- Ребята, по местам! - скомандовал дирижер и несколько раз звучно хлопнул в ладоши. - Начинаем репетицию.
- Так, - засуетилась Люба, - ты стоишь в альтах. Это там, справа. Иди, давай.
- А ты?
- Я в сопрано. А Санек за мной, он в тенорах. В перерыве увидимся. Ни пуха!
- К черту. - Женя на ходу кивнула Александру и поспешила туда, куда ей велела Люба.
Весь первый ряд занимали девушки, во втором стояли юноши, слева теноры, справа басы. Несколько человек с любопытством покосились на Женю, но тут Лось снова захлопал в ладоши и произнес:
- Поем гамму.
Концертмейстерша заиграла, хор звучно и мелодично затянул:
- До, ре, ми, фа…
Женя попробовала тихонько подпевать. Ее голос тут же слился с остальными, создавая приятное ощущение причастности к общей гармонии и красоте.
"…Си, ля, соль, фа, ми, ре, до…" Хор допел донизу и перешел в новую тональность.
- Сопрано, не халтурить! Альты неплохо. Не забывайте про цепное дыхание. - Лось дирижировал, делая плавные пассы руками. - Вот так. Сейчас молодцы! Дальше.
Распевка закончилась. На смену ей пришла другая, затем третья.
- Очень хорошо. - Лось обернулся к пианистке. - Попробуем Верди.
Та кивнула, раскрыла перед собой ноты и с азартом забарабанила по клавишам. Хористы вступили дружно и громко, на мгновение оглушив Женю. Она напряженно всматривалась в ноты, стараясь поймать мелодию, но от волнения в глазах рябило, крючки и точки сливались между собой в полную неразбериху. Женя опустила ноты и молча стала слушать хор.
Ей казалось, что ребята поют хорошо. Во всяком случае, никто не ошибался, все лихо крыли на итальянском. Девушки справа и слева от нее ловко выводили звонкие рулады. "Неужели и я так смогу?" - мелькнуло у Жени в голове. И тут же Лось перестал дирижировать и замотал головой:
- Нет, нет! Так не пойдет! Басы, что вы там спели? Это же откровенная фальшь! Братцы, пора уже разбирать ноты, чай не первый день их видите!
По хору прошел легкий гул.
- Давайте еще раз. Соберитесь, будьте внимательны.
Анна Анатольевна снова сыграла вступление. На этот раз Жене показалось, что она слышит кое-какие огрехи в исполнении: в частности, басы за ее спиной, действительно, пели грязновато и вразнобой. Лось еще пару раз остановил хор, затем все-таки они дошли до конца.
- Так. Сейчас было недурственно. Теперь оставим Верди и займемся а капелла. Возьмите партитуру "Степь да степь кругом". Женя, вы тоже можете петь, здесь совсем легко.
Женя кивнула и, пролистав ноты, вынула нужную страницу.
В это время дверь распахнулась - и на пороге появился среднего роста светловолосый парень. Лицо его было замкнутым и каким-то отрешенным, на тощей фигуре болтался длинный, болотного цвета свитер.
- А, это ты, Карцев? - тут же отреагировал Лось. - Снова опаздываешь? Мы уже двадцать минут как поем. Без тебя Верди хуже некуда, вас ведь в партии раз два и обчелся. Быстро вставай на место.
Странный Карцев, ни слова не сказав, угловатой походкой пересек зал и забрался на станки как раз за Жениной спиной. Она вдруг почувствовала неодолимое желание обернуться и едва удержалась, чтобы не подчиниться ему.
Гул в зале усилился. Девушки и юноши вовсю переговаривались вполголоса. Лось постучал по крышке рояля.
- Тишина. Анна Анатольевна, дайте тон.
Концертмейстер тихонько взяла пару печальных аккордов.
- Внимание! Начали!
Лось взмахнул рукой. В сопрано тихо, едва слышно, родилась щемящая мелодия, словно нарастающий ветерок она переметнулась к альтам. Затем ее подхватили теноры и басы.
Теперь Женя не просто слушала, как поет хор, а пыталась различить в общем звучании присутствие нового голоса. Она могла поклясться, что слышит его - он звучал прямо у нее над ухом, сильный и красивый, подчиняющий себе всю партию целиком. Даже не верилось, что этот голос мог принадлежать такому невзрачному замухрышке, каким был вновь пришедший любитель опаздывать на репетиции. Тем не менее, именно он и являлся его обладателем - до прихода Карцева басовая группа пела несравнимо хуже.
- Шире, шире! - Лось энергично дирижировал, успевая подпевать то одной, то другой партии. - Не теряйте дыхания, не давите на звук!
Женя дождалась места, где мелодия шла в унисон и вступила вместе со всеми. Лось увидел, что она поет, и одобрительно кивнул.
Песня окончилась.
- Неплохо. Теперь кантату.
После кантаты наступил перерыв. Лось ушел курить, а с ним больше половины ребят и треть девушек. Оставшиеся расселись на станках, кое-кто достал принесенные из дому бутерброды и яблоки.
- Ну, как твое впечатление? - спросила Женя Любу.
- Мне понравилось. Только я ничего не понимаю в ваших партиях.
