- Леди Мальвина охотно и много болтает, - заметила Сара, размышляя. - Если почаще беседовать с ней, то она рано или поздно скажет что-нибудь для нас существенное.
- Именно это я имею в виду. Находясь ежедневно в доме, ты обязательно что-то обнаружишь.
- Подслушивать у замочных скважин? - проговорила Сара с возмущением.
- Но ради благого дела, милая. Разве ты недостаточно сильно любишь меня и не желаешь исправить несправедливость?
- Ты прекрасно знаешь, что из любви к тебе я готова на все.
- Прилично ли воспитанным людям плести подобные интриги? - спросила тетя Аделаида с явным неодобрением.
- Ах, тетя, не говорите так. Амброс, мне думается, прав. Ничего другого нам не остается.
Сара испытывала растущее возбуждение и энтузиазм. После смерти отца и в условиях наступившей бедности ее жизнь сделалась однообразной, унылой и, казалось, не сулила больше никаких радостей. Затем она встретила и полюбила Амброса, но ожидавшую ее блестящую будущность у нее теперь отнимали. Если дело будет окончательно проиграно, то ей придется пойти по стопам своих сестер и искать место в качестве компаньонки какой-нибудь эксцентричной и капризной пожилой дамы - исключительно мрачная перспектива. Но роль, которую предлагает сыграть Амброс, и интересна и, может быть, немножко опасна. Ей предстоит померяться сообразительностью и находчивостью с бесстыдным чернобровым самозванцем, с его желтолицей женой и словоохотливой леди Мальвиной. Тетка Амброса станет жить в доме, который должен был бы принадлежать ей, Саре, и который будет ей принадлежать, если она поведет себя достаточно умело. Да, Амбросу пришла в голову блестящая идея. Она буквально захватила молодую девушку, хотя мысль о предстоящей борьбе заставила беспокойно забиться сердце. Правда, Сара еще не имела возможности испробовать свой актерский талант, но она унаследовала от отца склонность к риску, и ее было не так-то просто запугать.
- Значит, ты рекомендовал меня новому лорду Маллоу? - спросила Сара.
- О нет. Я предпочел действовать не столь прямолинейно. Ты должна появиться там как совершенно посторонний человек. О семье ты якобы узнала, читая публикации, посвященные нашумевшему процессу. Ты с нетерпением ждала окончательного результата и от души поздравляешь их с успехом. Кроме того, ты предположила, что пятилетнему мальчику может понадобиться гувернантка. Как поступать дальше, решай сама. С твоим умом и обаянием ты, я уверен, преуспеешь.
Тетя Аделаида отнеслась к затее с крайним неодобрением.
- А чем, позвольте вас спросить, займетесь вы, Амброс, в то время когда моя племянница будет унижать свое достоинство?
- А я, дорогая леди Аделаида, - слегка улыбнулся он, - отправлюсь в Вест-Индию. Закажу билет прямо сейчас.
- В Вест-Индию! - воскликнула Сара. - Ты хочешь поискать там кое-какие факты? Но туда уже выезжали следователи.
- Это мне известно. И я вовсе не утверждаю, что они плохо поработали, но они обнаружили только свидетельства, лежавшие на самой поверхности, причем, возможно, специально подстроенные. Но чтобы разобраться в этой путанице, требуется нечто большее - требуется личная заинтересованность. Следователям было абсолютно все равно кому, в конце концов, достанется усадьба Маллоу: мне или этому проходимцу.
- Но перекрестный допрос не смог поколебать показания Томаса Уайтхауса, - напомнила Сара.
- Именно. Но тот же самый Томас Уайтхаус упорно избегал встречи со мной. Всякий раз, как только мне удавалось установить место его пребывания, он куда-нибудь переезжал. А сегодня, когда я уже подумал, что наконец-то поймал его, выяснилось, что совсем недавно он отбыл в Тринидад.
- Не дождавшись решения присяжных?
- Он свое дело сделал, и было желательно поскорее от него избавиться, сунув ему, естественно, в карман приличный гонорар.
- Ты полагаешь, он лгал? В действительности он не знал Блейна в течение двадцати лет с момента прибытия того подростком в Вест-Индию? Но помнится, следователи, побывавшие в Тринидаде, полностью подтвердили этот факт.
- Тогда почему мистер Уайтхаус так неуловим? Почему мне до сих пор не удалось с ним потолковать? Быть может, потому, что он не очень хороший лжец? Я непременно разыщу его в Тринидаде. И не только это. Постараюсь раскопать и другие нужные нам улики. Необходимо кое-что прояснить, отыскать надгробный памятник Блейна Маллоу.
- О Господи! - изумилась тетя Аделаида. - Вы полагаете, что он мертв?
- Возможно. Наверняка не знаю.
- Если это так, то негодяя и его жену следует разоблачить.
- Мальчика зовут Тайтус, - неожиданно сказала Сара без всякой связи с обсуждаемым вопросом.
Амброс сердито прищурился:
- Так звали моего дедушку. Интересно: получил ли ребенок это имя при крещении или лишь недавно.
- Но его необыкновенное сходство с портретом. Никто не мог этого отрицать.
Впервые Амброс слегка заколебался.
- Согласен. Это самое веское доказательство, которым они располагают. Трудно объяснить, но разумное объяснение должно существовать, - добавил он решительно, - и я собираюсь его найти. С твоей помощью, Сара. Ведь ты не откажешься помочь?
- Шпионить! - пробормотала тетя Аделаида с возмущением.
- Но у меня нет рекомендательных писем, - заметила Сара. - В порядочных семьях не принимают на службу без рекомендаций.
- Не стану спорить по поводу эпитета "порядочный", - проговорил Амброс с сарказмом, - но должен признать, что эти люди будут стараться во всем соблюдать этикет. А потому я не сомневаюсь, что твоя тетя, Сара, с удовольствием даст тебе требуемую рекомендацию.
- Вы хотите, чтобы я совершила подлог! - воскликнула шокированная тетя Аделаида.
- Разве это подлог - написать, что мисс Милдмей прожила у вас последние восемнадцать месяцев и показала себя весьма достойным и приятным человеком? Отнюдь. Давай, Сара, поцелуй меня и скажи, что ты меня поддержишь. В конце концов, ты собираешься стать моей женой или нет?
Сара колебалась лишь какую-то долю секунды. Потом она подошла к Амбросу, и тот нежно коснулся губами ее щеки. Это был почти неосязаемый поцелуй. Пройдут многие месяцы, и немало воды утечет в Карибское море, прежде чем он сможет по-настоящему, как муж свою жену, поцеловать ее.
Но Сару сильно приободрила решимость Амброса и его планы; будущее сулило немало волнений и тревог. Преисполненная, как и Амброс, энергии и надежды, она уже не обращала внимания на критику тети Аделаиды.
ГЛАВА 3
Возле дома на Кенсингтон-стрит, возведенном в фешенебельном районе, остановился экипаж. Уже стемнело, и леди Мальвина, всматриваясь через щель между тяжелыми гардинами, никак не могла разглядеть, кто подъехал. Не иначе как Блейн. В самом деле Блейн? Леди Мальвина медленно кивнула головой, на лице появилось лукавое и довольное выражение. Как он великолепен: высокий, красивый, немного бесшабашный. Словом, тип мужчины, который она всегда втайне обожала. И как он непохож на одностороннего, до отвращения благовоспитанного Амброса.
Ей никогда не забыть тот потрясающий момент, когда Полли доложила, что ее давно пропавший сын Блейн находится в гостиной и жаждет увидеться с нею. В сильнейшем волнении пожилая леди поспешила вниз. Ведь до сих пор леди Мальвина упорно не желала никому - даже напыщенному старому Джорджу Третьюи, адвокату покойного мужа, - признаться в том, что уже постарела и почти совершенно забыла, как ее беспутный дорогой сыночек выглядел двадцать лет тому назад, и слабо представляла, как он мог выглядеть теперь.
Леди Мальвина была в таком возбуждении от неожиданного появления сына, что вряд ли нашла бы в себе силы отвергнуть его, даже если бы он оказался чернокожим! Но стоило ей только взглянуть на стоявших в комнате людей, и все стало ясно.
Старуха увидела мальчика.
Безмозглая служанка Полли в спешке не сообщила, что помимо мужчины, который якобы является ее сыном, внизу находятся также его жена и ребенок.
Леди Мальвина лишь бегло посмотрела на смуглую, стройную молодую женщину в слишком легком дорожном плаще и довольно поношенной шляпке, мельком взглянула на стоявшего рядом с ней высокого мужчину. Зато она не спускала глаз с маленького мальчика, черноволосого, бледного и притихшего, который судорожно сжимал руку своей матери и смотрел на леди Мальвину усталыми глазами. Перед ней был снова ее ребенок. Никаких сомнений. Словно по волшебству время побежало вспять, и она вновь сделалась молодой и беспечной, как прежде, и матерью капризного, резвого, трудного, но очаровательного мальчика.
- О моя прелесть! Иди ко мне! - воскликнула леди Мальвина, протягивая руки.
Ребенок в испуге отшатнулся. Старуха не представляла себе, какое впечатление производила, скатившись по лестнице в своем широком темно-лиловом халате и кружевном чепце, косо сидящем на замысловатой башне из жестких седых волос. Ее выпуклые бледно-голубые глаза, тонкий высокомерный нос и широкий рот, который, растянутый в радушной улыбке, казалось, был битком набит крупными пожелтевшими зубами, не подействовали успокаивающе на нервного ребенка.
- Его зовут Тайтус, - проговорил высокий мужчина. - Разве вам нечего сказать мне, мама?
- Тайтус! - воскликнула леди Мальвина радостно. - Вы назвали его в честь дедушки?
Мальчик коротко, с недовольным видом взглянул на свою мать и как будто собрался что-то сказать, но молодая женщина быстро притянула его к себе, и он спрятал лицо в складках ее юбки.
- Так решил его назвать мой муж, мадам, - ответила она с напускной важностью. - Мне, признаюсь, это имя показалось несколько необычным для нашего ребенка. Но муж беспрестанно расхваливал все английское.