Той ночью она как раз посещала один из маленьких грязных клубов, где так любили выступать некоторые группы, кичившиеся собственной независимостью. От музыкальной какофонии у Кристины разболелась голова, и она уселась в дальний угол, делая некоторые наброски в блокноте. У нее уже сложилось общее направление заметки, и девушка собиралась не дослушивать группу до конца, а сразу отправиться домой к компьютеру.
Именно в тот момент внимание Кристины привлекла странная пара. Женщина в нескольких полосках кожи, которые, видимо, должны были имитировать юбку и топик. Яркий макияж и громкий смех. Мужчина был удивительно похож на нее, так что не оставалось сомнений, что они родственники. Он был одет строго, а внимание привлекали его заточенные клыки, когда он улыбался.
Кристина обратила на них внимание: пара была слишком яркой для этого места – и слишком яркой, чтобы забыть о них и не узнать потом. Но ни до этого, ни после девушка их больше не видела. Только в том грязном клубе, где они, казалось, чувствовали себя вполне уютно.
Кристина вспомнила. Она не узнала Анну только потому, что теперь она выглядела куда строже, чем тогда. Обычная одежда, даже никаких декольте. Яркой косметикой Анна не пользовалась. И все же после вечеринки Уэйнфилдов в ней проскользнуло что-то такое, что заставило Кристину вспомнить о той далекой ночи в маленьком клубе.
А мужчина вместе с Анной – видимо, тот самый Лукас, о котором Кристина столько слышала. Значит, Анна и Лукас были братом с сестрой.
Шлепая босыми ногами по полу, Анабель вышла из своей комнаты и отправилась на кухню. Она не любила ходить одна ночью по квартире. Пожалуй, этот страх остался с раннего детства: тогда ей казалось, что в темных углах притаились чудовища, которые только и ждут, как бы накинуться на юную Уэйнфилд. Анабель давно выросла, но порой все равно ощущала себя маленькой девочкой.
Она выпила стакан воды и поспешила обратно. В собственной комнате она чувствовала себя в безопасности. Ей нравились ее покой и тишина.
В гостиной что-то привлекло ее внимание и, присмотревшись, Анабель увидела сидящего на диване Винсента.
– Думала, ты давно спишь.
– Спал.
Анабель подошла ближе и присмотрелась к лицу брата. Насколько она могла судить в полумраке, выглядел он усталым.
– Винс, только не говори, что тебе опять снился кошмар.
Он кивнул. Судя по всему, Винсент сидел в гостиной уже давно, не желая возвращаться в свою постель к новым снам.
Она присела рядом и положила его голову себе на колени.
– Спи, Винс. Я буду охранять твой сон.
Винсент не возражал, и Анабель подумала, что он слишком устал, чтобы возражать. Или слишком хочет спать. Во всяком случае, уже через несколько минут он уснул.
И больше ему до утра ничего не снилось.
3
Кристина не могла бы сказать, выступает Forever в Кубе благодаря инициативе директора клуба или все-таки Винсента, который этим заведением владел. По большому счету, ее ничуть не интересовали причины. Она смотрела на "своих мальчиков", которые по полной выкладывались на сцене, и радовалась. Она всегда радовалась, когда у ее подопечных дела шли в гору.
Она надеялась, Винсент тоже будет в клубе. Кажется, он упоминал, что торчит там каждую пятницу, но была пятница, а его не видно. То ли он прятался где-то в недрах Куба, то ли попросту не пришел сегодня.
Жаль. Прошла неделя с их странной вечеринки, и новые для Кристины чувства и ощущения успели улечься, так что она была не против поговорить с Уэйнфилдами. На самом деле, ей давно стоило самой позвонить им. Но она и вправду была очень занята.
Кристина посмотрела на бар и увидела Винсента. Он все-таки появился. Как всегда, в черном и темных очках.
– Думала, ты носишь их только при дневном свете, – сказала Кристина.
– Да. Но здесь слишком яркие огни. Не очень хорошо для моих глаз.
Винсент предложил выпить, но Кристина отказалась. Он и сам стоял, просто облокотившись на барную стойку. Похоже, ему нравилось это место в клубе.
– Я не видел тебя целую неделю, – заметил Винсент. – Тебе не кажется, что это очень много?
– Смотря для чего.
– Если учесть, что я не только не видел, но и ничего не слышал о тебе, это много. Где ты пропадала?
– Работала.
– Какое совпадение.
Кристина смутно представляла, что именно делают Уэйнфилды. "Издательский дом" – слишком загадочные слова. Может быть, братья только изредка появлялись там. А может, это был первый свободный вечер Винсента за всю неделю. Он, конечно, не производил впечатления трудоголика, но Кристина не сомневалась, он предан делу ничуть не меньше Фредерика.
– Заходи в гости.
