Наставница снисходительно усмехнулась:
- Сама подумай: что означает единое биополе? Фактически мужчина и женщина не могут жить вдали друг от друга, не испытывая дискомфорта. Они физически стремятся быть ближе, чувствуют друг друга, даже испытывают недомогание, если кто-то из них заболел. Самое сложное, даже трагическое, заключается в том, что в случае гибели одного из двоих разрушается общее биологическое энергетическое поле, и в результате гибнут оба. Один за другим.
- Ужасно. - Глаза Даши округлились как блюдца.
Ари Майшель расхохоталась после непосредственного отклика ребенка с другим мировоззрением:
- Для землян - может быть, для нас это естественно. Правильно и единственно верно. Наши пары - единое целое, две половинки, которые, найдя друг друга, счастливы объединиться. Х’шанцы в паре эмоционально устойчивы, уверены в себе, спокойны и выдержанны. Даже живут пары дольше одиночек, потому что их иммунная система более устойчивая, защищенная. Именно поэтому любые попытки искусственного создания локуса не получают ни единого шанса на жизнь.
- А если вы ошиблись и поцеловали не того? - вспомнила Даша сомнения подружки Лейса.
- Это не критично… какое-то время. - Отметив заинтересованно вскинутые бровки девочки, Майшель поторопилась с предупреждением: - Но лучше не рисковать. Скорость свя… сбора пазла у всех различная. Поэтому сначала молодым стоит тщательно проверить себя, убедиться, что чувства и привязанность - на всю жизнь. Не стоит торопиться с поцелуями.
- Ясно, - разочарованно кивнула Даша и тут же огорошила наставницу: - А может, мне в военную академию пойти учиться… ну потом… через год? А то Лейс с друзьями уже старшекурсниками будут, и я не смогу…
- Дашенька, все, тебе предназначенное, непременно станет твоим, если судьбе будет угодно. - Ари Майшель присела на корточки перед девочкой и ласково взяла тоненькие детские ручки в свои в светлых перчатках. - Не надо торопиться.
Даша хлюпнула носом, опустив глаза. Почему-то с этой женщиной ей не было неловко обсуждать столь щекотливую тему.
- Знаете, ари, Лейс не такой, как все. Особенный…
- Я верю тебе, - шепнула пожилая х’шанка с улыбкой. - Мой Рейс тоже особенный для меня. С самого детства. Вот уже пятьдесят лет особенный!
Даша доверчиво взглянула собеседнице в глаза и неохотно призналась:
- С ним позавчера девушка отказалась целоваться. Дурочка, да?
- Нет, конечно. Просто Лейс не для нее. Зато, я уверена, он еще долго не решится на… подобное. Поэтому у тебя полно времени, чтобы стать взрослой.
- Правда? - Плохое Дашино настроение снесло лавиной радости.
- Правда! - рассмеялась наставница. - Если хочешь знать, раньше у нас мужчины и женщины воспитывались и росли раздельно. По закону период знакомства до начала связывания длился не менее трех лег. Парням и девушкам устраивали различные испытания, духовники проверяли их на совместимость характеров, а семьи - подходят ли кандидаты остальной родне. Иной раз желавшие образовать семью ждали начала связывания лет десять, но за это время уже точно убеждались, хотят они того или нет.
- Десять лет? - захихикала девочка. - Это же почти вся моя жизнь…
- Да-да, - покивала седой головой х’шанка. - А ты слезы льешь… Лейс твой - глупец, если в девятнадцать лет решился жизнь перекраивать. Сейчас мы в среднем до ста пятидесяти живем, а представь, что было бы, если бы он ошибся. Мальчишка!
- Точно, мальчишка, - хмыкнула Даша, вспомнив, как Лейс на ней зло сорвал незаслуженно. И, благодарно погладив руки наставницы, спросила: - А зачем вам перчатки? Чтобы нечаянно локусами не обменяться?
Ари Майшель с улыбкой покачала головой, кряхтя встала и отошла к окну, продолжая экскурс в историю своего народа:
- Давным-давно мы носили полностью закрытую одежду. Особенно во времена, когда не знали про локусы. Со временем, благодаря прогрессу и науке, мы приоткрыли тела. Теперь живем иначе и проще, получив возможность защищаться от незапланированного связывания. А перчатки и длинные рукава остались данью традициям, как и малоэтажные дома. В колониях с этим еще проще, там быстрее освобождаются от устоев…
Ари Майшель неожиданно замолчала, вглядываясь в окно. Затем и вовсе рывком открыла створки и резким, несвойственным ей движением отодвинула мешавшие занавески.
- Что-то случилось? - обеспокоилась Даша.
Но наставница, завороженная чем-то за окном, промолчала, и девочка встала, подошла к ней, чтобы увидеть, чем именно. Дальше обе не отрываясь смотрели на стремительно темнеющий от горизонта небосклон. В прорехах тумана виднелся океан (столица Х’шана располагается вдоль побережья, вернее, спускается к нему), и теперь он сливался с надвигающейся даже не синевой - чернотой: настолько темной и зловещей выглядела тень, отбрасываемая откуда-то взявшимся космическим объектом.
