- Виновен, признаю. Но Ориелла тоже не думала о моем характере.
- И когда же произошло это знаменательное событие?
- Когда я приехал домой на каникулы на День благодарения в старших классах школы.
- И секс до сих пор остался для тебя только спортом?
Он обернулся на нее через плечо:
- Разумеется. Разве для тебя это не так?
- Конечно, так. - Их взгляды встретились. И прошло немало времени, прежде чем Лила прервала молчание:
- Эй, раз уж ты сидишь в коляске, не отправиться ли нам на прогулку?
- Согласен. - Он откинулся на спинку сиденья. И так как Лила не сделала ни единого движения, чтобы сдвинуть коляску с места, Адам выжидательно поднял на нее глаза:
- В чем дело?
- Если вы решили, мистер Кавано, что я буду вас возить, то вы жестоко ошиблись.
- За тысячу баксов в день ты могла бы и летать, если я того захочу.
- Ты проверил сумму моего гонорара?
- Совершенно верно.
Лила обрадовалась, что он проявил достаточно интереса к делам, чтобы позвонить на материк и узнать, сколько ей платят. Но она нахмурилась и сурово посмотрела на своего пациента:
- Я свободный человек, а не одна из твоих служащих, которые спят и видят, как бы только ублажить требовательного, сурового босса. - Она упрямо сложила руки на груди.
Когда стало ясно, что Лила его не повезет, Адам прорычал:
- Как, черт побери, двигается эта штуковина?
- Я уж думала, что ты никогда не спросишь, - оживленно ответила Лила.
Они тренировались на галерее. Очень быстро Адам научился сам управлять коляской.
- Не так плохо, - объявил он с широкой улыбкой. - Я видел ребят, которые преодолевают в инвалидных колясках марафонскую дистанцию и ездят при этом только на задних колесах.
- Прошу тебя, этого пока не пробуй. Дай себе хотя бы пару дней, - поддразнила его Лила. - Тед иногда ездит на заднем колесе своего мотоцикла. Моим племянникам это нравится. А Элизабет приходит в ярость.
- У Теда есть мотоцикл?
- На него это не похоже, верно?
- Он отличный парень.
- Это правда. Я так рада, что он встретил мою сестру. Или наоборот.
- Кажется, они очень счастливы вместе.
- Они воркуют, как два голубка. Иногда это вызывает отвращение. Но именно этого Элизабет хотела, и именно это ей было нужно - мужчина, которого она будет любить и который будет любить ее. Тед - это отличный выбор. - Она искоса взглянула на Адама. - Не то что ты.
- Я?
- Какое-то время мне казалось, что ты ухаживаешь за моей сестрой. Я даже посоветовала ей немного подурить тебе голову, пока она выберет кого-то из вас двоих.
- Я ухаживал за ней профессионально.
- Я помню тот день, когда ты появился у нее на пороге с букетом роз и выглядел на миллион долларов.
- В тот вечер ты сожгла печенье. Элизабет мне потом об этом рассказала, - пояснил он, когда у Лилы от изумления открылся рот. - Тот вечер вообще начался неудачно. Вспомни, как мы с Тедом принесли ей совершенно одинаковые букеты.
- Я помню, как сама смеялась до колик, когда Мэтт во всеуслышание объявил об этом. Как ты думаешь, что бы произошло, если бы не появился Тед и не начал осыпать тебя угрозами?
- Между Элизабет и мной, ты имеешь в виду? Ничего. Ничего, кроме того, что и так потом произошло. Мы бы все равно остались только деловыми партнерами и ничем больше. Не пойми меня неправильно, Элизабет - красивая женщина. Мне всегда нравилось ее общество. Но я понимал, чего она хочет. И я отлично знал, что ей не подхожу.
- Муж, отец ее детям, это не для тебя, правильно?
- Не больше, чем для тебя.
- Любовь и секс - это развлечение, так ведь?
- Верно, - подтвердил Адам. Потом посмотрел на Лилу долгим взглядом. - Верно?
- Да, конечно, совершенно верно. Что ж, вот мы и приехали. - Лила остановила коляску возле его кровати. - Теперь, чтобы перебраться обратно в кровать, мы просто повторяем все в обратном порядке.
Адам громко застонал:
- Ты хочешь сказать, что я должен проделать все это снова?
Глава 6
Лила и Адам по-прежнему нередко цапались, как кошка с собакой, но их отношения в корне изменились.
Он по-прежнему осыпал ее ругательствами и называл бесчувственной стервой, которая без всякой на то причины заставляла его проявлять чудеса выносливости и терпения, подвергая подчас невыносимо болезненным испытаниям.
Она по-прежнему осыпала его ругательствами и называла слабохарактерным богатым сосунком, которому в первый раз за всю его волшебную жизнь пришлось преодолевать невзгоды.
Адам говорил, что Лила совершенно не умеет ладить с пациентами.
Лила говорила, что Адам просто бесится, когда ему противоречат.
