Сидя по другую сторону стола, Мэри чувствовала себя так, словно тех мгновений взаимной симпатии, возникшей между ними раньше, не было вовсе. Она вдруг ощутила себя одной из воспитанниц приюта, отчитываемой миссис Финчли за ту или иную провинность. Не поднимай головы и избежишь неприятностей! - таков был ее девиз. И у Мэри пока не было причин усомниться в его справедливости.
- Прекрасные рекомендации, - медленно повторил Томас. То, что он снял пиджак и расслабил галстук–бабочку, не сделало его менее неприступным. - Но на самом деле в них почти ничего не сказано лично о вас. Кто вы? Где ваша семья? Готовы ли и вы уволиться без видимых причин? - мрачно добавил он, очевидно, имея в виду исчезновение Эстер. - Полагаю, я имею право задать вам эти вопросы, раз вы несете ответственность за мою дочь.
Мэри была согласна с ним. Если бы речь шла о благополучии ее дочери, она поступила бы так же. И все же вопросы казались ей вторжением в ее личную жизнь со стороны Томаса Тэлфорда. В этом не было никакой логики, но она вдруг поняла, что не хочет рассказывать ему о себе больше необходимого.
- Я - Мэри Райс. Если угодно, типичная сиротка Мэри, - добавила она самоуничижительно. - Насколько мне известно, семьи у меня нет. И я не скроюсь и не оставлю Нину, не предоставив вам достаточных объяснений и времени, чтобы найти мне замену.
Он скривил губы.
- Помнится, Эстер говорила мне то же самое.
- Вам следовало бы обсудить это с Эстер. Я никогда с ней не встречалась. - Нина оставалась без няни почти неделю, пока два месяца назад не приехала Мэри. - Могу только сказать, что я так не поступлю.
- Хмм… Хотите верьте, хотите нет?
- Ничего подобного я не говорила, - спокойно возразила Мэри, тем не менее мучительно покраснев. - Конечно же вы не обязаны покупать кота в мешке. Вы мой работодатель и вправе требовать убедительных гарантий. Но я очень сомневаюсь в том, что когда–либо решусь оставить Нину. - Выражение ее лица смягчилось при упоминании о ребенке.
Темные глаза вопросительно взглянули на девушку.
- Вы любите мою дочь?
- Очень.
Она не находила ничего обидного в этом вопросе - только не в этом! - хотя не сомневалась, что у него в запасе много других, по–настоящему неприятных!
- А насколько вы любите моего брата?
Вот оно! Впрочем, Мэри не удивилась. С того самого момента, когда они втроем встретились в холле, она знала, что Томас обязательно заговорит об этом.
- О, мне нравится вся ваша семья, - уклончиво ответила она.
- Даже Джулия? - полюбопытствовал Томас.
Эта женщина могла быть крайне высокомерной и, как выяснилось, считала Мэри прислугой, но, по крайней мере, не притворялась иной.
- Даже Джулия, - заверила его Мэри.
Томас невесело усмехнулся:
- Хвала тебе, не слишком придирчивая госпожа!
- Вовсе нет, - запальчиво возразила Мэри. - Миссис Тэлфорд на свой лад очень добра.
Едва высказав последнее замечание, она тут же пожалела об этом, поняв, что предоставила Томасу возможность толковать его, как тому вздумается. И ей не пришлось долго ждать!
- "На свой лад", - повторил Томас. - Я знаю Джулию с двух лет и не замечал, чтобы она была к кому–нибудь добра. Если только для этого не находилось чертовски весомого повода! - цинично добавил он. - А няни моей дочери не относятся к категории людей, удостаиваемых подобной чести.
Мэри совсем не интересно было выслушивать язвительные комментарии, касающиеся Джулии, и она не собиралась обсуждать пожилую женщину. Что ее заинтриговало, так это упоминание о том, что Томас знаком с Джулией с двух лет… Разумеется, большинство детей в течение первых лет жизни не осознают родителей как отдельных личностей, но Мэри не думала, что он имел в виду именно это…
Томас неотрывно следил за девушкой, отлично осознавая, как та озадачена. Этот человек, казалось, не упускал ничего!
- А вам, похоже, и впрямь не так много известно об этом семействе? - медленно проговорил он.
Она знала, что любит Нину, что Джулия - идеальная хозяйка дома и что Генри угодил в ловушку помолвки, которая отнюдь его не привлекала. Что ей нужно было знать еще?
- Пожалуй, мне стоит вернуться к одному из предыдущих вопросов, - проговорил Томас, внимательно наблюдая за девушкой своими темными глазами. - Насколько хорошо вы знаете Генри?
Недостаточно хорошо, очевидно. Поскольку до последнего уик–энда даже не подозревала, что у того есть невеста. На протяжении нескольких недель он приезжал один, и именно тогда Мэри почувствовала, что покорена его обаянием и красивой внешностью. Она была потрясена - и расстроена, - когда в одну из суббот он прибыл с Эйлин, чтобы остаться здесь на неделю. А в воскресенье он поцеловал ее, Мэри… Сейчас она испытывала лишь смущение от всего произошедшего.
