Оружие, пожалованное правителем, символизировало звания, почести, награды. Нередко особые типы мечей или пик выполняли в армии Ямато те же функции, что погоны сегодня. Например, главному министру полагалось четыре копья, левому и правому министрам (т. е. его заместителям) – по два, а старшему государственному советнику – одно копье; копья носили оруженосцы [26].
Но ничего чисто "самурайского" в отношении к оружию мы здесь не найдем. Самураи лишь эстетизировали, перевели на более высокий ритуальный уровень тот оккультный подход к оружию, который существовал за сотни лет до них как в Японии, так и в Китае.
Например, мечам издревле приписывалась некая магическая сила. Меч – не просто знак власти, это символ божественного могущества, он как бы принадлежит к иному миру – миру духов. Расскажем одно предание. Как-то молодому воину, состоявшему в свите главы клана Тайра – Киэмори приснился странный сон. Будто бы он присутствует на важном совещании, вокруг сидят старцы, и один из них говорит: "Тот меч, который я недавно передал Тайра, я у них отберу и дарую изгнаннику из Идзу – Ёритомо" (речь идет о Минамото Ёритомо – главе клана Минамото, победившем дом Тайра). Как оказалось позже, эти слова произнес сам бодхисаттва Хатиман, который высоко почитался в воинской среде [12].
Толкование этому сну дано было однозначное и весьма безрадостное для клана Тайра: Тайра утратят свою власть, которая перейдет к их соперникам Минамото, что в конце концов и случилось. Кстати, другой знак потери власти Тайра также был связан с оружием. Предания гласят, что Киэмори получил от самого бога Ицукусима небольшую серебряную алебарду и с тех пор держал ее у своего изголовья. Но однажды ночью она внезапно пропала. Жена властителя истолковала это однозначно: "По воле бога Ицукусима, покровителя рода, приходит к концу господство Тайра".
И меч, и алебарда выступают здесь как символы власти, данной Небом, некоего "мандата на правление". Эта символика присутствует во многих легендах, посвященных прародителю японского народа Ямато Такэру, которые изложены в двух классических произведениях VIII века – "Кодзики" ("Записи о делах древности") и "Нихон секи" ("Анналы Японии"). Мифы объясняют многие победы Ямато наличием у этого мужественного и безжалостного воина священного меча, равного которому не было во всем мире. Меч был подарен Ямато богами и таким образом символизировал как бы "божественное благословение" на правление Японией.
В легендах рассказывается о том, как обидевший богиню солнца Аматэрасу ее брат Сусаноо был изгнан из небесных чертогов на землю. Здесь он совершил немало воинских подвигов, в том числе убил страшного дракона, который пожирал прекрасных девушек в одной из деревень. Сусаноо, решив уничтожить злодея, прибег к хитрости. Сначала он опоил дракона восемью бочками вина, а затем разрубил захмелевшее чудовище на части. И вот когда Сусаноо рубил хвост, его меч, наткнувшись на что-то очень твердое, разлетелся на куски. Оказалось, что в хвосте дракона был спрятан еще один меч, равного которому по крепости не было во всем мире [18]. Этот меч из хвоста дракона (дракон – знак императорской власти на Дальнем Востоке) получил имя Кусанаги: "срезающий траву" и стал символом царского могущества. Через несколько поколений чудесный меч Кусанаги перешел к Ямато Такэру от его тетки. В мифологической символике это означало, что Ямато получил всю полноту власти над народами Японии. Почитание самурайской катаны как священного предмета, вознесение ей молитв во многом восходило именно к древнему преданию о мече Ямато – символе могущества, переданного людям богами.
Многое в оккультном осмыслении боевой практики самураи почерпнули у айнов – древнейшего народа Японии. Айны изготовляли церемониальные, или "парадные", мечи и ножи, придавая им порой самые необычные формы. Рукояти, длинные, как у самурайской катаны, покрывались сложнейшим орнаментом, а деревянные ножны представляли собой туловище рыбы, заглатывающей сам нож. Айны – островной народ, живущий в основном дарами моря, – предпочитали именно силуэты рыб, раковин, моллюсков, видя в этом магическое "призывание удачи". В изготовлении клинков айны не были большими мастерами, они получали их путем обмена у жителей северовосточной части острова Хонсю. Зато сами изготавливали рукоять и ножны и наносили на них орнамент, считая, что таким образом переводят простой кусок дерева или металла в разряд ритуально-магических предметов.
Священное отношение к мечам сохранилось у айнов практически до нашего времени, оно существовало параллельно с самурайской культурой "одухотворенного оружия".
Оружие айнов выполняло "лечебные" функции; то же самое можно встретить и у самураев. Например, считалось, что если к больному месту приложить круглый щиток от меча, его гарду (цуба), то недуг быстро проходит [2]. А чуть позже самураи превратили цубу в магический предмет воинского ритуала.
