Рассмеявшись, Эсси ответила:
– Да нет, я всегда была такой. Ты просто пытаешься быть вежливым.
– Держу пари, что ты до сих пор сводишь своего отца с ума.
– Кто, я? – Эсси прижала ладонь к груди.
– Не прикидывайся. Со мной этот номер не пройдет. Я никогда не забуду, каким чертенком ты была в детстве.
Лайонел прекрасно помнил, как тренер Холкомб вслух сокрушался по поводу того, что одна маленькая девочка способна создать проблем больше, чем целая регбийная команда. Эта девчонка-сорванец вечно таскалась за игроками и подбивала их поиграть с ней в мяч. Она была своеобразным талисманом команды. Каждому из игроков она была как младшая сестренка. Но настал день, когда Лайонел заметил, что под мальчишеской одеждой скрывается уже не детское, а вполне женское тело, и понял, что Эсси больше не ребенок.
Он сделал усилие, чтобы стряхнуть с себя мысли о прошлом, и сменил тему:
– Кстати, как поживает твой отец?
– Хорошо. Жаль, что ты приехал ненадолго.
Ему было бы приятно увидеть тебя. Но он вернется только в августе.
– Он в отъезде?
Эсси кивнула:
– Решил съездить на лето в Малайзию, поучить язык. Сейчас в школе много детей эмигрантов. Знание языка необходимо отцу, чтобы усовершенствовать тренировочный процесс. Так он считает. – Эсси опять перетасовала колоду. – А как твой отец? Ты планируешь навестить его?
– В это время года он обычно в Аделаиде.
– Но это же рядом. Можешь съездить туда на денек.
Ишь какая умная… Если бы в его семье все было гладко, он бы поехал. Но они с отцом давно отдалились друг от друга.
– Мы с ним давно не разговаривали, – сказал Лайонел. Прежде чем Эсси смогла произнести что-то в утешение, он добавил:
– Думаю, ему не нравится то, чем я занимаюсь.
Приподняв брови, Эсси сказала:
– Ты же учился в Англии и закончил Кембридж. У тебя свой бизнес, который, по словам Нины, приносит кучу денег. По-моему, отец должен гордиться тобой.
– Когда мы с ним виделись в последний раз, он спросил, почему я не выбрал политическую карьеру.
– Ах вот как… Ну, если тебя это хоть немного порадует, мой отец в отличие от твоего гордится тобой. Ты являешься героем пламенной речи, которую он в начале каждого учебного года произносит перед новыми игроками команды.
При этих словах Лайонел почувствовал себя виноватым и понурился. Почему он все эти годы не общался с тренером Холкомбом? Даже не вспоминал о нем. А ведь Холкомб был его наставником.
– Ты работаешь в школе вместе с отцом? – спросил он.
– Что?
Он указал на ее тенниску. Эсси в недоумении опустила глаза, сообразила, что Лайонел говорит о надписи, и улыбнулась.
– Ах ты об этом… Да, работала, но только в младших классах. Потом ушла.
– Чем же ты занимаешься?
– У меня свой магазин товаров для рукоделия. Бабушка оставила в наследство. – В голосе Эсси послышалась тоска.
В надежде выведать больше Лайонел сказал:
– Я где-то читал, что свыше пятидесяти процентов учителей бросают свою профессию в течение первых пяти лет. Наверно, тяжело приходится.
– Да, профессия не из легких. Но в ней есть свои прелести. Работать с детьми так здорово: в них столько энергии, столько надежды. – Эсси достала из кармана резинку, обмотала ею колоду и добавила:
– Иногда я скучаю по тем дням.
– Тогда почему ты ушла?
– Бабушке нужна была моя помощь.
Лайонел мельком вспомнил миссис Холкомб.
Это была шумная и энергичная женщина с копной седых волос, от которой всегда пахло приторно-сладкими духами. Еще до того как Эсси с отцом после смерти матери переехали к деду и бабке, миссис Холкомб охотно приглашала соседских ребятишек к себе на чай. Лайонелу не верилось, что ее больше нет в живых.
Эсси немного помолчала, а затем продолжила:
– Бабушка управляла магазином больше сорока лет. Если бы я не пообещала взять управление в свои руки, дело всей ее жизни пошло бы насмарку.
– А как же дело твоей жизни? Тебе, наверно, трудно было смириться с тем, что пришлось оставить любимую работу.
Эсси наклонила голову, обдумывая слова Лайонела. Он ожидал увидеть на ее лице сожаление, но этого не случилось.
– Нет… Я работаю с прекрасными людьми.
Мне это нравится. Я ни капли не жалею.
Несмотря на ее заверения, Лайонел все же спросил:
– Неужели?
Эсси помотала головой, и лучи солнца заиграли в ее каштановых волосах. Эти волосы нельзя было назвать роскошными, но они очень мило обрамляли ее лицо. А самое главное, шли ей. Кудрявые, шелковистые, непокорные и чувственные, они делали Эсси безумно сексуальной и окружали ее особой аурой. Даже модельная красота Имоджен меркла перед таким очарованием.
