– Плохо. Только он этого не замечает. И продолжает уничтожать себя.
– Что ж, попросили собрать, я сделаю всё, что в моих силах. Но у Господина всё же, нужно спросить разрешение. Это же всё-таки его сердце.
– Мы точно знаем, Господин не разрешит. Он отнимет осколки и спрячет их так далеко, что уже никто никогда их не найдёт.
– А если и я не смогу собрать? Что тогда?
– Кровь Господина скоро станет совсем чёрной. Он не сможет с такой кровью жить. И погибнет. Когда об этом узнает могущественный маг с севера, он нашлёт на замок ледяные ветра. Снег поглотит всё вокруг, и мы все замёрзнем. Ты тоже. Вернуться домой ты сможешь теперь только если соберёшь осколки сердца в единое целое.
Жуткие условия сделки, подумала я. Изначально вроде я не причём, а ответственность на меня вон какую взвалили. Сердце не я разбила, но именно я, по мнению обитателей замка, могу и должна посягнуть на право Господина жить без сердца.
– Мне нужна какая-нибудь чистая ткань, на которую можно высыпать осколки, – обратилась я к Палачу.
Он заглянул в соседний сундук, поворошил его содержимое и вскоре протянул мне шелковый платок. Я расстелила его на полу и высыпала на него осколки.
Трудно начинать работу, если не знаешь, как должен выглядеть результат твоего труда. Посмотрела на Палача.
– А как должно выглядеть сердце?
– Никто не знает, – ответил он, пожав плечами.
И я принялась за работу. Находила осколки, которые в принципе, подходили друг к другу. Но они, хотя и стыковались, не объединялись. И продолжали оставаться отдельными кусочками.
– Осколки нужно чем-то скрепить. Какой-нибудь связующей массой, типа клея. А так они не соединяются.
Но Палач ничего мне не ответил. Я продолжила собирать. Уже разобралась с размером и формой конечного результата. И вдруг послышался лай Пса. Лай был издалека. И был радостным. Но Палач тревожно посмотрел в сторону двери.
– Господин вернулся. Он будет искать тебя. Я должен ему помешать. Продолжай работать, не отвлекайся. И помни, никому не позволяй прикасаться к сердцу Господина. Береги его, как своё собственное сердце.
С этими словами он вышел в коридор. Прикрыл дверь. Я осталась одна. Ещё несколько раз попыталась соединить осколки, но они никак не желали образовывать единое целое.
Лай усилился. К нему присовокупилось какое-то металлическое лязганье, хлопанье дверей, топот ног и общее возбуждение воздуха. Казалось, где-то там внизу всё ходит ходуном. Замок ожил, и работать в таких условиях стало невозможно. Собрала осколки в мешочек. Шелковый платок кинула в сундук. Попыталась успокоиться и собраться с мыслями.
Вначале я хотела и мешочек с осколками вернуть в сундук, но… В общем, не стала я этого делать. Быстро открыла сундук, достала шелковый платок, высыпала на него осколки. В опустевший мешочек наложила каких-то безделушки из сундука. Керамические статуэтки, на вроде тех, что используют для игры в шахматы. По первоначальному объёму, с расстояния невозможно было понять, что в мешочке подмена.
Осколки сердца спрятала на себе. Нашла в сундуке длинный шарф. И примотала этим шарфом платок с осколками к своему животу. Опустила подол ночной сорочки и теперь найти тайник будет возможно, только если меня обыскать. Ну, или раздеть. Надеюсь, до этого не дойдёт.
Распахнула окно. Высунулась, посмотрела пути отступления, но оказалась, что нахожусь в башне. Башня высоченная. Вдоль её стен река. Если спрыгну вниз – однозначно разобьюсь. Уж очень высоко. Оставалось одно – ждать. Ждать пока меня найдут, или не найдут.
Ждать пришлось недолго.
Дверь распахнулась. И я увидела Господина. Не было сомнений, это – был именно он. Грозный взгляд. Резкие, решительные движения. И…
Нет, не скажу, что увидев его, сердце моё пропустило удар. Или что я была покорена его внешностью.
Увидев его, я разучилась дышать. Вроде, обычный мужик, ну, высокий, в меру стройный. Можно сказать, относительно Палача, не урод. Но глаза… Всё в его внешности вызывало у меня страх. Животный страх. С первых секунд я поняла – этого человека нужно бояться, как огня, как серной кислоты. Он не благородный Принц. Он… душой палач. От него исходил холод, леденящий мою душу. Я застыла, его увидев.
– Ах, вот ты где! – гневно крикнул он, и сделал шаг в комнату. Руки сложил на груди, а сам продолжал смотреть на меня. – Питон! – окрикнул он кого-то. – Займись ею!
В комнату из коридора стала вползать огромных размеров змея. Питон. Он в основном был бирюзового цвета, но некоторые чешуйки абсолютно чёрные. А глаза медного цвета с вертикальной чёрной полоской. Медленно вползала эта пятиметровая гадость, а я едва в обморок не падала. Прижалась к стене у открытого окна и опустила глаза, не желая видеть брезгливую ухмылку Господина.
