- Не думаю, что у меня возникло неправильное впечатление, - отозвался доктор Дрю, таинственно сжав губы и устремив на Харриет непроницаемый взгляд темных глаз. - Впрочем, сегодня утром моей задачей было узнать самочувствие вас обеих. Я уже убедился, что мисс Харриет отлично себя чувствует… - Доктор Дрю сделал паузу, словно ожидал от Харриет такого же бесстрастного взгляда. - А вы просто ведите себя осторожнее и не ходите по сырой траве в неподходящей обуви. - Доктор нахмурился, словно они обе вывели его из равновесия. - Идите в дом и смените туфли, - посоветовал он.
- Непременно, - примирительно пообещала Гэй.
- Почему бы вам не отнести ее на руках? - предложила Харриет, потом встала и сложила мольберт. - Я иду на прогулку, - объявила она.
- Но, дорогая, - возразила Гэй, - уже почти ленч. - Томный, затуманенный взгляд остановился на докторе. - Может, останетесь на ленч?
Врач с сожалением покачал головой:
- Увы, но сегодня у меня много пациентов. Возможно, в другой раз.
- Тогда пообедайте с нами сегодня? Нет, в самом деле? - И, демонстрируя нетерпеливое желание: - Не забывайте, мы - две одинокие женщины, запертые в четырех стенах!
- Одна одинокая женщина, - перебила ее Харриет, с треском защелкивая коробку с красками. - Лично мне нравится одиночество. Всегда пишу лучше без посторонних свидетелей. - Взгляд зеленых глаз, направленный на Филипа Дрю, вызвал у врача довольно странную улыбку.
- Если будете так любезны и перенесете приглашение на вечер завтрашнего дня, - сказал он своей главной пациентке, - я с большим удовольствием его приму. Собственно говоря, завтра у меня свободный вечер.
- Тогда до завтра.
Пока Харриет брела в противоположную сторону, Гэй направилась с доктором по предательской осенней траве сада к его машине и напоследок лукаво заметила:
- Не знаю, куда вы вчера собирались, доктор, но своим костюмом вы оказали честь тому, кто вас пригласил… или вы исполняли роль хозяина?
Врач глянул на нее сверху вниз с тем же странным выражением на лице.
- Туше! - воскликнул он. - Вчера вечером я работал, но был важный повод, и мне удалось уговорить другого врача принять моих больных.
Гэй тихо пробормотала:
- Даме посчастливилось!
- Ей-то? - Доктор вопросительно улыбнулся. - Ну, не мне об этом судить. Но вполне вероятно, что счастливцем был я. - Гэй пользовалась очень нежными, тонкими духами, и сейчас легкий ветерок принес аромат за ней как шлейф. Доктор восхищенно вдохнул воздух. - Кстати, форма одежды на завтра - белый галстук и фрак? Я всегда предпочитаю уточнить заранее.
- О, мы не устраиваем официальных приемов. - Гэй выглядела одинокой и печальной. - Приходите в чем есть, если хотите. Будем рады вашему присутствию.
После его отъезда Гэй задумчиво пошла по дорожке в направлении дома. За ленчем она кое-что открыла сестре:
- Кухарка рассказала мне довольно любопытную историю о доме. Очевидно, во время Регентства тот Эрншо, что унаследовал поместье, вступил в неудачный брак, жена бросила его и убежала. Разразился ужасный скандал, так как он устроил за ней погоню и, по слухам, избил ее любовника хлыстом, а потом запретил жене появляться в его владениях. Она не вернулась, но вышла ли за другого - не знаю… В те дни это было не так-то легко. Впрочем, род - или эта конкретная ветвь - с его смертью прекратилась, так как он не имел наследников. Поместье перешло к дальнему кузену, а Брюс - потомок этого дальнего кузена. Подумать только, но из-за неверности некоей леди Брюс мог не стать наследником, и нас сейчас бы здесь не было.
Харриет задумчиво поглядела на нее через стол.
- Это просто легенда или правда? - спросила она.
- Думаю, правда. Но если хочешь услышать, больше, спроси кухарку.
- Обязательно, - ответила Харриет и уставилась в тарелку. Она осторожно помешала суп, отложив ложку, и спросила: - Как звали джентльмена?
- Кажется, Ричард Эрншо.
- И он жил во время Регентства?
- Да. Но во все подробности тебя посвятит кухарка. - Гэй положила хлеб на тарелку и улыбнулась. - Похоже, после исчезновения жены ходило много разговоров, что женщину забили до смерти, и разные люди в разные времена клялись, что видели ее призрак. Кухарка рассказала мне эту историю, потому что после твоего крика и обморока совершенно уверилась, что ты видела привидение! Я сказала, что ты не из тех, кто кричит или теряет сознание при виде призраков, но вряд ли она мне поверила.
Харриет взглянула на сестру.
- Можешь сказать кухарке, что призрак несчастной леди я не встречала, - сказала она, очень медленно выговаривая слова. - Но привидение, очень может статься, все-таки видела!
