Он не ответил, продолжая вести коня вперед. Илона резко потянула удила, и конь остановился.
- Мне не нравится ваше поведение! Я не позволю командовать ни вам, ни кому бы то ни было!
С минуту посмотрев на нее, незнакомец сказал:
- А теперь слушайте меня внимательно!
Услышав эти слова, Илона почему-то удержалась от ответа, чуть не сорвавшегося с ее губ, и только молча смотрела на него.
- Я не знаю, кто вы и как оказались здесь! Наверное, вы не из местных! Но, умоляю вас, убирайтесь отсюда как можно быстрее. Так будет лучше для вас и для всех остальных. И забудьте о том, что вы здесь видели!
- А что я видела? Людей, собравшихся в лесу и говорящих о несправедливости!
- Так вы слышали, да?
- Слышала, - подтвердила Илона, - но я готова забыть об этом, если вы мне все объясните.
- Я думал, вам и так уже все ясно! Но если вы хотите погубить людей, думающих о благе Добруджи, что ж, болтайте обо всем, что видели и слышали!
Он говорил искренне и, почувствовав важность его дела, Илона сдалась.
- Ладно, - тихо произнесла она. - Даю слово, что никому ничего не скажу! - Ей показалось, что в его глазах мелькнуло облегчение. Однако, решив, что он слишком радуется победе, девушка добавила: - И тем не менее я не понимаю, почему вы здесь хозяйничаете и отсылаете меня обратно!
Мужчина впервые широко улыбнулся и стал еще более привлекательным.
- А каким вы бы хотели видеть меня? Робким и смиренным?
Он явно смеялся над ней, и глаза Илоны негодующе загорелись. Однако, прежде чем она успела догадаться о его намерениях и начала сопротивляться, он протянул руки, снял ее с седла и принялся целовать!
Илона была так потрясена, что не могла шевельнуться, когда он обнял ее и приник к ее губам.
Потом, так же внезапно, он снова посадил ее на коня, и, когда она крепко схватилась за удила, сказал:
- Такой красавице нечего интересоваться политикой! Отправляйтесь домой, прекрасная леди, и кокетничайте со своими кавалерами!
Какое-то время она молча смотрела на него, не в силах собраться с мыслями и осознать происшедшее, а он хлопнул коня по крупу, и верное животное понесло Илону к реке.
И только перебравшись через реку она осознала, что произошло. "Как он посмел? Как посмел целовать меня! Невероятно! Неслыханно! Такое оскорбление!"
Однако, подумала девушка, она даже и не пыталась сопротивляться! Можно было закричать, ударить его хлыстом или, по крайней мере, бороться изо всех сил, как подобает любой уважающей себя девушке.
Но она ничего этого не сделала, а просто позволила ему держать ее в объятиях и целовать!
Илону никогда еще не целовали. Никто даже не пытался этого делать, и она не представляла, что мужские губы могут быть такими твердыми, властными и требовательными, а поцелуи такими пленительными!
Она всегда считала, что поцелуй - это что-то мягкое и нежное, но поцелуй незнакомца вызвал в ней чувства, в которых она не могла признаться даже самой себе. Ей показалось, будто он полностью завладел ею, а она поддалась ему. При этой мысли лицо ее вспыхнуло жаром.
Илона была так поглощена своими переживаниями, что заметила ожидающий ее эскорт, только оказавшись на другом берегу.
Офицеры и грумы смотрели на нее с явным неодобрением. А если бы они еще знали, что с ней произошло!
- Слава Богу, ваше королевское высочество, вы целы и невредимы! - воскликнул полковник Сеаки. - Но все же вам не следовало переходить через реку!
- Почему? - осведомилась Илона.
- Мы понимаем, принцесса, ваш конь слишком норовист, - медленно произнес полковник, как бы подбирая слова, - и к несчастью, ваше королевское высочество, вы могли оказаться на территории Шароша.
- Но ничего страшного, похоже, не случилось, - заметил другой офицер.
- Да, конечно, - согласился полковник, - но все-таки, принцесса, мы вынуждены умолять вас впредь быть более осторожной!
Илона направила коня в простирающуюся перед ними открытую степь. Ей стало совершенно ясно, что, упомянув о норове коня, полковник нашел оправдание собственной оплошности. Но не это ее занимало. Она отметила, как серьезно полковник упомянул о Шароше.
- Вам известно, полковник, - произнесла она, - я не была в Добрудже с десяти лет. Не помню, чтобы во времена моего детства было запрещено переходить реку. Конечно, я могла что-то забыть!
Девушка заметила, какими взглядами обменялись полковник и майор: они словно не верили ей! В их глазах читался почти страх, но она решила, что это страх перед ее отцом.
Да и кто его не боялся? За двадцать четыре часа, проведенные дома, девушка уже успела понять, что во дворце все пресмыкаются перед отцом и трепещут. "Почему я не осталась в Париже?" - мысленно воскликнула она, но тут же вспомнила, что иного выбора у нее не было.
