- Садиться, - внезапно сказал он, взмахом руки указывая на грубый стол. - Садиться, садиться, месье. Я помогать. Я думать. Марк! - закричал он, подзывая хозяина. - Vin… Non! Vin pour deux. - Он со стуком положил сверток с кистями на стол и сел верхом на лавку. - Месье, как вас зовут?
- Ли Страхан. - Она снова поклонилась. - К вашим услугам.
- Сро-хан. Срах-хон. - Он улыбнулся. - Difficile. Ли, да? - Он ударил себя ладонью в грудь: - Я звать… Эсте. - Не имело смысла скрывать это - ведь в деревушке все его так звали и считали это итальянским именем. - Садиться. Садиться, - повторил он. - Très bien. Вы есть, нет? Сыр? - Он протянул руку - связка колбас и круги сыра свисали над столом. Отрезав щедро и того и другого, он пододвинул еду к девушке.
Марк принес горячий хлеб, новую бутылку вина и многозначительно посмотрел на Эс-Ти. Понимая, что побежден, Эс-Ти по-французски сказал ему, что согласен написать портрет дочери хозяина еще до конца зимы. Марк удалился с самодовольным видом, даже не требуя денег.
Месье Ли Страхан не отводил глаз от ароматного хлеба. Девица выглядела голодной, но отрицательно покачала головой:
- Я уже ел. Merci.
Эс-Ти взглянул на нее, пожал плечами и налил ей вина. У молодых собственная гордость. Он намазал горчицей большой кусок сыра. До его замка было довольно далеко, и к тому же в гору.
Откусывая хлеб, он встретился с ней глазами. Она отважно улыбнулась в ответ. И как только он мог подумать, что перед ним мужчина? Эти глаза. Великолепные глаза. Однако как можно с ней любезничать, когда она вырядилась таким образом?
- Этот сеньор, - сказал он, доедая хлеб. - Бронзовые волосы. Изумрудные глаза. Высокий мужчина.
- Красивый, - добавила она.
Плутовка. Эс-Ти подлил себе вина.
- Что есть красивый? Я не знать слово.
- Un bel homme. - сказала она. - Красивый.
- Он француз?
- Его родители англичане. - Она сделала еще глоток. - Он прекрасно говорит по-французски. Поэтому в Англии его все называли "сеньор".
- Quelle sottise. - Эс-Ти обвел жестом всех сидящих в переполненной таверне: - Все знать французский? Все лорды здесь?
Она не моргнула глазом.
- В Англии таких людей не очень много. Это имя дала ему одна газета, и так оно за ним и осталось.
- Сеньор дю Минюи, - задумчиво проговорил он и тряхнул головой. - Абсурд. Дю Минюи. Полночь. Pourquoi?
Она подняла кружку, выпила вино и взглянула ему прямо в глаза.
- Я думаю, вы знаете, почему Полночь, месье Эсте.
Он слегка улыбнулся.
- Да?
Девушка не проронила ни слова, пока он наливал ей еще кружку вина. Эс-Ти снова откинулся к стене. Он не хотел слышать ее печальную историю. Не хотел слушать ее мольбы. Он просто хотел смотреть на нее и мечтать о том единственном, чего не хватало ему в эти дни.
Незнакомка глубоко вздохнула. Эс-Ти видел, что она пытается понять его. На ее лице появились первые признаки отчаяния.
- Месье Эсте, я могу понять, что сеньор не желает встречаться с незнакомыми ему людьми. Я знаю опасность этого.
Эс-Ти заставил себя широко раскрыть глаза.
- Опас-ность? Что есть такое? Я любить нет опас-ность.
- Опасности для него нет.
- Для него я думать нет, - с возмущением сказал он.
Девушка выглядела менее уверенной. Вино оказывало свое действие: огонь в ее прекрасных глазах немного затух.
- Mon cher ami, - сказал он мягко, - вы идти домой. Вы не искать опасность. Этот сеньор есть такой абсурд.
- У меня нет дома.
- И поэтому вы идти искать. Я думать, я знать этот "принц". Я слушать "полночь" и "сеньор", и я знать, какой это человек. Он разбойник, нет? Он бежать из Англии как chien. Хвост между ног, нет? Его еще называют Принц Полуночи. Здесь мы его не хотеть. Здесь только хорошие люди, а он разбойник. Вы идти домой, mon petit.