Он говорил, что она издевается над ним. Она говорила, что он постоянно ноет. И так продолжалось день за днем. Но дела явно шли на лад.
Адам начал чуть больше ей верить. Он начал прислушиваться к ее словам, когда она упрекала его в том, что он недостаточно старается и не концентрирует на упражнениях все свое внимание. И он не возражал, когда Лила говорила, что он перестарался и ему пора немного отдохнуть.
- Разве я тебе не говорила об этом? - Лила стояла в ногах кровати и массировала стопу, безжалостно выворачивая ее в стороны.
- Я все еще не готов танцевать чечетку.
- Но ты же чувствуешь ногу.
- Конечно, когда ты выламываешь мне большой палец!
- Зато ты чувствуешь. - Лила перестала выворачивать ему ногу и требовательно взглянула ему в лицо, ожидая подтверждения.
- Да, я почувствовал ногу, - признал Адам, но ему не удалось скрыть довольную улыбку.
- И всего за две с половиной недели, - горделиво добавила она. - Ты проделал долгий путь, Адам. Сегодня же позвоню в Гонолулу и закажу параллельные брусья. Очень скоро ты сможешь стоять между ними.
Его улыбка увяла.
- Боюсь, что не смогу этого сделать.
- То же самое ты говорил и об инвалидной коляске, вспомни. Когда ты, наконец, перестанешь спорить со мной?
- А ты? - Он крякнул от боли, когда Лила согнула ему ногу в колене и потом с силой выпрямила.
- Не раньше, чем ты начнешь ходить.
- Если ты будешь и дальше носить эти шорты, я не только что пойду, а побегу. Я тебя догоню, и тогда держись!
- Обещания, обещания!
- Я, кажется, просил тебя одеваться скромнее.
- Мы же на Гавайях, Кавано. Никто не обращает внимания на одежду, или ты об этом не слышал? Теперь ты упрись в мою руку ногой, а я буду оказывать тебе сопротивление. Вот так. Чуть сильнее. Отлично!
- Господи, - выдохнул Адам сквозь стиснутые зубы. Он следовал инструкциям Лилы, пытаясь укрепить мышцу икры. - У тебя спина обгорела, - заметил он, сильнее нажимая на руку Лилы.
- Неужели заметил?
- А как я мог не заметить? Ты мне демонстрируешь свое тело при каждом удобном случае. Думаешь, у тебя длинные ноги? Ничего подобного! Но что это я вдруг? О чем мы говорили?
- О том, почему у меня обгорела спина. Или ноги? Хорошо, Адам, отдохни немного, потом повторишь еще раз. Да ладно, нечего мне строить рожи. Давай еще разочек. - Лила завела этот безобидный разговор, чтобы отвлечь Адама от боли. - Я обгорела, потому что вчера днем заснула возле бассейна.
- Так вот за что тебе платят такой огромный гонорар? Чтобы ты спала возле моего бассейна?
- Разумеется, нет! - И после эффектной паузы Лила добавила:
- Я там еще и купаюсь. - Адам наградил ее мрачным взглядом и нажал ступней на ее ладонь. - Хорошо, Адам, очень хорошо. Еще раз.
- Ты же сказала, что это последний.
- Я солгала.
- Ты бессердечная стерва.
- А ты трусливый сосунок.
Все шло просто замечательно.
- У Элизабет очень красивый высокий подъем, наша учительница не переставая восхищенно ахала по этому поводу. Ее миниатюрную ножку нам все время ставили в пример. Она была совершенной маленькой балериной с совершенными формами. Лиззи всегда доставались сольные партии на концертах. Когда она танцевала, у нашей учительницы на глаза наворачивались слезы. А меня всегда пихали в задний ряд. Я выглядела как гусыня с отвислым задом, решившая танцевать в "Лебедином озере". Когда танцевала я, учительница тоже плакала, правда, по другой причине.
От хохота спина Адама вибрировала под пальцами Лилы. Она делала Кавано массаж. Он расслабился, и девушку это радовало. Ему на самом деле пришлось несладко этим утром, и теперь его мышцы подрагивали от усталости.
- Когда мы перешли в следующий класс, мама отправила нас заниматься бальными танцами. Элизабет порхала по паркету так же легко, как Джинджер Роджерс. А я оказалась на голову выше даже самого высокого мальчика в нашей группе. Дальше - больше. Во время первого же танца я порвала платье. Это была просто катастрофа. Не вышло у меня стать истинной леди, поэтому я превратилась в клоуна. Учительница позвонила маме и предложила вернуть деньги, только бы я больше никогда не появлялась на занятиях. "Подрывной элемент", именно так она дипломатично выразилась.
- Я уверен, что ты почувствовала огромное облегчение, что тебе не нужно туда возвращаться.
Лила нахмурилась, мгновение помолчала, потом ответила серьезно:
- Да нет. Это привело еще к одному провалу.
Адам поднял голову и посмотрел на Лилу:
- Ты хочешь сказать, что не преуспела в бальных танцах?