- Я его почти не знаю, - честно призналась она. И нужно ли хорошо знать человека, чтобы увлечься им?
Томас по–прежнему не сводил с нее пристального изучающего взгляда.
- В таком случае, - наконец хрипло произнес он, - мой вам совет: держитесь от него подальше!
Внешне Мэри осталась спокойной, но внутри все в ней содрогнулось от силы, с которой были произнесены эти слова. С самого начала было очевидно, что братья недолюбливают друг друга. Но Томас Тэлфорд опять говорил с ней так, словно она ровесница Нины. Возможно, поддаться очарованию человека, который оказался помолвлен с другой женщиной, было не самым разумным из того, что она совершила в жизни. Но, как раньше заметила Нина, она намного старше своей воспитанницы и доросла до того, чтобы совершать собственные ошибки!
- Отеческий совет, мистер Тэлфорд? - нашлась она.
Его губы сжались, когда удар достиг цели.
- Я лишь шутил, когда говорил с Ниной о вашем возрасте. - Томас без труда догадался, какое из его замечаний обидело Мэри. - Я также беру назад сказанные на пляже слова о том, что вы юны и впечатлительны, - добавил он, заметив растерянное выражение на ее лице. - Возможно, вы юны, но никто не назвал бы вас дурочкой.
Мэри перевела дыхание. Вот в этом она не была уверена!
Факт оставался фактом: она не подозревала о существовании невесты Генри до прошедшей субботы. Однако, даже обнаружив это, все же позволила ему поцеловать себя. Разве это не верх глупости, даже принимая во внимание ее нешуточную увлеченность Генри?
- Спасибо, - поблагодарила она, чувствуя себя не вполне готовой встретиться с Томасом взглядом.
- И, независимо от того, отцовский это совет или нет, - резко продолжил он, - лучше бы вам последовать ему!
Она тут же ощетинилась. Томас провел здесь всего несколько часов, в течение которых, казалось, только тем и занимался, что отдавал приказы и портил людям настроение - особенно ей! Если она признает его право излагать свои требования к ней в отношении Нины, это вовсе не означает, что она позволит ему вмешиваться в то, что считает своей личной жизнью!
Тем не менее, отвечая, Мэри тщательно подбирала слова:
- Вы очень добры, мистер Тэлфорд…
- Ненамного добрее Джулии, - язвительно прервал он ее. - Кстати, и Генри тоже. Как видите, все наше семейство не отличается особыми добродетелями, - заключил Томас.
- В таком случае, меня удивляет, почему вы оставили…
Мэри внезапно остановилась, заметив, как потемнело его лицо, словно предупреждая о том, что она переступит опасную черту, если продолжит излагать свои соображения по поводу Нины. Испуганными, широко открытыми глазами она следила за тем, как он рывком встал, казалось, заполнив собой комнату.
- А вы совсем не юная и впечатлительная, - с нажимом произнес Томас. - И ради Бога, уберите со своего лица это выражение раненого кролика, - с отвращением сказал он, огибая стол и садясь на него прямо перед Мэри. - Возможно, я недобр, Мэри, но, должен вам заметить, ни разу в жизни не поднял руку на женщину. И не собираюсь начать с вас. Пусть даже вы и говорите наивозмутительнейшие вещи. Нину я оставил здесь потому, что ей больше некуда деться. Ее мать умерла. - Это была простая констатация факта, ничего не говорившая о чувствах, вызванных потерей. - Вряд ли я мог бы взять ее с собой в поездки!
Мэри понимала разумность такого решения; понимала она и то, что Нине повезло в этой жизни намного больше, чем ей. Ее собственная мать умерла сразу же после родов, а кто был ее родителем, она даже не знала. Нина же явно обожала своего отца, несмотря на его частые и долгие отлучки.
- Простите. Я вовсе не хотела упрекнуть…
- Нет, хотели! - без раздражения бросил он. - И я, возможно, заслужил это. - Протянув руку, Томас коснулся подбородка Мэри и ласково приподнял ее лицо, так что у нее не оставалось иного выхода, кроме как смотреть ему прямо в глаза. Он больше не казался рассерженным, его губы изогнулись в легкой улыбке. - Вы справитесь, Мэри Райс, - хрипловато сказал он. - Вы любите мою дочь, а это единственная рекомендация, которая мне требуется.
Мэри едва могла дышать, не говоря уж о том, чтобы двигаться, во всей полноте ощущая, как близко они находятся друг от друга. Она провела языком по губам и покраснела, заметив, что Томас проследил взглядом это движение. Она внутренне собралась, а затем молниеносно отпрянула от него, одновременно набирая в легкие побольше воздуху. Что же такое с ней произошло? Да, она не была излишне юной и впечатлительной. Так почему же, будучи увлечена Генри, так ощущала притягательную силу этого человека?
- Могу я теперь идти? - резко спросила она, мечтая о том, чтобы он отодвинулся и позволил ей вздохнуть!
К счастью, Томас так и поступил, отойдя за стол, однако не сел в кресло, а остался стоять, разглядывая её из–под полуопущенных ресниц.