Глава 4
На следующий день Филип Дрю обедал в "Фалезе", и, с точки зрения хозяйки, вечер увенчался полным успехом.
Гость отпускал комплименты по поводу блюд и цветочных композиций. Стол явно произвел на него впечатление, как и поданные к трапезе вина, которые были выше всяких похвал.
- Ваш муж, должно быть, знаменит своим белым рейнвейном, - пробормотал он, пробуя содержимое бокала, и Гэй с печальным видом признала, что муж был широко известен очень многим. На ней были тонкие черные брюки колоколом, а расшитый бисером топ позволял обойтись без лишних драгоценностей, но пара невероятно дорогих украшений все же пережила намерение Гэй временно избавиться от неуместных в трауре побрякушек и ненавязчиво обращала внимание присутствующих на безупречность ее холеной кожи. Высокая прическа демонстрировала великолепие светлых волос и одновременно подчеркивала красоту шеи.
Возможно, убитые горем вдовы так не одеваются. Но Филип Дрю явно исповедовал широту взглядов - как, вероятно, и подобает людям его профессии - и больше значения придавал поведению, чем внешности. Он с непреходящим интересом наблюдал за сменой выражений на лице хозяйки; особенно его завораживал трепет ресниц и белые веки, к которым ресницы прикреплялись.
В этот раз Гэй не использовала тени для век… вероятно, посчитала, что они так же неуместны, как и некоторые драгоценности. Макияж отличался очаровательной скромностью и был наложен с исключительным искусством.
Никто не мог сравниться в очаровании с хозяйкой дома. И ни один мужчина не мог заметнее оценить ее обаяние и привлекательность, чем доктор Дрю, сидящий на противоположном конце стола… так как в отсутствие хозяина она настояла, чтобы его место занял доктор.
Харриет затратила на свою внешность не меньше усилий, чем сводная сестра, но результаты неизбежно оказались не столь впечатляющими. Во-первых, платье - ей не пришло в голову на такой случай надеть что-то другое, - вряд ли можно было ожидать, что обычный мужчина догадается, что это предельно простое платье стоит больших денег и с изнанки на нем красуется ярлык знаменитой фирмы. Платье было из тяжелого белого шелка, без вышивки, и к нему Харриет надела жемчуг - наследство и память о матери.
Харриет долго так и этак причесывала волосы, пытаясь придать им форму в разных стилях, но под конец решила оставить, как обычно, распущенными. При свете свечей она выглядела очаровательно, со склоненной задумчиво головой, скромно опущенными глазами, словно в размышлении обо всем, что представало перед ней.
Почти не принимая участия в застольном разговоре, Харриет после обеда оставила сотрапезников наедине и отправилась разливать кофе и расставлять чашки. Филип Дрю вскочил, предлагая помощь, но девушка, не поднимая на него глаз, заверила, что вполне способна принести и подать кофе без его участия.
Доктор с явным неудовольствием опустился в свое глубокое, удобное кресло. Он предложил хозяйке сигарету и поднес зажигалку, но Харриет, которая решила последовать примеру сестры и нарочито медлила, такой предупредительности с его стороны не дождалась.
Прежде она уже как-то уверяла гостя, что не курит, однако сегодня, очевидно, почувствовала такое желание. Сигарета в пальцах девушки дрожала так, что это заметил доктор Дрю и тихо сказал, что она неправильно затягивается. В конце концов Харриет выронила сигарету, та упала ей на колени и прожгла белое платье. Заливаясь густой краской и кусая губы, девушка попыталась притвориться, что ничего не произошло.
- В мастерской обязательно что-нибудь сделают, - пробормотала она. - Там могут отремонтировать все, что угодно.
- Какая жалость, что ты испортила именно это платье, - сказала Гэй, наклоняясь к ней, чтобы оценить причиненный ущерб. - Что-то ты сегодня не в своей тарелке, дорогая. Такой неловкой я тебя еще не видела.
Харриет торопливо разлила кофе по чашкам, потом извинилась и сказала, что пойдет наверх проверить, все ли окна закрыты. У экономки был выходной вечер, и она пообещала женщине, что займется проверкой сама, так как Гэй боялась оставлять на ночь окна в свободных комнатах открытыми. Сегодняшний день был очень теплый, все окна стояли распахнутыми настежь.
Какое-то мгновение Харриет боялась, что доктор Дрю предложит проводить ее. Тот раздавил сигарету в пепельнице и сделал движение, словно собирался встать. Но потом, очевидно, передумал и уселся поудобнее.
- Дорогая моя, если увидишь что-то страшное, просто кричи, - беззаботно посоветовала Гэй, перед тем как Харриет вышла из комнаты.
- Совсем не уверен, что мне льстит это замечание, - уже у самой двери услышала Харриет протест доктора. - Вчера мисс Стайлс пронзительно закричала от одного лишь моего вида. А если в доме скрывается нечто пострашнее меня… ну, тогда мы наверняка услышим настоящий рев!