- Я не могу.
Ну еще бы. Ему не удастся так просто от нее избавиться. Эс-Ти и не был уверен, что хочет этого. Она взяла бутылку, только что принесенную Марком.
- Mon dieu! Что ты хотеть, мальчик? - внезапно потребовал он. - Быть преступник? Вор? Почему ты искать этот ублюдок?
- Он не ублюдок, - вскинула голову девушка. - Он хороший человек. Он не вор.
Эс-Ти презрительно улыбнулся.
- Люди давать ему драгоценности, да? Осыпать его золотом?
Она резко выпрямилась, бросив на него горящий взгляд синих глаз.
- Вы не понимаете. Он бы мне помог.
- Как?
- Я хочу, чтобы он меня научил.
- Научил чему, ma belle? - спросил он тихо.
- Фехтовать, - страстно сказала она. - Стрелять из пистолета. Ездить верхом. Ему нет равных. Нигде в целом мире. Он может заставить лошадь делать все, что угодно.
Эс-Ти отрицательно качал головой и вполголоса выругался. Встретившись с ней взглядом и испытывая чувство какой-то неловкости, он запустил руку в волосы.
Это было ошибкой. Он забыл, что надел парик, отправляясь в деревушку Ла-Пэр сегодня утром. От этого неосторожного движения парик съехал набок, и пришлось стянуть его совсем. Когда Эс-Ти снова поднял на нее глаза, то понял, что совершил даже большую ошибку, чем подумал вначале.
- Вы и есть этот господин. Я так и знал.
- Пошли отсюда!
Она, видимо, относилась к категории женщин, легко пьянеющих от кларета. Нельзя оставить ее здесь. Прихватив бутылку, Эс-Ти обхватил девушку за талию.
- Безмозглый юнец. Не голова, а кочан капусты, - с презрением сказал он Марку, вытаскивая из таверны своего собутыльника.
- Не забудьте о портрете моей Шанталь! - крикнул им вслед хозяин.
Эс-Ти поднял в знак согласия полупустую бутылку и потащил прочь месье Ли Страхана. Он оставил ее проспаться в амбаре на краю деревни, а сам отправился домой, не сомневаясь, что вскоре снова встретится с ней.
Солнце уже садилось, когда он поднялся к полуразрушенным башням Коль-дю-Нуар. Замок прилепился к обрыву у самого края каньона, и силуэт его резко выделялся на фоне ясного неба. Навстречу ему выбежали утки и стали легонько клевать его в ноги, пока он не откупился от них, бросив кусок хлеба. Он задержался ненадолго в саду и, пошарив среди засохших сорняков, выдернул головку чеснока, чтобы приправить свой обед. Вытирая испачканные руки о штаны, он прошел через арку ворот своего замка по тропинке, буйно заросшей лавандой.
Эс-Ти свистнул, и тут же появился Немо - огромный волк. Он стал ласкаться и получил от хозяина кусок сыра.
Эс-Ти зашел в помещение, служившее некогда складом оружия, и остановился перед огромной картиной.
- Вот я и дома, старина. Я вернулся, - сказал он и слегка погладил холст в том месте, где от частого прикосновения руки чуть стерся блеск краски на боку сияющего красотой черного коня.
Обед был простым и быстрым: горшок жаркого из кролика на двоих с Немо и остатки доброго старого вина Марка. Потом Эс-Ти сел перед очагом на кухне и стал неторопливо размышлять, не попробовать ли посадить виноград, и опять мысленно вернулся к загадочному процессу создания вина. Одному Богу известно, как придется холить и лелеять лозы. Прополка чеснока и то утомляла его. И какие-то насекомые всегда поедали его перцы в самом раннем возрасте, если только он не охранял их, днюя и ночуя на грядках.
Отблески пламени коснулись гипсовых бюстов и баночек с красками, отбрасывая тени. Казалось, будто в комнате полным-полно молчащих людей, а не книг, холстов и небрежных набросков углем. Сцепив руки на затылке, он подводил итог прошедших трех лет жизни. Неоконченные картины, начатые и брошенные скульптуры.
В темном углу лежала шпага без ножен, оставленная ржаветь, как и пара пистолетов, завернутых в пыльные тряпки. Но седло и уздечку он регулярно чистил и смазывал. Вот и сейчас они аккуратно свисали с крючьев в стене.