Воспоминание о покойном младшем брате, таком смешливом и отзывчивом, вызвало тягостное чувство в сердце Хью. Каллум был центром семьи, и каждый из них остро ощущал его отсутствие, а Александр в особенности. И в самом деле, долгие недели после смерти Каллума были мрачными и горькими.
После смерти Каллума их сестра Фиона изо всех сил пыталась вывести Александра из его мрачной задумчивости, идо известной степени ей это удалось. Но вскоре она вышла замуж и у нее появились дети, и Александр почувствовал себя еще более одиноким, чем всегда.
И сердце Хью болело при мысли об одиночестве и замкнутости брата. Хью стиснул зубы. Наименьшее, что он могдля него сделать, это оградить его от таких интриганок, как Кейтлин Херст, убрать их с его пути.
Фергюсон посмотрел на небо:
- Уже поздно. Не отправиться ли нам сейчас, милорд?
- Пожалуй, пора. Надо преподать леди урок: постарайся не пропустить ни одного бугорка, ни одной рытвины по дороге в Стерлинг. Не стоит заботиться о том, чтобы ее путешествие было приятным.
В глазах грума заплясали смешинки:
- Но ведь и вам тоже перепадет от этой тряски.
- Да, но я подложу под зад подушку, а она будет сидеть скорчившись в своем сундуке, как в тюрьме. - И, ободренный этой мыслью, Хью направился к карете.
- Да, милорд!
Грум распахнул перед ним дверцу экипажа.
Карета Александра была роскошной. Снаружи она сверкала черным лаком и серебром, под одним из ее окон гордо красовался семейный герб, внутри же была обита красным бархатом, богато отделана деревом и серебряным галуном.
Хью опустил глаза на пол и увидел следы опилок возле сиденья, обращенного вперед по ходу движения. Защелка на двери тоже была сдвинута вбок. Эта женщина была до тошноты предсказуемой.
Он опустился на мягкое сиденье и громко приказал груму:
- В Стерлинг!
- Да, милорд!
Фергюсон подмигнул ему, ухмыльнулся и захлопнул дверцу.
Хью откинулся на мягкие подушки, как только карета тронулась. Александр обладал такой каретой, что и принц мог бы позавидовать. Хью больше заботился о пользе и комфорте, и потому его экипаж был много скромнее, хотя и снабжен хорошими рессорами и широкими колесами. Этот человек знал себе цену, хотя и не стремился никого удивлять показной роскошью. Александр же как глава и лорд клана демонстрировал свое положение и очевидное богатство. К тому же он был хорош собой, находчив и остроумен, и все это вызывало у женской половины общества отчаянное желание пойти с ним под венец.
Хью тоже пользовался успехом в обществе, но, будучи младшим сыном, не вызывал у женщин такого интереса, что, впрочем, вполне его устраивало.
Когда карета загромыхала и затряслась по булыжнику, Хью с удовольствием представил неудобство мисс Величие-и-Высокомерие Херст и усмехнулся. Он надеялся, что к тому времени, когда они доберутся до Кэйдслидса, она проголодается, захочет пить и ее сильно растрясет.
До сих пор никому не удавалось обыграть Маклейнов. Никому. Вполне удовлетворенный, он надвинул шляпу на глаза, поудобнее уселся и погрузился в сон.
Нянюшка вцепилась обеими руками в кожаный ремень и застонала; лицо ее обрело зеленый оттенок.
- Неужто этот кучер должен гнать как безумный?
Триона выглянула в окно, подставляя голову ласковому ветерку, перебиравшему пряди ее рыжеватых волос:
- Мы должны догнать Кейт. Она нас опережает на добрый час. Слуга Маклейна сказал, что карета отбыла в четыре.
- Ох! Знаю, но…
Карета снова попала в ужасную выбоину, и Нянюшку тряхнуло изо всей силы так, что голова ее ударилась о низкий потолок древнего экипажа.
Триона, державшаяся за раму окна, потеряла опору и упала на боковую деревянную панель.
- О!
Нянюшка снова заняла место на сиденье. Ее бледное лицо было мрачным.
- Эта дорога проклята самим дьяволом!
Триона уселась поудобнее, чтобы получить возможность снова смотреть в окно. Они приближались к небольшой гостинице. Хотя слуга на крыше кареты должен был высматривать приметный экипаж Маклейна, она не очень доверяла его бдительности. Триона устремила пристальный взгляд на двор гостиницы, когда они с ветерком промчались мимо, но в поле зрения не появилось ни одной кареты, заслуживающей внимания. Она вздохнула.
- Ты ее заметила? - спросила Нянюшка.
- Нет, но лакей тети Лавинии сказал, что на этом участке пути есть несколько излюбленных джентльменами придорожных гостиниц.
В сгущающихся сумерках пасмурного дня Триона вглядывалась в огни приближающегося постоялого двора и вдруг вскрикнула:
- Вот она!
Девушка привстала и принялась барабанить кулачком по потолку кареты.