- Поймешь со временем. Тут есть такие, которые сроду музыке не учились, а и они понимают. - Люба придвинулась поближе к Жениному уху и произнесла заговорщицким тоном: - А Санек тебе как?
- Никак. - Женя украдкой оглядела зал и увидела то, что искала.
Карцев стоял в самом дальнем углу у окна, в гордом одиночестве. Курить он не пошел, есть - не ел, ни с кем не общался, продолжая пребывать все в том же полусомнамбулическом состоянии.
- Что значит, никак? - Люба дернула Женю за рукав. - Эй, очнись! Куда ты все время смотришь?
- Никуда.
- Почему тебе не понравился Санька? Он отличный парень. По нему у нас все девки сохнут. А он, кажется, на тебя запал.
- Не думаю. - Женя снова скосила глаза в другой конец зала.
- Скромничаешь! Я же видела, как он на тебя пялился. Вот посмотришь, сейчас покурит и прибежит.
- Ага, - рассеянно произнесла Женя. - Люб! А это кто?
- Где?
- Да вон там, у окна. Который еще опоздал.
- А, это Карцев. - Люба пренебрежительно махнула рукой.
- Я слышала, что Карцев. А кто он вообще такой? Учится где-нибудь?
- Нигде не учится. И вообще, он - полный придурок. Отстой.
- Почему? - Женя удивленно округлила глаза.
- Потому. Себе на уме, ни с кем не общается. Работает, кажется, на почте.
- На почте?
- Да. Газеты разносит. А до этого с трудом какой-то колледж закончил, говорят, чуть ли не на двойки.
- Разве он такой тупой?
- А что, не похоже? - Люба вдруг прищурилась и пристально поглядела на Женю. - Слушай, Женюра, а чего это ты им так интересуешься? На него девушки вообще не смотрят.
- Просто. - Женя пожала плечами. - Поет хорошо.
- Поет он, верно, хорошо, - согласилась Люба. - Но в остальном козел, каких поискать.
Карцев, кажется, почувствовал, что его обсуждают. Отошел от окна. Потоптался немного на месте, затем боком, как краб, направился к станкам. Проходя мимо девушек, он вдруг на мгновение глянул в их сторону. Женя хотела отвернуться, но не успела: их взгляды пересеклись. Глаза у Карцева были серые и очень серьезные. Будто он обдумывал новую модель солнечной системы - или сочинял трактат по философии, но уж никак не занимался разноской почты. Женя почувствовала, как что-то кольнуло ее в самое сердце, словно там, откуда ни возьмись, возникла заноза.
- Ну, что я говорила? - громко и торжествующе проговорила Люба, кивая на дверь, - вот и Санек!
Женя не удержалась и досадливо поморщилась. В следующую секунду Карцев уже прошел мимо нее к своему месту на станках. Люба проводила его презрительным взглядом.
- Да, забыла тебе сказать, вы ведь тезки. Его тоже зовут Женька.
- Надо же! - тихо произнесла Женя. Так тихо, что Люба не расслышала. Она сама не поняла, что заставило ее сказать эти слова - они выскочили сами, помимо воли.
- Здрасьте, девушки, я пришел! - весело объявил Санек и дыхнул Жене в лицо ароматным табачным запахом.
6
Женя решила, что будет ходить на хор. Лось произвел на нее приятное впечатление, репертуар показался интересным и многообразным, а сами хористы симпатичными и милыми ребятами. За два часа репетиции она действительно отдохнула душой, а главное, как и предсказывала Люба, полностью отключилась от своей работы. Голова ее стала свежей, настроение бодрым, от недавней апатии и уныния следа не осталось.
Было и еще кое-что, повлиявшее на Женино решение посещать занятия "Орфея", но об этом она предпочитала не говорить вслух. Да что там вслух, ей и в мыслях было стыдно признаться, что ее интерес к хору в большей своей части обусловлен еще и интересом к своему угрюмому сероглазому тезке Женьке Карцеву. Женя с тайным нетерпением ждала пятницы. Интересно, будет ли он снова на нее смотреть? И вообще, жутко любопытно, что у него на уме? Почему он ни с кем не дружит и почему такой мрачный? Вот бы найти ответ на все эти вопросы.
Впервые за последние недели Женя стала спать спокойно и крепко, есть с аппетитом и даже сократила часы пребывания в библиотеке. Мать сразу оценила произошедшие с ней перемены, повеселела, стала расхваливать Любу - вот, дескать, какой она тонкий психолог, решила проблему одним махом.
Сама Люба позвонила в среду вечером.
- Женюра? Тебе привет от Санька. Он просит дать номер твоего мобильника.
- Ни в коем случае!
- Вообще-то, я уже дала, - виноватым тоном призналась Люба, - так что жди звонка.
- Любка, ну что ты за человек! - взорвалась Женя. - Зачем мне нужен ваш Санек? У меня таких, как он, было человек двадцать.
- Не преувеличивай, пятнадцать. И вообще, Санек не такой, как другие. Я бы с радостью согласилась побыть на твоем месте.
- Вот и будь.
- Извини, - с завистью в голосе проговорила Люба, - я его настолько не интересую.
- Сочувствую. - Женя положила трубку.
Вскоре, действительно, позвонил Александр.
- Привет, Жень. Узнала?