Священным считался не только самурайский меч, священно было и обучение владению катаной. Секреты искусства кэн-дзюцу хранили чудесные существа – цухи-тэнгу. Они обычно представляли собой полулюдей-полуворон. Те тэнгу, которые стояли ближе к людям, именовались кохода-тэнгу, а те, кто был больше похож на ворон, – карасу-тэнгу. Последние обладали крыльями и очень длинным носом. Рассказывают, что великий мастер меча Ёсицунэ был первоначально скромным монахом на горе Курама. Как-то в видениях ему явился кохода-тэнгу и начал обучать искусству владения мечом, после чего Ёсицунэ не стало равных во всей Японии.
Одухотворённый меч
Сколько ходит легенд и преданий о самурайском мече! Его называют и "душой самурая", и "живым оружием", и "одухотворенным железным драконом". Действительно, самурай мог жить впроголодь, облачаться в поношенные одежды и побитые в боях доспехи, не иметь коня, но его меч всегда блестел отточенной сталью.
К тому же меч был символом ранга самурая: например, самураи низших рангов имели право носить лишь один большой меч и один нож, а самураи высших рангов или гвардия сегуна – два меча, тяжелый и легкий. Но самое главное – меч для воина был священным предметом, не случайно самураи приносили молитвы своему мечу. Воин не расставался с ним ни днем, ни ночью – это было и оружие, и талисман. Утрата меча считалась тяжелейшим позором, известны случаи, когда самураи совершали харакири, если в бою теряли меч. Когда в семье самурая рождался мальчик, рядом с ним тут же клали меч, призывая духов-воителей покровительствовать ему. Фактически это было особого рода посвящение мальчика духам войны, которым он оставался верен всю жизнь.
В Японии существовал сложный набор предписаний о том, как следует относиться к мечу. Поскольку самурайская катана превратилась в символ воинской чести вообще, то самурая можно было даже лично оскорбить "через меч". Например, если кто-либо по неосторожности прикасался к мечу, то буси считал, что "затронута его честь". Естественно, за этим тотчас следовал вызов на поединок.
Как следствие такого трепетного отношения к оружию сложился особый знаковый код: самураи могли выражать свое отношение к окружающим положением своего меча. К примеру, если самурай, приходя в гости, клал катану справа от себя, значит, он выражал полное доверие к хозяину, поскольку из этой позиции было трудно воспользоваться мечом. А вот оружие с левой стороны могло привести к достаточно натянутой беседе между гостем и хозяином. Еще большую угрозу демонстрировал клинок, на несколько сантиметров вытащенный из ножен, – за этим почти неизбежно следовал поединок. Если во время беседы самурай прикасался к рукояти своего меча, то его собеседник мог, не мучаясь сомнениями, сразу же отсечь своему "vis-a-vis" голову.
Нередко люди, не знакомые близко с японской воинской традицией, любой самурайский меч называют "катаной". Это не так: на вооружении самурая находилось по крайней мере четыре-пять видов различных мечей. Все они были с односторонней заточкой и среди них два больших меча – тати и катана. Меч тати (длина клинка около 80 см) прикреплялся на специальных подвесках к поясу и висел горизонтально острой частью клинка вниз. В отличие от тати меч катана к поясу не прикреплялся, а просто засовывался за пояс, причем острой стороной клинка вверх. Нередко его носили в руках, вешали за спину, а в тяжелых переходах пешие самураи опирались на него, как на посох. Именно такое ношение и обусловливало особую технику применения катаны. Например, в тяжелые минуты боя самурай использовал ножны меча для отражения ударов нападающего и одновременно наносил удары катаной. Меч тати для этого не подходил, так как его ножны намертво крепились к поясу.
Основным самурайским мечом считалась катана. Как "приложения" к катане самураи носили на поясе похожие друг на друга короткие мечи-вакидзаси или танто (длиной около 30 см). Именно такие короткие мечи, которые было удобно прятать под одеждой на спине, предпочитали, в частности, ниндзя.
Другой меч, косигатана, представлял собой нечто среднее между тати и катаной. Это короткое оружие длиной около 40–45 см (клинок 25–35 см) вешалось на пояс, а узнать его можно было по характерному признаку – у косигатаны не было гарды.
Нередко к ножнам катаны или косигатаны крепились подручные средства боя, в основном короткие ножи для добивания противника. В гарде меча или его ножнах делалось дополнительное отверстие, куда вставлялся короткий нож – кодзука или длинный узкий стилет, похожий на шило, – когаи. С помощью когаи добивали противника, вонзив нож через зазор в пластинах панциря.
Сказать, что мастеров по изготовлению мечей высоко ценили, – значит, не сказать ничего. Известна история, как самурайский клан Маэда из провинции Kaгa (сегодня – часть префектуры Исикава) выкрал известного киотского оружейного мастера Горо, считая, что он должен изготавливать катаны только для их рода. Когда же Горо предпринял неудачную попытку сбежать, ему отрубили руки.