Кажется, он говорил о любви с первого взгляда? И в какую грязную историю ввергла ее эта любовь! Марджори сорвала обручальное кольцо, с грустью посмотрела на него, прощаясь с детской сказкой о счастливой любви, и положила на столик возле кровати. Все купленные на деньги Эрнеста вещи она оставила в гардеробе.
Вернувшись в гостиную, она заказала такси, а потом набрала номер апартаментов, где проживали ее родители. Трубку, к счастью, подняла леди Патрисия.
- Марджори, почему ты еще не в постели? - веселым голосом спросила она дочь. - Представляешь, нас сегодня пригласили на прием к мэру, а потом мы отправились в казино. Только что вернулись. Твой отец проиграл сто фунтов, а потом выиграл столько же. Забавно, правда?
- Мама, я хочу домой… В Корнуолл… Сейчас… - задыхаясь от рыданий, с трудом выговорила Марджори.
- Девочка моя, что случилось? - строго спросила леди Патрисия, немного помолчав.
- Эрнест мне изменил! - срываясь на крик, произнесла Марджори.
- Приезжай, поговорим, - сказала ей мать.
Возвращение в Корнуолл не принесло Марджори облегчения. Она вернулась в прошлое, к тому месту, где все начиналось. Только теперь была поздняя осень, и сердце ее заледенело. От былой жизнерадостности и уверенности в себе ничего не осталось: одна пустота под внешней оболочкой. Первые несколько дней ее никто не беспокоил, делая вид, что ничего не произошло. Марджори подозревала, что ее не подзывали к телефону. Наверняка Эрнест позвонил в первую очередь родителям, разыскивая ее. Скорее всего, они скрыли от него, что она находится в родительском доме. Марджори сочла необходимым сразу рассказать все матери. Леди Патрисия избавила дочь от собственных эмоций, но, судя по застывшему выражению холодного высокомерия на ее лице, она была потрясена случившимся.
К концу недели Марджори поняла, что надо жить дальше. Главное, надо заняться делом. От всех напастей лучшим лекарством всегда была работа, а у нее было предложение Кристофера, на которое она не успела ответить. Позвонив в Нью-Йорк, она поговорила со своим старым другом, убедилась, что его предложение поработать у него осталось в силе, после чего сообщила, что на следующей неделе вылетит к нему. Теперь у нее оставалось только одно желание - быть как можно дальше от всего, что связано с Эрнестом Гриффитом. Забыть обо всем, как о страшном сне, твердила себе Марджори.
В субботу вечером леди Патрисия предложила дочери посидеть после ужина у камина.
- Когда ты была маленькой, мы частенько вечерами сидели здесь с тобой. За день ты сильно возбуждалась и не могла заснуть. Тогда мы спускались сюда, я читала тебе сказки, ты успокаивалась и засыпала, а потом я на руках относила тебя в детскую и укладывала в постель.
- Почему я этого не помню?
- Ты была еще совсем маленькой. Это продолжалось до пяти лет. В пять лет ты уже читала самостоятельно. Ты вообще отличалась с ранних лет большой самостоятельностью. Мы с отцом взяли за правило не мешать тебе. Могу добавить, что никогда об этом не пожалели.
- Даже сейчас? После того, что со мной произошло?
- Об этом я и хотела с тобой поговорить, если ты не возражаешь.
- Не возражаю, - ответила Марджори, но голос выдал, в каком нервном напряжении она пребывает.
- Я хочу рассказать тебе историю, которая началась задолго до твоего рождения и прямого отношения к тебе не имеет. Но… - Леди Патрисия на секунду замялась. - Впрочем, ты, надеюсь, поймешь, почему я решилась рассказать ее тебе именно сейчас, после того что произошло с тобой.
Марджори не сводила глаз с лица матери. Было видно, что ей нелегко далось это решение, что она волнуется, сомневается, колеблется. Голос матери, в котором обычно звучал металл, сейчас был глухим, словно история, которую она собиралась рассказать, была трагической. Меньше всего Марджори подозревала, что в жизни ее матери имели место трагические моменты.
- Полагаю, тебя интересовало происхождение Розитты и ты знала, что мой отец, твой дедушка, привез ее после войны в наш дом и воспитывал как родную дочь, хотя таковой она не являлась. - Леди Патрисия тяжело вздохнула, словно собиралась с духом. - Во время гражданской войны в Испании твой дедушка воевал в составе интернациональной бригады на стороне республиканцев. Там он влюбился в испанскую девушку, которую звали Розитта. Возможно, у них был роман, но я сомневаюсь, потому что твой дед уже имел к тому времени семью. Хотя на войне всякое случается. После победы Франко он потерял ее след. Запросы, которые он посылал в Испанию и Францию, ничего не дали. Потом началась мировая война, и твой дед снова отправился воевать.
Марджори слушала мать, затаив дыхание.
Леди Патрисия вдруг посмотрела на дочь широко раскрытыми глазами, пораженная внезапной мыслью.