- Мне хотелось бы знать правду, - обратилась она к полковнику. - Что вы имели в виду, говоря о какой-то территории Шароша? - Она помолчала и, слегка улыбнувшись, добавила: - Не бойтесь, король ни о чем не узнает!
С явным облегчением полковник ответил:
- Ваше королевское высочество, должно быть, не знает, что наша страна поделена на две части: земли Радаков и земли Шарошей.
- Но ведь отец правит всей Добруджей, как правил мой дед, а до этого отец деда. Разве не так?
- Теоретически да, но за последние пять-шесть лет произошли некоторые изменения.
- Какие?
Ее заинтересовали слова полковника, и она даже отказалась от намерения поскакать галопом, хотя они ехали по открытой, ровной степи. Грумы держались позади, и девушка знала: если говорить не слишком громко, ее разговор с полковником никто не услышит.
- Прошу вас, продолжайте! - попросила она.
- Князья Шароши всегда были самыми могущественными землевладельцами в Добрудже, а во времена вашего дедушки князь Владислав считался самым влиятельным человеком в стране после короля.
- Можно сказать, они делили власть, - вмешался майор Касса.
- Именно! И надо сказать, вдвоем очень успешно управляли страной, - заметил полковник. Выдержав небольшую паузу, он продолжал: - Но с тех пор, как ваш отец принц Иозеф Радак унаследовал трон, все изменилось.
Илоне не требовалось объяснять, почему так произошло. Ее мать была вынуждена покинуть Добруджу, не в силах мириться с неукротимым нравом и властным характером мужа, да и сама девочка возненавидела отца с тех пор, как стала что-то понимать.
- А как обстоят дела сейчас? - осведомилась Илона.
- Добруджа на самом деле состоит из двух государств: королевства Радака и княжества Шароша.
- И эти два государства находятся почти в состоянии войны, - подхватил майор Касса.
- В состоянии войны? - недоверчиво переспросила Илона.
Покидая Францию, она надеялась больше никогда не слышать о войне, по видно даже в Добрудже о мире можно только мечтать.
- Люди Добруджи попали в очень трудное положение, - продолжал полковник. - Пока правители враждуют, некоторые, пользуясь моментом, стали мстить друг другу за старые оскорбления и даже возрождают кровную месть.
- Я правильно поняла: вы хотите сказать, что у нас с Шарошем война?
Наступила пауза. Затем полковник неуверенно произнес:
- Князь Аладар Шарош осуждает многие законы, введенные его величеством, отказывается подчиняться им и защищает своих людей, если тех арестовывают.
- Он защищает их силой? - поинтересовалась Илона.
- Два дня назад, ночью, - ответил полковник, - его люди ворвались в тюрьму в Витоци и освободили всех узников!
- А охрану убили?
- Нет, никто не пострадал. Солдат просто связали и бросили в озеро, но там так мелко, что никто не утонул. Однако подобное унижение забудется не скоро!
Голос полковника звучал сурово, но Илона невольно рассмеялась.
- Тут нет ничего смешного, ваше королевское высочество! - с укоризной заметил майор Касса.
- Простите! - извинилась Илона. - Но не далее как вчера, глядя на гвардейцев во дворце, я подумала, какой у них напыщенный вид в новой форме, придуманной отцом! Жителям Витоци, наверное, доставило немалое удовольствие посмотреть на связанную охрану, сидящую в пруду, хотя для солдат это испытание не из приятных!
- Я лишь пытаюсь предупредить ваше королевское высочество, - осуждающе произнес полковник Сеаки, - что вам не следует заезжать на территорию Шароша. Вас могут подвергнуть оскорблению или, еще того хуже, похитить! - Помолчав, он выразительно добавил: - Разумеется, для того, чтобы принудить его величество отменить некоторые из новых законов!
- Что же это за новые законы, из-за которых поднялось столько шума?
Полковник замялся:
- Об этом, ваше королевское высочество, вам лучше расспросить короля.
- Вы же прекрасно понимаете, что я не стану к нему обращаться. Я боюсь отца не меньше, чем вы, полковник!
- О каком страхе идет речь? Я питаю к его величеству глубокое уважение и подчиняюсь всем его приказаниям.
- Но вы же боитесь его! - настаивала Илона. - Ну будьте же честны! Отец всем внушает страх. Вот почему, несмотря ни на что, мне было так хорошо все эти годы жить вдалеке от Добруджи! - Вздохнув, она огляделась. - Правда, мне очень не хватало этих невероятно красивых мест и, конечно, наших замечательных лошадей!
Наклонившись вперед, она ласково потрепала загривок коня, выпрямилась и решительно произнесла:
- Скажите мне правду, полковник, а потом мы поскачем галопом по этой прекрасной земле!
Полковник потеплевшим взглядом окинул девушку: