло. Ведь Элинор видела Рея только в костюме и при галстуке.
Широкая усмешка на подвижных губах мужчины вернула девушку к действительности. Сурово глядя на него, она произнесла как можно более резким тоном:
– Я полагаю, Рей, что у вас такое своеобразное представление о шутках, но, честно говоря, я не нахожу в этом ничего смешного. Не знаю, что вы здесь делаете, но, думаю, вы поймете меня правильно, если я сообщу, что немедленно уезжаю.
– Не торопитесь!
Элинор и помыслить не могла, что человек способен двигаться так стремительно. Она лишь судорожно сглотнула, когда Рей преградил ей путь и схватил ее за руки.
– Отпустите меня сейчас же! – Она инстинктивно отпрянула. Все тело Элинор напряглось от его прикосновения, глаза метали зеленые молнии.
Рей пристально взглянул на нее. Элинор напряглась, ожидая очередной язвительной реплики, но, к ее удивлению, он подчинился ее окрику и мягко отодвинулся.
– Это вовсе не шутка, – спокойно произнес он. – Все, что я говорил о вашей рукописи, я сказал совершенно серьезно, Элинор. Книга должна быть закончена вовремя, и вам это прекрасно известно. А бегство сюда не решит ваших проблем.
– Я никуда не сбегала.
Как он смеет предполагать такие вещи!
– Тогда что вы здесь делаете?
– Если вам так хочется знать, я приехала сюда работать…
– Да что вы говорите? Весьма спонтанное решение, насколько я понимаю, ведь утром вы мне об этом ничего не сказали.
– Возможно, у меня были на то свои причины, – раздраженно заявила Элинор. – И вообще, какое вам дело до того, где я работаю, Рей?
– Поскольку в настоящий момент я являюсь вашим агентом, то мне есть до этого дело, – спокойно отозвался Рей. – Вы ведь знаете, что бегство вам не поможет.
Опять! Стиснув зубы, Элинор прошипела:
– Еще раз повторяю, я никуда не сбегала. Я приехала сюда работать, причем в одиночестве. – Она помахала пачкой бумаги у него под носом – Видите? Я даже кое-что надиктовала по пути сюда, и если вы ничего не имеете против, сейчас я хотела бы это напечатать.
– Надиктовали? Надеюсь, в том ключе, что мы сегодня обсуждали?
Элинор не стала отвечать на этот вопрос.
– Что ж, все ясно. В таком случае, хорошо, что я приехал.
У Элинор внезапно возникло какое-то тревожное чувство, и она вскинула на него глаза:
– Зачем вы все-таки сюда явились, Рей? И откуда вы узнали, что я решила отправиться в Гудуик?
– Очень просто – мне сказала Фелиси.
– Фелиси? – Элинор изумленно уставилась на него.
– Ну да. Я заехал днем забрать почту Дианы, и ее экономка сказала мне, что вы забрали ключи от коттеджа. К счастью, у нее оказался запасной комплект.
Он побренчал ключами на кончике длинного гибкого пальца, и Элинор вдруг охватило чувство бессилия и страха.
– И вы решила поехать сюда за мной. Но зачем?
– Вы что, не помните, что я говорил вам утром? – вкрадчиво спросил Рей.
Можно подумать, она могла об этом забыть!
– Помню. – Натянутый тон, которым Элинор произнесла это слово, вызвал легкую улыбку на губах Рея, и девушка едва удержалась, чтобы не улыбнуться в ответ.
– Тогда вы должны помнить и о том, что я дал издателям слово положить вашу рукопись на стол вовремя.
– Да, – деревянным голосом отозвалась Элинор, вспомнив, что, в свою очередь, заявила ему, что это нереально. Именно тогда и разгорелся спор насчет секретарши.
– Я даже предложил вам услуги секретарши, – словно в ответ на ее мысли заметил Рей.
Элинор сразу так и взвилась от негодования.