- Представляешь, я только сейчас поняла, от кого ты унаследовала столь воинственный характер. Ты же вылитый дедушка по характеру, да и внешне ты больше всего похожа на него.
- Я могу этим гордиться? - задала Марджори провокационный вопрос.
Леди Патрисия опустила глаза и подумала.
- Твой дед был в высшей степени порядочным человеком, полагаю. Я пошла в мать. Во всех спорах, которые возникали между родителями, душой я всегда была на стороне матери. Но это ничуть не умаляет заслуг моего отца перед страной. Да и в семейной жизни он ничем не запятнал себя. Просто у него был независимый характер, взбалмошный, как говорила моя мама. Его поступки были неожиданными и не сразу правильно понимались окружающими. - Она помолчала.
- Может, вернемся к Розитте? - робко напомнила Марджори.
- Да, мы немного отвлеклись. Итак, в конце войны лорд Лоуэлл оказывается во Франции и пытается через старых друзей по Испании выяснить судьбу Розитты. Уже по возвращении в Англию он получает письмо, из которого узнает, что Розитта участвовала во французском Сопротивлении, была замучена в гестапо, но у нее осталась дочь, которую определили в монастырский приют. Еще какое-то время ушло на всякие формальности. Как ты понимаешь, деньги, которыми располагала наша семья, помогли решить эту проблему. Девочку доставили в Англию на самолете. По словам отца, она была точной копией своей матери, поэтому он решил назвать ее Розиттой. Настоящего ее имени все равно никто не знал.
- И вы росли вместе как сестры? - спросила Марджори.
- Не сразу, но постепенно я к ней привыкла, даже полюбила, хотя Розитта всегда была довольно замкнутой. - Леди Патрисия помолчала, и Марджори поняла, что рассказ приближается к кульминации. - В восемнадцать лет я познакомилась с сыном старого папиного друга, Генри Кроуфордом.
Марджори показалось, что лицо матери побледнело после того, как она произнесла это имя.
- И что было дальше? - спросила она замолчавшую мать.
- Что было дальше? - отрешенным тоном переспросила леди Патрисия. - Мы обручились. Казалось, мы были созданы друг для друга. Во всяком случае, так говорили друзья, которые видели нас вместе. Был уже назначен день свадьбы, и приготовления шли полным ходом. Я не сразу заметила, что Розитта избегает общества Генри. А когда заметила и спросила у нее, в чем причина такого поведения, Розитта ответила, что просто не хочет нам мешать. Мне кажется, в том, что случилось позже, Розитта не виновата.
- В чем не виновата, мама? - Марджори показалось, что леди Патрисия забыла о ней и разговаривает сама с собой.
- А? - очнулась мать. - Дело в том, что однажды, зайдя к Розитте в комнату, я увидела, что Генри держит ее в своих объятиях. Коварство Розитты казалось мне тогда очевидным. Я рассказала все матери, которая пересказала отцу. Отец вызвал Генри на мужской разговор и прямо спросил, что произошло между ним и Розиттой.
Марджори всегда любила Розитту, и ей не терпелось узнать, что же все-таки тогда произошло между нею и маминым женихом. А леди Патрисия то и дело замолкала, мысленно уходя в прошлое.
- И Генри рассказал?
- Да, он признался, что неожиданно для себя воспылал страстью к Розитте, долго боролся с собой, но потом понял, что не сможет жить со мной во лжи. В тот день он зашел к Розитте, чтобы сказать ей о своем чувстве, намереваясь увезти ее из Англии. Не знаю, что он сказал на самом деле или сделал, только Розитта потеряла сознание. В тот момент я их и увидела. Генри вынужден был прижать Розитту к себе, чтобы она не упала на пол. Все это я узнала, естественно, позже. Свадьбу отменили. Розитта долго болела. После ее выздоровления отец запретил всем в доме заговаривать с ней на эту тему.
- А Генри Кроуфорд? Что стало с ним?
Слезы струились из глаз леди Патрисии, но она не замечала их. Сердце Марджори сжалось от сострадания к матери.
- Генри погиб в авиакатастрофе, - лаконично ответила мать. Взгляд ее широко открытых глаз был устремлен на горящие в камине поленья.
- Конец истории? - спросила Марджори.
- Нет, не конец, - встрепенулась леди Патрисия. - Через год я вышла замуж за дальнего родственника твоего отца, Стивена Лоуэлла. Он был мне хорошим другом, а стал замечательным мужем и отцом. Но я хотела, чтобы у нас родился мальчик. Тебе наверняка говорила об этом Розитта, ведь к ней ты бегала жаловаться на меня, когда я выражала недовольство твоим поведением.
- Я не жаловалась, - смущенно возразила Марджори.
- По иронии судьбы ты долго вела себя, как мальчик. - Леди Патрисия улыбнулась. - Видимо, Господь услышал мою просьбу послать мне мальчика и наделил тебя своеобразным характером.
А Марджори задумалась, слушая ее. Что хотела сказать ей мать, рассказав эту историю?
Словно прочитав этот вопрос в глазах дочери, леди Патрисия, пристально глядя на нее, сказала: