Он понимал, что это замечание довольно некорректно, как говорится, удар ниже пояса. Герцог знал, что бабушка всю жизнь корила себя за то, что у нее был только один сын - отец самого герцога, который тоже имел единственного наследника.
- Тем более я советую тебе не терять времени даром, - не смутившись, ответила герцогиня.
- Я понимаю ваши чувства, бабушка, но мои собственные интересуют меня значительно больше.
- Жена вряд ли помешает тебе предаваться привычным удовольствиям, - произнесла герцогиня, словно размышляя вслух. - Ты ведь всегда сумеешь соблюсти приличия. А бедняжка наверняка будет без ума от тебя, как и другие дурочки!
- Однако вы не склонны им льстить, бабушка! - рассмеялся герцог.
- О, я знаю, сейчас ты занят исключительно своими развлечениями, - продолжала герцогиня. - Ты словно павлин, а хорошенькие павы так и снуют вокруг тебя. Но помни: я хочу подержать на руках твоего сына, прежде чем умру.
- Тогда у меня в запасе не меньше двадцати лет! - заметил герцог. - Наша семья известна своими долгожителями.
- Несмотря на все твои комплименты, позволь напомнить, что в подобных развлечениях ты понапрасну растрачиваешь время, умственные силы и энергию! - твердо произнесла герцогиня.
- У меня другое мнение. Мое время принадлежит только мне, так же как и энергия, - отозвался герцог. - А что касается умственных сил, то я немало работаю над законопроектами, которые обсуждаются затем палатой лордов. И хотя вы не хотите этому верить, сам премьер-министр время от времени обращается ко мне за советом!
- Хотела бы я надеяться, что это так! - ответила герцогиня. - И все-таки тебе пора подумать о семье и о будущем, а не тратить все силы на поиски приключений.
Герцог вновь рассмеялся:
- Если мне посчастливится встретить молодую женщину, способную заменить вас в качестве хозяйки дома и с таким же достоинством, как вы, носить семейные драгоценности, я, конечно, попрошу ее стать моей женой!
- Ответ весьма уклончивый! - усмехнулась герцогиня. - Мы оба знаем, что ты никогда не имеешь дела с незамужними женщинами. Я давно собиралась пригласить нескольких молоденьких девушек на предстоящий прием в Уайде и познакомить тебя с ними.
Герцог издал крик ужаса.
- Никогда не слышал ничего более чудовищного! - воскликнул он. - Если вы, дорогая бабушка, приведете в мой дом этих неоперившихся пташек, я уйду немедленно, я делайте с ними что хотите!
Герцогиня беспомощно, но грациозно всплеснула руками.
- Ну хорошо, Инграм, делай как знаешь, но предупреждаю: ты не можешь пренебрегать традициями семьи и игнорировать ту ответственность, которую накладывает на тебя твое происхождение.
- Чепуха! - твердо бросил герцог.
Он поцеловал герцогиню в щеку, но когда внук покинул ее, она еще долго сидела в кресле, и выражение озабоченности не сходило с лица ее светлости.
Герцогиня думала о том, как убедить внука в том, что ему необходим наследник, к которому со временем перейдет огромное состояние семьи.
Сам герцог решительно не понимал, зачем ему обременять себя женитьбой, раз он совершенно уверен, что у него пропадет интерес к жене сразу же после свадьбы. Ведь от нее уже нельзя будет откупиться деньгами или подарками, чтобы потом забыть раз и навсегда.
В своем воображении герцог представлял банальные замечания, которые супруга произносит за завтраком и ленчем, за чаем и за обедом. И так ближайшие тридцать - сорок лет.
И уж конечно, ему придется куда более искусно, чем сейчас, скрывать свои любовные интрижки.
С появлением супруги в его жизни придет конец и дружеским пирушкам, которые он устраивал в Уайде и на которых никогда не присутствовала вдовствующая герцогиня, и вечеринкам в его доме в Лондоне, которые очень нравились его друзьям. Они неизменно просили герцога почаще устраивать такие приемы специально для мужчин.
"Нет, определенно, жена - это обуза, которую я пока не собираюсь на себя взваливать", - твердо сказал себе герцог.
Затем он вновь вспомнил о Фенелле, вспомнил откровенный призыв в ее глазах и подумал, что по прибытии в Беркхэмптон-Хаус ему обеспечен самый теплый прием.
К тому же герцог готов был держать пари, что лорда Ньюбери, который был значительно старше своей хорошенькой жены и совсем не интересовался скачками, не будет в Гудвуде.
Его светлость предпочитал охоту, и герцог решил как-нибудь пригласить лорда поохотиться к себе в поместье.
Он не сомневался, что очаровательная Фенелла непременно будет сопровождать мужа.
Конечно, побыть с ней наедине будет довольно сложно, но уж кто-кто, а герцог умел изобретать предлоги, чтобы оказаться тет-а-тет с той, что интересовала его в данный момент. Например, это мог быть осмотр его картинной галереи, а в хорошую погоду он предлагал полюбоваться чудесным видом, который открывался с верхней веранды.