Лирическая баллада закончилась, и Forever начали новый оглушительный трек, так что Винсент поморщился: разговаривать в подобном шуме было проблематично. Он поманил Кристину за собой и провел ее через неприметную дверь служебного помещения. Там оказался узкий коридор, но Винсент быстро свернул в какую-то комнату, и Кристина поняла, что если оказалась и не в кабинете директора, то в чем-то очень похожем.
Простое помещение было завалено папками, которые определенно не помещались в шкафах, бумагами и еще какими-то никому не нужными вещами. Стола тоже не было видно из-за бумаг. Окон в помещении, разумеется, не было, и Кристина вспомнила, что Куб, по большому счету, представляет собой всего лишь подвал. Сквозь толстые стены ритмично ударяли басы.
– Ну вот, – вздохнул Винсент. – По крайней мере, здесь можно спокойно посидеть.
– У меня есть минут сорок. Потом надо вернуться к Forever, они заканчивают.
– Да не волнуйся, я не задержу тебя надолго.
Проигнорировав стул, Винсент уселся прямо на столешницу и снял очки. Кристина уже не раз видела его глаза, и все равно их зрелище после темных стекол выглядело странным, и воспринималось как нечто необычное.
– Рад тебя видеть, – сказал Винсент, и теперь, когда он действительно смотрел на нее, эти слова приобрели дополнительное значение.
– Я тоже. Обязательно зайду к вам в гости.
– Буду рад. Уверен, брат с сестрой тоже.
Винсент помолчал, как будто обдумывал что-то, и добавил:
– Может быть, стоит сделать еще один вечер, подобный тому, что был.
– Может быть.
– Ты не хочешь?
– Пожалуй, хочу. Это интересно.
Винсент неопределенно пожал плечами. Хотя Кристина и не сомневалась, что он находит это интересным – иначе не стал бы участвовать.
– Как выставка Анны?
– Хорошо. Ее выставки всегда пользуются успехом. Кстати, видел ее снимки с нашего вечера. Весьма любопытно. Когда заедешь в гости, покажем.
– Хорошо. Ты не любишь о ней говорить.
– Не очень.
Кристина огляделась в поисках стула и, найдя его, уселась, закинув ногу на ногу.
– Гм, – протянула она. – Я думала, о своей женщине говорят с большим интересом.
– Она не моя женщина.
Кристина с удивлением посмотрела на Винсента. Он не изменил позы, застыв у стола со скрещенными на груди руками.
– Но я думала…
– Все так думают. Главное, так думает сама Анна. Но я считаю иначе.
Винсент вздохнул и взял в руки очки, как будто хотел их надеть. Но он только покрутил их в руках, не желая поднимать глаза на Кристину.
– Понимаешь, – он сделал небольшую паузу, – чтобы быть моей женщиной, нужно нечто большее, чем желание.
Он выпрямился и вправду надел очки. После этого Винсент сразу стал казаться строже – и дальше. Как будто между ними не то чтобы поднялась стена, но прозрачная перегородка.
– Ты так спешишь убежать? – спросила Кристина.
– Мне не приятно говорить о том, о чем хочешь говорить ты. А я не люблю не приятных мне вещей.
– Не думала, что это так заденет тебя.
– Все просто. Я не хочу обсуждать всего несколько вещей, и мои отношения с Анной – одна из них.
– А другая? Ну так, чтобы я знала на будущее.
– Другая – смерть Лукаса.
Кристина чувствовала на себе взгляд Винсента, но скрытый за стеклами очков он казался каким-то нереальным. И очень холодным.
– Прости, Винс. Я не знала.
– Конечно.
Он снова вздохнул, и в этот момент Кристина подумала, что он и Фредерик все-таки очень похожи. Особенно когда глаза Винсента скрыты, хотя вряд ли другой Уэйнфилд позволял себе вздыхать подобным образом. Винсент порой походил на маленького мальчика – и Кристина была готова поспорить, что он прекрасно это сознавал.
– Знаешь, чего бы я хотел прямо сейчас?
Кристина пожала плечами:
– Понятия не имею.
– Тебя. На этом столе.
Она с удивлением смотрела на Винсента и, кажется, он был абсолютно серьезен. По крайней мере, подобные шутки не в его духе. Кристина улыбнулась:
– Только если ты снимешь очки.
Сидя с Винсентом за столиком клуба, Кристина ожидала Ника с парнями и не могла поверить в то, что сделала.
Когда Кристина уехала от родителей и начала учебу в колледже, она была одной из самых благовоспитанных студенток. Не пропускала лекций, вела все конспекты, была готова ответить на любой вопрос и, разумеется, всегда сдавала сессию на высшие баллы.
Ей хотелось, чтобы родители гордились. И они вправду гордились, старшая Вайнс могла быть довольна. Все было бы ничего, только мятежный дух ее родителей полностью проявился в дочке. И уже на втором курсе она поняла, что долго так не протянет. Ей нравилась журналистика, в которую она пошла по стопам матери, но рамки, в которые Кристина загнала саму себя, стали ей чужды.