- Что это? Звездолет? - Даша испуганно схватила х’шанку за локоть, - Он падает?
- Нет, не падает… - рассеянно ответила Майшель, сама пытаясь понять, что творится.
Космодром находится далеко от столицы, и там в любом случае подобные огромные махины не садятся. Этот же похож на целую станцию. Такие обслуживают на орбите.
Темное угрожающее пятно, расползшееся по небу, неожиданно засияло радугой, а спустя минуту, словно собравшись с силами, выплюнуло наружу столб ослепительного света, который, рассеяв большинство антигравов, пронзил поверхность планеты - будто нож в масло вошел.
Спустя мгновение обе зрительницы пошатнулись - слишком голова закружилась, а живот и горло свело судорогой от тошноты. Следующую минуту, опираясь о подоконник, они наблюдали, как с неба гигантскими градинами падают пассажирские и грузовые боты.
- Электромагнитные помехи… - неуверенно и удивленно воскликнула Майшель.
Обернувшись, она заметила, как исчезает экран учебного кибера и сам он гаснет. Пошатываясь, кинулась к видеофону, чтобы связаться с мужем, но и тот приказал долго жить.
Дарья Шалая никогда не видела наставницу столь растерянной, не знающей, как поступить дальше. Они обернулись на крики, грохот, скрежет за окном. Кругом что-то падало, взрывалось, издавало непривычные чудовищные звуки. Женщина и девочка подбежали к окну в тот момент, когда голубоватый столб света, наливаясь силой, стал красным. По небу от него, словно заряжаясь, поползли угрожающе-красноватые разводы.
- Магнитные бури? - пораженно выдохнула Майшель. - Но это невозможно… они что… они разрушают ядро планеты?
Даша тряслась от страха, горло перехватило от тошноты и головокружения. Дверь с треском распахнул начальник службы безопасности посольства:
- Успели сообщить с орбиты: Армада Гадавиша у границ Х’ара. Срочная эвакуация…
- Они уничтожают планету! - Майшель смотрела на землянина огромными, блестящими от слез глазами.
- Необходимо покинуть здание, срочно. Вероятно… - В этот момент раздался шум на первом этаже - громкий спор и возня охраны, и мужчина, чертыхнувшись, бросился туда, крикнув напоследок: - Возьмите самое необходимое, мы покидаем посольство. Это приказ!
Тем временем чрезвычайно тревожный гул снаружи нарастал. А затем мир покачнулся. Точнее, его основательно встряхнуло, так, что стены начали складываться как карточный домик. Землянка и х’шанка, закричав, рухнули на пол. Майшель, схватив девочку, попыталась затащить ее под стол, потому что падающие осколки каменных стен грозили убить обеих. Толчки следовали один за другим, в какой-то момент пол под ними проломился, а потом и вовсе выгнулся.
Даша упала на ноги наставницы, та вскрикнула от боли, но закрыла ребенка своим телом от падающих обломков. Несколько минут ада и ужаса, а затем - тишина: вязкая, оглушающая, забивающаяся в уши, в рот и глаза с пылью и каменной крошкой.
- Ари, ари, вы живы? - сквозь слезы прохрипела Даша.
- Да, - сипло отозвалась х’шанка.
Она разогнулась, помогла девочке сесть, с трудом встала сама, держась за пролом в стене. Огляделась: от комнаты не осталось ничего, и самое ужасное - они находились в ловушке. Стены образовали каменный мешок с узким горлышком, перекрытым стальными прутьями. Посольство по проекту землян в несейсмоопасной зоне Х’ара строилось довольно-таки давно, когда материалы использовались не совсем безопасные, и, видимо в угоду ностальгии, было оставлено таковым.
Майшель растерянно озиралась вокруг, чувствуя, как по щекам невольно бегут слезы, подсознательно анализируя странную пустоту внутри. Боль начала расползаться по телу, но не из-за полученных повреждений - ссадины и царапины ноют не так. А эта боль - тянущая, словно высасывающая душу… Х’шанка осознала ее причину. Женские плечи обреченно поникли, из горла вырвался хрип, настолько пугающий убийственной безнадежностью и беспросветностью, что Даша, услышав его, заплакала тоже:
- Мы умрем?
Майшель судорожно вздохнула, не оборачиваясь, прислонившись лбом к прохладной стене, и признала:
- Я - да, совсем скоро. А за твою жизнь мы еще поборемся.
- Ари, но с вами же все нормально? Вы не ранены…
- Мой Рейс умер, детка. Я ощущаю, как рвется наша связь, наше биополе. Мы очень давно едины. Слава Х’шану за эту возможность уйти вслед за ним…
- Я боюсь, ари, не оставляйте меня… - разрыдалась Даша, обняв наставницу и уткнувшись ей в бок.
Вынужденная из-за болезни находиться дома, девочка надела сегодня простенькое удобное платье: розовое с голубеньким пояском и кантиками на рукавах и вороте. Обе несчастные были в пыли, растрепанные, но впервые в жизни маленькую принцессу это не волновало.