Кучер тотчас же сбавил скорость и съехал с дороги в рощицу низкорослых деревьев, и сквозь просветы в их стволах можно было различить двор гостиницы.
- Вот она, эта карета! Нянюшка, я вижу как раз такой герб, как описывала тетя Лавиния!
- Слава тебе Господи!
Нянюшка закрыла глаза и принялась молиться. К дверце коляски подошел кучер:
- Верно, мисс, это именно та карета! Я увидел ее одновременно с вами!
- Можешь ли ты сказать, где сейчас находится Маклейн?
Флетчер прищурился, вглядываясь во двор гостиницы сквозь деревья:
- Мне кажется, что карета пуста… Ой! Я вижу Маклейна, стоящего возле гостиницы со своим слугой.
Нянюшка с тревогой посмотрела на Триону:
- Сразимся со зверем в его логове?
Солнце уже опустилось за линию горизонта, и в его последних лучах предметы отбрасывали длинные тени. Триона, прищурившись, оглядывала карету. Она почти физически ощущала присутствие Кейт.
- Похоже, все спокойно, - сказал Флетчер. - Должно быть, мисс Кейтлин никак не проявила себя.
- Мы еще слишком близко от Лондона, и лорд успеет вернуть ее назад. Сестра им не покажется, пока они не отъедут достаточно далеко.
Нянюшка покачала головой:
- Ох уж эти женские хитрости!
- Смотрите!
Флетчер кивнул в сторону гостиницы:
- Они собираются менять лошадей, мисс. Теперь они не станут мешкать.
Триона открыла дверцу кареты и выпрыгнула на мягкую влажную землю. Запах гниющих палых листьев, скрытых под тонким слоем свежевыпавшего снега, защекотал ноздри.
- Думаю, мне стоит поговорить с Кейтлин, пока карета пуста. Уверена, что смогла бы убедить ее в том, что ее план наивен.
Что делать? Кейтлин была совсем рядом, а она, Триона, не могла допустить, чтобы карета тронулась и все осталось по-прежнему. Но что делать?
- Мне придется войти внутрь.
- Ты не сделаешь ничего подобного! - отрезала Нянюшка.
Флетчер покачал головой:
- Это рискованно, мисс. Вас могут застигнуть там.
Триона пожала плечами:
- Маклейн не хочет иметь с Кейтлин ничего общего. Если я расскажу о ее намерениях женить на себе Маклейна, он будет мне только благодарен. - Она задумчиво оглядывала карету. - Если я приняла решение увезти Кейтлин отсюда с незапятнанной репутацией - а в этом случае Маклейн не должен узнать о ее плане, - надо убедить ее покинуть его экипаж, пока меняют лошадей. Это самое разумное, что мы можем сделать. И тогда вернемся в Лондон и все уладим с моей теткой.
- Думаю, вы правы, - решил Флетчер.
- Ну а мне это не по душе! - сердито бросила Нянюшка.
- Других вариантов нет, - подытожила спор Триона, поворачиваясь к своим спутникам. - Оставайтесь здесь. Я проскользну через рощицу и подберусь к карете достаточно близко, чтобы поговорить с Кейт.
Триона задрожала, когда внезапный порыв холодного ветра закрутил вокруг ее лодыжек плащ и юбки.
Няня переглянулась с Флетчером и неохотно кивнула.
Триона нацепила налицо улыбку, выражающую надежду:
- Я пошла. Наблюдайте за мной.
Поплотнее запахнув плащ, она торопливо зашагала к гостинице. Сердце ее бурно колотилось. "О, Кейтлин, ты мне за это заплатишь!"
Глава 3
Херсты известны своей честностью, благородством, а также вспыльчивостью и нетерпением. И позвольте мне сказать вам, девочки, что всей нашей семье это принесло много неприятностей.
Старая Нора - своим трем любимым внучкам холодным зимним вечером
С опушки рощи Триона увидела карету Маклейна у самой двери гостиницы.
Блестяще! Она сможет проскользнуть к карете и пробраться в нее так, что никто и не заметит.
С другой стороны кареты доносился громкий голос кучера, обращавшегося к хозяину:
- Милорд, вы уверены, что стоит ехать дальше? Скоро пойдет снег. Я это чувствую.
Голос Маклейна звучал насмешливо, и в нем слегка ощущался шотландский акцент:
- Чувствуешь? И даже ощущаешь его запах?
Триона прикрыла глаза, чтобы насладиться оттенками этого голоса. Он будто обволакивал ее, согревая кожу и волнуя кровь. Она могла представить, как Кейт реагирует на этот голос. Любовь Кейт ко всему красивому могла сделать ее пешкой в руках обладателя этого бархатного баритона, способного пленять и очаровывать. И если внешность его обладателя соответствовала… Триона вздрогнула. У ее сестры не было шанса на спасение.
И все же она должна была сделать серьезный шаг. Хотя этот шелковый голос вызывал трепет в ее сердце, искушение не могло заставить ее бросить на ветер свою репутацию.