– Мне не нужна никакая секретарша! – прошипела она. – Я так не работаю. И помощь с этой книгой мне не нужна.
– А, по-моему, нужна, – без обиняков заявил Рей.
От его взгляда Элинор вдруг стало не по себе. Мозг ее посылал сигналы тревоги, а по коже побежали мурашки – она внезапно остро ощутила его присутствие. Он стоял слишком близко, и Элинор инстинктивно попятилась. Заметив это, Рей усмехнулся, но глаза его остались серьезными.
– Скажите мне, – неожиданно попросил он, – в ваших героинях много от вас самой? Скажем так, вы представляете себя одной из них, когда пишете?
Элинор багрово покраснела:
– Разумеется, нет, – отрезала она. – А почему вы спрашиваете?
– Все в свое время. – Рей бросил взгляд на часы. – Уже почти два часа ночи, и, должен признаться, я устал. По-моему, мы оба будем в лучшей форме для обсуждения утром. Я занял маленькую спальню. Мне кажется, женщинам всегда нужно больше простора.
Маленькую спальню? Элинор смотрела на него во все глаза.
– Вы… вы что, остановились здесь?
– Естественно. – Бровь Рея взлетела вверх. – Где мне еще остановиться?
– Но… так нельзя.
– Нельзя? – Он усмехнулся.
– Хорошо, можете оставаться, – решительно заявила Элинор, – но я с вами здесь не останусь. – И она направилась прочь из кухни, полная решимости, если потребуется, перешагнуть через этого нахала. Но он остановил ее, схватив с такой силой, что на мгновение ноги девушки оторвались от пола, и тут же поставил ее назад так грубо, что у нее щелкнули зубы.
– Вот что, давайте все выясним раз и навсегда, – свирепо рявкнул Рей, сбросив маску спокойной насмешливости. – Я дал слово, что ваша рукопись будет закончена вовремя. Я поставил свою репутацию на карту ради вас, Элинор, и ради вашей чертовой книги, и, чего бы мне это ни стоило, вы ее напишете!
Чего бы это ни стоило…
Глаза Рея буквально сверлили Элинор, и она была настолько потрясена, что не могла даже открыть рот, и лишь смотрела на него, как загипнотизированная.
– День и так был достаточно тяжелый, а тут еще вы все осложнили своим мелодраматичным бегством. Ладно, пусть у вас проблемы с книгой, мы оба это знаем, но…
Элинор наконец пришла в себя. Выпрямившись во весь рост, она вскинула голову и возмущенно заявила:
– Я не собираюсь стоять и выслушивать все это…
– Нет уж, вы меня выслушаете. Вы останетесь здесь, пока не закончите книгу, причем к моему полному удовлетворению. Мы оба останемся, пока она не будет закончена, – прибавил он.
– Вы… вы не можете меня заставить.
– Нет. Заставить я вас не могу, но если вы сейчас уйдете отсюда, Элинор, то на меня не рассчитывайте. Можете с тем же успехом бросить свою рукопись в огонь. Вы этого хотите? Пойти на попятный? Сдаться? Признать, что у вас просто нет той искры, которая нужна, чтобы…
Элинор уже не слушала. Она побелела, и все ее существо наполнилось знакомой болью. То, что он говорил, было похоже на оскорбления, которые бросал ей Брендан. Настолько похоже, что ее разум отказывался их воспринимать. И только когда боль немного утихла, Элинор поняла, что деваться ей некуда.
Внезапно Элинор почувствовала, что больше не в силах спорить, да и гордость не позволит ей теперь отступить. Рей открыто заявил, что она неспособна вдохнуть жизнь в своих героев, и почему-то для Элинор вдруг стало очень важно доказать, что он не прав. Она перепишет книгу, и когда та будет закончена, она будет такой яркой, такой живой, что… Элинор в недоумении потерла висок. Что с ней творится?
– Вы устали. Почему бы вам не лечь? Вот утром можете спорить со мной хоть до посинения.