Еще лучше бывало, если удавалось улучить момент, когда мужчины были заняты игрой в карты или развлекались предобеденным бильярдом, а дамы отдыхали у себя в будуарах.
А когда кончится охотничий сезон, подумал герцог, по этому случаю состоится грандиозный бал. Но до этого было еще далеко.
Внезапно герцога охватило неловкое чувство, от которого он поспешил поскорее избавиться, что к тому времени место Фенеллы в его сердце, возможно, уже займет другая женщина.
Примерно около пяти герцог въехал в величественные ворота Беркхэмптон-Хауса.
Третий маркиз Беркхэмптон умер несколько лет назад, а нынешний владелец поместья еще был в Итоне и не собирался играть роль хозяина во время предстоящих скачек.
Но герцог, который часто гостил у маркизы в Лондоне, не сомневался, что ее светлость великолепно справится с обязанностями хозяйки.
Необыкновенно богатая семья Беркхэмптонов была известна великолепными приемами, какие устраивались в их доме. До кончины его величества, которая последовала в 1861 году, королева была частой гостьей и близким другом маркизы.
Маркиза была не только потомственной фрейлиной ее величества, но и персоной, которая пользовалась огромным влиянием и уважением и при дворе, и среди послов и других представителей иностранных государств, которые посещали Англию.
При дворе про маркизу в шутку говорили:
- Чтобы завоевать расположение ее величества королевы… предварительно позаботьтесь заслужить благоволение маркизы Беркхэмптон!
Герцог считал ее светлость человеком остроумным и занимательным, так что ее общество всегда доставляло ему большое удовольствие.
У него не было и тени сомнения в том, что он не пожалеет о своем отказе остановиться в Гудвуд-Хаусе. Въехав во владения маркизы, герцог снова с удовольствием подумал, какая чудесная неделя ему предстоит.
К особняку вела длинная тенистая аллея. Столетние дубы, как стражи, стояли по ее сторонам. Наслаждаясь прохладой, герцог пустил лошадей бодрой рысью, как вдруг прямо на его пути возникла чья-то фигура.
Герцог подъехал ближе, ожидая, что человек, увидев приближающийся экипаж, непременно отойдет в сторону.
К своему удивлению, он убедился, что дорога завалена ветками, среди которых сидит какая-то женщина.
Герцог остановил лошадей, надеясь, что она подойдет и объяснит, почему здесь не оказалось проезда, но женщина не двинулась с места.
Через несколько секунд герцог сказал своему лакею:
- Узнай, что случилось, Джим, и постарайся расчистить путь!
Немного поколебавшись, лакей отозвался:
- По-моему, ваша светлость, там сидит молодая леди!
Герцог присмотрелся внимательнее и увидел, что слуга прав.
Тогда он подумал, что это, должно быть, какая-то крестьянка, которой поручили показывать гостям обходной путь, но при ближайшем рассмотрении убедился, что перед ним молодая леди благородного происхождения.
Об этом свидетельствовало дорогое красивое платье с небольшим турнюром, в которое она была одета.
Женщина не сделала ни шагу навстречу фаэтону, поэтому герцог был вынужден подойти к ней, чтобы узнать, что, собственно, происходит. Незнакомка все так же, не двигаясь, сидела посреди дороги.
Ему пришло в голову, что, возможно, все это ребяческая выходка или неудачная шутка какого-нибудь остряка из числа гостей маркизы.
Подойдя поближе, герцог с удивлением обнаружил, что странная незнакомка - стройная молодая леди - скорчила ему такую безобразную гримасу, какую и вообразить-то было трудно.
Девушка свела глаза к переносице так, что казалась совсем косой, а пальцами обеих рук так растянула рот, что стала похожа на паяца с ухмылкой до ушей.
Герцог, пораженный, остановился. Он даже не мог понять, смотрит она на него или нет, так как ее глаза оставались сведенными к переносице.
- Что все это значит? - спросил он наконец. - Вам, должно быть, известно, что я один из гостей ее светлости.
Девушка ответила не сразу. Только через несколько мгновений, не отрывая рук ото рта, она неразборчиво проговорила:
- Взгляните на меня! Я хочу, чтобы вы посмотрели на меня!
- Я это и делаю, - усмехнулся герцог. - И должен заметить, то, что я вижу, представляет не очень-то привлекательное зрелище.
- Очень хорошо! - С этими словами она опустила руки, и ее лицо приняло нормальный вид. - Вы видели, насколько я была безобразна?
- Разумеется, видел! - мрачно отозвался герцог. - Должен сказать, что, если вы пытались пошутить, шутка получилась скверная!
- Я не собиралась шутить! - ответила девушка. - Я хотела, чтобы вам стало неприятно, а еще лучше, чтобы вы почувствовали отвращение от того, что женщина вообще может выглядеть так отталкивающе безобразно!