Она задавала вопросы и сама себе удивлялась. Это было первое, что пришло ей в голову, хотя в случае с Мелани едва ли могло быть причиной разрыва. Дэвид никогда не давал повода сомневаться в искренности своих чувств к жене. Он буквально на руках ее носил, нянчился, как с ребенком.
- Если я скажу тебе, что это так, - чуть слышно спросила Мелани, по-прежнему не поднимая глаз, - ты мне поверишь?
- Не поверю, - честно призналась Сьюзен.
- Придется, потому что это чистая правда.
Шерше ля фам, Сюзи, так, кажется, говорят французы.
- Мел, ты ошибаешься, этого быть не может! Дэвид однолюб, и потом…
- Сюзи, он мне сам признался. - Мелани порывисто встала. - Ладно, хватит об этом, а то я разревусь. Спокойной ночи, пойду к себе.
Сьюзен пробормотала что-то невнятное ей вслед и осталась в маленькой гостиной наедине со своими мыслями. За последние дни ее восприятие окружающего мира изменилось. Отношения между людьми предстали как бы в ином свете. Она задумалась о непредсказуемости поступков мужчин и женщин, о парадоксах психологии. Не то чтобы раньше жизнь казалась ей безоблачной и гармоничной, просто до последнего времени ей не приходилось сталкиваться с откровенными проявлениями человеческой подлости и предательства.
Ярчайшим примером стал Эдвард Каллиган, который вел чуть ли не тройную, жизнь, а теперь оказалось, что и в ее семью проникло зло. Она никого не обвиняла, ей только хотелось понять, почему так происходит. Теперь стало ясно, что останавливало сестру сделать первый шаг к примирению. Дэвид отверг ее, и, если у их брака еще был шанс, именно он должен был прийти и восстановить то, что разрушил. Но он не спешил. А это означало, что он уже все решил для себя и впереди - развод. И все же у Сьюзен не укладывалось в голове, что какая-то женщина смогла отнять Дэвида у ее сестры. Еще недавно их семейная идиллия радовала отца и мать, старики рассчитывали в скором времени нянчить внуков.
Видимо, дружба с Каллиганом не прошла даром для Дэвида. Дурной пример заразителен. Верность в браке стала немодным предрассудком. Сьюзен хотелось закричать, сорвать на ком-нибудь свою ярость, и она поспешила закрыться в своей спальне.
На следующее утро первым, кого встретила Сьюзен, спустившись в холл, оказался именно Эдвард Каллиган. Весь день они с Мелани старались быть на виду, чтобы в случае необходимости дать распоряжение персоналу или лично поприветствовать гостей, многие из которых останавливались в их отеле из года в год. Каллиган был, пожалуй, первым постояльцем, которого она не хотела бы снова увидеть в этих стенах.
Он как раз закончил свой завтрак и в хорошем настроении выходил из зала ресторана. Каллиган был одет в черный деловой костюм-тройку и белоснежную рубашку с серым безупречно повязанным галстуком. Сьюзен шла к своему рабочему месту с намерением разобрать накопившиеся бумаги и оказалась у него на пути. На ней была вчерашняя узкая черная юбка и персикового цвета блузка, которая красиво оттеняла цвет ее волос. Избежать встречи не было никакой возможности.
- Доброе утро, Сьюзен, - приветствовал он ее добродушно, без тени иронии.
- Доброе утро, мистер Каллиган, - сдержанно ответила она.
- Ну зачем так официально? Вчера вечером я был просто Эдвард. - Он произнес это нарочно громко, чтобы услышала молоденькая девушка, дежурившая у стойки регистрации. Сьюзен поняла его коварный замысел и постаралась ответить так же громко.
- Вчера вечером вы были гостем моей сестры.
- Выходит, вашим гостем я не был? - Он удивленно приподнял брови.
- Нет, не были, - сухо ответила Сьюзен. Ей надоело притворяться и плести словесные кружева. После того, что Мел рассказала ей вчера, Эдвард лишился в ее глазах остатков романтического ореола. Быть может, несправедливо - Сьюзен это понимала, - но тем не менее она считала Каллигана косвенно виноватым в несчастье сестры. Она решила держаться от него подальше, даже если для этого понадобится выглядеть невежливой. Но Каллигана, похоже, не смутила ее прямота.
- Почему вы так враждебно относитесь ко мне, Сьюзен? Ведь вы меня совсем не знаете.
Это я-то его не знаю, возмутилась мысленно Сьюзен. Да я знаю о нем больше, чем его собственная невеста.
- Или вам достаточно того, что я друг Дэвида? - продолжал он с искренним любопытством.
- А какая тут связь? - Ей была непонятна логика его умозаключений.
- Я… - Эдвард неожиданно чихнул, и у него на глазах выступили слезы. - Вы снова надушились этой отравой, - разочарованно констатировал он.
- Да, - сама не зная зачем, подтвердила Сьюзен.
- Не надолго же в вас проснулось милосердие. А может, оно и не просыпалось? Вчера вы не надушились, чтобы я своим чиханием не испортил вам обед, а о том, что у меня аллергия, вы думали в последнюю очередь. Стоит мне подойти к вам на расстояние пяти шагов, как у меня начинается приступ.
Сьюзен уже сталкивалась с этим престранным свойством его организма. В тот день, когда она пряталась у него в комнате, все было именно так, как он говорил.
- Дело в том, мистер Каллиган, что это мои любимые духи, - холодно заявила девушка. - И я не смогу и не захочу отказаться от них из-за того, что у вас они вызывают аллергию. Поэтому нам необходимо принять какое-то компромиссное решение. И самое разумное, на мой взгляд, - по возможности больше не встречаться. - Она повернулась, но не успела сделать и шага, как он больно схватил ее за локоть и развернул к себе лицом.
- Отчего вы все время бросаетесь на людей? Вероятно, у вас был неудачный роман, из-за которого вы стали ненавидеть всех и вся, считая себя вправе распоряжаться чужими судьбами. Боитесь, что кто-то окажется счастливым? Вот почему у вас нет времени завести "тайного или какого-то другого любовника". - Он слово в слово повторил фразу, которую она два дня назад обронила в разговоре с Норманом.
Сьюзен задохнулась от негодования. На каком основании он кидает ей в лицо такие страшные, уродливые обвинения? Это просто какой-то бред, нелепица! Случайно подслушал разговор, выхватил двусмысленную фразу и комментирует ее на свой манер. Обвиняет в чрезмерном самомнении. И неужели все это лишь из-за того, что я откровенно призналась, что он мне не нравится? Привык, что ему все на шею вешаются. Высокомерия хоть отбавляй. Она высвободила свою руку и как можно более спокойно сказала:
- Моя личная жизнь вас не касается. А в следующий раз, прежде чем обвинять других, посмотрите на себя - вдруг захотите что-нибудь исправить. - И хотя говорила Сьюзен предельно вежливо, в ее зеленых глазах бушевал океан страстей.
Каллиган на мгновение задумался, а потом спросил:
- Что такого вы знаете о моей личной жизни, что мне надо было бы исправить?
- Знаю не только я, но почти все, кто работает здесь, - ответила Сьюзен.
- И что же это? Позвольте узнать.
- Позавчера с вами была женщина, - нехотя объяснила Сьюзен, уже раскаявшись, что ввязалась в обсуждение этих никому не нужных подробностей.
- Женщина была не со мной, мы просто обедали вместе.
- Хорошо. А когда я была в вашем номере, вам позвонила женщина по имени Глэдис. Став невольной свидетельницей вашего разговора, я поняла, что вас с ней связывает нечто большее, чем приятельские отношения.
- Это правда. - Он утвердительно кивнул, и его лицо помрачнело.
- Вот и получается, - объявила Сьюзен тоном прокурора, - новый день - новая женщина.
- Нет, Сьюзен, это еще не предел цинизма, - парировал Каллиган. - Вот если бы я встретился в один день с двумя женщинами… - И он с вызовом посмотрел ей в глаза.
- И это было, - не останавливалась Сьюзен. - Смею вам напомнить, что, проводив маленькую блондинку, вы сделали мне недвусмысленное предложение провести ночь в вашем номере.
- Но вы же не согласились.
- Ну и что? Важен сам факт.
- Если бы я знал тогда, кто вы, то никогда не сделал бы этого предложения.
Последняя фраза показалась Сьюзен оскорбительной, и она не удержалась от вопроса;
- А что изменилось с тех пор, как вы со мной познакомились?
- Очень многое изменилось. - Он пристрастно оглядел ее с ног до головы. - Я понял, что вы не из тех женщин, которые мне нравятся. Моя подруга должна быть нежной, женственной и…
- Навязчивой, - с отвращением добавила Сьюзен, вспомнив суетливую и сюсюкающую "дорогую". Почему он считает, что я не могу быть нежной и женственной? - думала Сьюзен. Ее самолюбие было задето. Он ведь совсем меня не знает.
- Только не навязчивой, упаси господи, - серьезно сказал Эдвард.
- А вы не требовательны, - съязвила Сьюзен. - Значит, ваш идеал - нежная, женственная и ненавязчивая. Может, будут и другие пожелания?
- А вы хотите предложить свою кандидатуру?
- Конечно нет. Вы слишком самоуверенны. Так же, как я не отвечаю вашему представлению об идеальной женщине, и вы не похожи на мужчину моей мечты. - Она буквально захлебывалась потоком слов, чтобы высказать Эдварду все, что о нем думала.
- Холостого пастора найти не так трудно. Я удивляюсь, почему вы до сих пор не замужем. - Каллиган недоуменно пожал плечами.
Неужели он думает, что я мечтаю о браке со служителем культа? Я уважаю этих мужчин, но они прежде всего преданы Богу и своей пастве. А я хочу, чтобы муж принадлежал мне безраздельно, чтобы заботился обо мне. Я устала быть сильной и независимой, устала преодолевать трудности, хочу, наконец, опереться на кого-то и расстаться со своим одиночеством. Этот внутренний монолог прибавил Сьюзен самообладания. Пора было ставить точку в затянувшемся разговоре.