– Ну, что, Ведьма, сама отдашь то, что тебе не принадлежит? Или Паука позвать, чтобы тебя обыскал.
При других обстоятельствах, я бы возмутилась и осадила наглеца, осмелившегося меня оскорбить, назвав "Ведьмой". Но… Меня передёрнуло. По моим ступням прополз Питон. Он кольцом обернулся вокруг ног, и теперь я была в его плену. А за спиной Господина появился новый кошмар. Паук. Огромнейший паук. Крупнее собаки. Он залез на стену, прошелся до потолка, перебрался на него и теперь шел на меня. Лапки мохнатые. Спинка тоже. Остановился у меня над головой, выпустил нить паутины и по ней спустился на уровень моего лица.
Я накрыла ладонью рот. Визжать и орать было поздно. Эта тварь раскачивалась передо мной и щелкала тем, что у неё было перед ротовым отверстием. Такими мохнатыми клешнями, которые заканчивались острыми коготками. Смотрел же паук на меня несколькими парами глаз. Глазки разные по размеру. Одни большие, почти наполовину его башки. Другие маленькие. Были и совсем крохотные. И все чёрные, блестящие.
Паук потянулся ко мне несколькими лапками.
– Уберите его! – взмолилась я.
Рука, в которой держала мешочек до этого момента, была у меня за спиной. Но вот я её опускаю. И все замечают мешочек. Паук начинает тянуться к нему, желая забрать. Недолго думая, я поворачиваюсь в сторону открытого окна и выбрасываю мешочек и всё его содержимое на улицу.
Ахнули все. Питон. Паук. Ворвавшийся в комнату Палач, ещё кто-то, кого я пока не разглядела. Все, кроме Господина. Он подошёл к окну, выглянул в него и, повернувшись ко мне, почти ехидно произнёс:
– А вот это правильно. Теперь ни у кого не будет возможности прикоснуться к этим стекляшкам. Что ж, ты избавила меня от них, но наказание, за вторжение на мои земли тебе всё равно не избежать.
Я на Господина не смотрела. Он был слишком близко ко мне, чтобы я набралась смелости взглянуть ему в глаза. И хотя он говорил спокойно, я съёживалась от металлического звука его голоса.
– Палач! – крикнул он, а я зажмурилась. – Перенесёшь Ведьму через Северный мост. Там и оставишь. Пусть северные ветра позабавятся, растерзывая её! Если выживет и вернётся, убей её.
Питон от меня отполз. Паук тоже. Они освободили дорогу Палачу. Он подошёл ко мне и без препятствий закинул меня себе на плечо.
– И ещё! – голосом Господин остановил Палача у дверей. – Предупреждаю. Если ещё хоть раз, кто-нибудь позволит чужаку проникнуть в замок, последует вслед за Ведьмой.
Палач не ответил. Он понёс меня по коридору. По лестнице вниз и вскоре вынес на улицу. И всё молча.
– Может, Вы меня опустите, и я пойду сама?
Он проигнорировал моё предложение. Прорычал и продолжил меня нести. Так мы добрались до длинного каменного моста. Преодолели его и оказались в совершенно другом мире. Здесь деревья были без листвы, кругом лежал снег. И холодно. Очень холодно. Я, в своей сорочке, стала мёрзнуть.
– Палач, – обратилась я, на что получила короткое:
– Не разговаривай со мной, Ведьма.
Ну вот, и для меня нашлось имя в этом странном мире. В мире Господина, сердце которого разбито на множество осколков. И эти осколки сейчас спрятаны на мне. Они искололи меня. Я о них думаю. И не потому, что мне жалко бессердечного Господина, а потому, что мне больно от того, что они острыми краями вонзаются мне в живот. Разрезают ткань шелкового платка и вгрызаются в меня.
Палач донёс меня до высоких камней и скинул на снег. Это было неожиданно. И очень неприятно.
– Прощай! – кинул он мне напоследок, развернулся и пошёл прочь.
– Что?! – заорала я. – И ты меня здесь бросишь?
Кинулась к нему, догнала, но он меня отпихнул и продолжил идти в сторону моста.
– Не вздумай пересекать мост. На том конце тебя будет ждать неминуемая смерть. Господин распорядился убить тебя, если ты вернёшься.
– Палач, ты не можешь меня оставить здесь. Мне холодно. Я замёрзну. У меня нет ни обуви, ни тёплой одежды.
Он обернулся и зло посмотрел на меня.
– По твоей милости, теперь мы все замёрзнем. Господин без сердца проживёт недолго. Ты не должна была лишать нас надежды на жизнь. Ты не должна была выбрасывать осколки в реку!
– Я их и не выбросила. Вот они, – указала на свой живот. Вернее, на тайник. – Я их спрятала.
Палач изменился в лице:
– Что значит, спрятала?
– Пока ты отвлекал Господина, я пересыпала осколки в платок и привязала их шарфом из сундука к своему животу. А в мешочек положила какие-то статуэтки. Вот именно их я и выбросила в окно.
– Но как получилось, что Господин поверил, что осколки на дне реки, а не у тебя?
– Не знаю.