– Мне кажется, нет такого человека, который ни о чем бы не жалел, – согласилась Эсси. – Но в целом жизнь не такая уж плохая штука.
Воспоминание об Имоджен заставило Лайонела поморщиться.
– Далеко не всегда жизненные обстоятельства нарушают наши планы, – сказал он.
– Боже, ну конечно же нет! – Эсси хихикнула. – Но иногда это к лучшему. К лучшему, когда что-то меняется. А то, что мы планируем, не всегда приносит нам счастье.
– Так может говорить только умудренный опытом человек.
– Правильно, я и есть такой человек. В шестнадцать лет я точно знала, что со мной будет через десять лет, как сложится моя судьба. А в двадцать шесть поняла, что нет смысла строить планы на будущее.
– Ну и о чем ты мечтала, когда тебе было шестнадцать?
– Ты правда хочешь знать?
Лайонел действительно был заинтригован.
– Конечно, – ответил он.
– Так и быть, – согласилась Эсси, лукаво поглядев на Лайонела. – Я мечтала, что мы с тобой поженимся.
– Мы поженимся?!
– Да. В шестнадцать лет ты был для меня идеальным мужчиной. Ты обладал всем, что я хотела видеть в своем муже.
Он был поражен такой искренностью. Будучи ребенком, она не скрывала своих чувств к нему.
Поначалу Лайонелу это нравилось, но он не воспринимал Эсси всерьез. А когда она достаточно подросла, чтобы пробудить его мужской интерес, Лайонел уже три года играл в регбийной команде ее отца. Тренер Холкомб приказал ему отстать от своей дочери, и он подчинился.
После этих слов Лайонелу захотелось понять, насколько сильно могла в него влюбиться Эсси.
Увы, в ее голосе не слышалось ни капли сожаления. Но Лайонел не сдавался:
– Расскажи мне о нас. Какой парой мы были бы?
Эсси кокетливо улыбнулась, и ее глаза заблестели:
– Идеальной.
– А как бы мы влюбились друг в друга?
Это был самый невинный из вопросов, которые ему хотелось задать.
– Под Рождество, когда ты еще учился в колледже. – Эсси запрокинула голову, медленно закрыла глаза и продолжила:
– Наш первый поцелуй был как в кино. Входя в дом, мы вдвоем оказались под венком из омелы. Ты поцеловал меня, потому что это была традиция. Но мы оба почувствовали нечто большее. – Эсси сделала паузу, словно оживляя в памяти никогда не существовавшие события. – Через неделю ты повез меня и Нину в Сидней на новогоднюю вечеринку. Ты не хотел, чтобы мы ехали одни, так как на дорогах полно пьяных водителей. А в полночь устроил так, что мы оказались наедине.
Эти слова разбудили в нем воспоминания. Много лет назад он действительно возил их на новогодний праздник. Или нет… это был не Новый год, а – День Всех Святых. На Эсси был костюм рыжевато-коричневой кошки. Обтягивающее трико подчеркивало выпуклый лобок с едва наметившимся волосяным покровом, а болтавшийся сзади кошачий хвост привлекал внимание к маленькой, но уже приятно округлившейся попке. Затем наступило Рождество, и Лайонелу дали понять, чтобы он не ошивался поблизости, когда Эсси подходит к дому. А когда ему исполнилось девятнадцать, три года, разделявшие их с Эсси, стали казаться непреодолимыми.
Теперь три года были пустяком, и Лайонел проклинал свое благородство.
– А что было потом?
Словно очнувшись от глубокого сна, Эсси раскрыла глаза, снова повернулась к Лайонелу, и ее щеки залились густым румянцем.
– Дальше ничего. Ты влюбился в меня, мы стали встречаться и поженились. Только и всего, – отрезала Эсси.
Но покрасневшие щеки выдавали ее с головой. Наверняка с этой ее фантазией было связано еще много подробностей. Все существо Лайонела изнемогало от нетерпения. Ему отчаянно хотелось узнать больше. Но логика одержала верх, и он заставил себя сменить тему.
– Если я не ошибаюсь, ты всегда хотела учить чернокожих детишек, – небрежно сказал он.
3
Она посмотрела на Лайонела с изумлением.
– Неужели помнишь?
Лайонел рассмеялся и продолжил:
– Куда же ты хотела отправиться? Дай-ка припомнить. Кажется, в Верхнюю Вольту или что-то вроде того.
– Точнее, в Камерун. В джунгли.
– В джунгли? А может, ты просто хотела провести там отпуск?
Эсси сморщила нос.
– Нет. Я собиралась туда не в отпуск.
Лайонел покачал головой:
– Не могу представить, как можно жить в такой нищете.
Но Эсси? Ее было легко представить в Африке. Это она смогла бы. Перед Лайонелом возник образ Эсси времен учебы в школе. Одетая в простенькие джинсы и футболку, волосы собраны на затылке в конский хвост, ни грамма косметики на лице, она тащит регбийные принадлежности на поле и обратно или помогает бабушке управляться в саду.