- Боюсь, в такой ситуации вреда будет больше, чем пользы. Ты ведь наверняка хотела бы избежать огласки, верно? Так что пока сиди тихо. А станешь поднимать шум, все наверняка решат, что тебе есть что скрывать. Давай-ка лучше выясним для начала, что происходит в Конкорде. Ты езжай домой, а я пока сделаю пару звонков. Выясню что-нибудь - сразу же дам тебе знать.
Поппи сунула в карман телефон. Через пару минут она миновала сложенный из камня высокий забор, за которым раскинулся Блейк Очардс, краса и гордость ее матери. Сейчас камни, из которых был сложен забор, были завалены снегом чуть ли не на высоту человеческого роста, так что даже не видно было табличку с названием поместья. Если свернуть и проехать примерно полмили по выложенной камнем дорожке, петлявшей меж яблонями, которые сейчас, лишившись листьев, кажутся чуть ли не вдвое меньше, чем на самом деле, то она окажется возле дома матери, за которым, чуть в стороне, притулился флигель, где всегда гонят яблочный сидр. Правда, зимой они оба обычно пустуют.
Она двинулась дальше, верх по холму, потом свернула на дорожку, ведущую к ее собственному дому, и уже по ней спустилась почти к самому озеру. Остановив машину возле дома, она проворно выбралась из нее вместе со своим креслом и, почти взлетев по пандусу, заспешила на свой пост. Поппи сгорала от нетерпения. Конечно, Джон вряд ли успел что-то выяснить за столь короткое время, но сейчас Поппи куда больше ждала звонка Мики.
* * *
Даже сгорбившись возле стены в коридоре здания суда, Мика выделялся среди остальной толпы, а толпа тут, надо признаться, собралась довольно пестрая: адвокаты в костюмах, многие из которых явно знавали лучшие времена, совсем молоденькая беременная девчушка и седой как гризли, ветеран.
Зачем он здесь, спрашивал себя Мика. Больше всего на свете ему хотелось бы быть вместе с Хизер, у себя на сахароварне, возиться с каким-нибудь вышедшим из строя агрегатом. Однако выбора у него не было. Кэсси велела ждать здесь, и вот он ждал, глубоко засунув кулаки в карманы куртки, до боли стиснув зубы и стараясь не смотреть по сторонам.
В конце коридора показалась наконец Кэсси. Длинноногая, стройная, она резко выделялась в этой толпе - элегантными слаксами и блейзером, из-под которого виднелась шелковая блузка, пестрым шарфом, надменно вскинутой светловолосой головой. Сердце Мики глухо заколотилось, но красота Кэсси не имела к этому никакого отношения. Конечно, он уважал Кэсси, но видел в ней лишь прекрасного адвоката.
Подойдя к нему, Кэсси ничего не сказала, просто коротко кивнула, дав понять, чтобы он шел за ней. Миновав коридор, они свернули за угол. Остановившись, Кэсси негромко постучала в дверь, верхняя половина которой была из непрозрачного стекла, потом повернула ручку.
Мика почему-то думал, что увидит Хизер, но в комнате не было ни души - только старый, обшарпанный стол да пара металлических стульев.
- Где она? - не вытерпел Мика.
- Сейчас ее приведут, - буркнула Кэсси, швырнув на стол портфель. - Да, вот еще что. Немного погодя начнется слушание. Ей пока не будет предъявлено никакого обвинения - просто обычная процедура, во время которой федералы предъявят ордер, тот самый, где речь идет о попытке скрыться с целью избежать судебного преследования. Хизер даже не нужно будет ничего говорить.
Дверь снова открылась, и Кэсси замолчала на полуслове.
Внутри у Мики все перевернулось - на пороге стояла Хизер, сзади маячил охранник. Она была бледна как смерть и вид у нее был еще более испуганный, чем когда ее забирали из дома. Взгляд ее серых глаз обежал комнату и остановился на лице Мики. Казалось, она отчаянно цепляется за него в поисках поддержки.
Мика застыл. Мысль о той, прошлой жизни Хизер, о которой он ничего не знал, пригвоздила его к полу. Он вдруг вспомнил спрятанный за поленницей рюкзак, фразу, брошенную агентом ФБР: "У нас есть доказательства, что ее настоящее имя Лиза Мэтлок и что пятнадцать лет назад в Калифорнии она убила человека". Если Хизер действительно совершила нечто подобное, а потом скрыла это от него, тогда это могло бы объяснить страх в ее глазах.
Впрочем, если она невиновата, если она чувствует, как почва уходит у нее из-под ног, то тогда ничего удивительного, что она боится.
Мика уцепился за эту мысль. Хизер еще не успела переступить порог, а он уже бросился к ней, обхватил ее за плечи, спрятал ее голову на своей груди. Он не хотел видеть ужас, плескавшийся в этих до боли знакомых глазах. Но он чувствовал, что ее всю трясет, и это было почти так же страшно. Та Хизер, которую он любил, всегда была невозмутимо спокойной, мужественной, уверенной в себе.
Он вдруг вспомнил, как удивлялся этому, встретив ее в первый раз. Все случилось так неожиданно. Сезон варки кленового сиропа кончился, он подрабатывал как плотник. Чарли нанял его сделать несколько окон, из которых был вид на березовую рощу. Возясь с ними, он раз по двадцать в день вынужден был забегать на кухню. Вот тогда-то он и увидел Хизер - вначале она работала там мойщицей посуды, потом стала помогать готовить кое-какие блюда. Они почти не разговаривали. Хизер всегда была молчаливой по натуре, да и Мика никогда не был болтуном. Она осталась в его памяти робкой, даже немного застенчивой, но при этом полной спокойного достоинства.
Охранник вышел из комнаты, оставив их с Кэсси.
Уткнувшись лицом в ее волосы, Мика прошептал первое, что пришло ему в голову:
- Ты позавтракала?
Хизер покачала головой:
- Мне предлагали. Но у меня кусок в горло не лезет.
Мика крепко прижал ее к себе.
- Ты догадываешься, откуда ветер дует? - шепнул он ей на ухо.
Хизер молча затрясла головой.
- Может, ты насолила кому-то?
В ответ - то же самое.
- Ты когда-нибудь слышала об этой женщине?
Хизер разрыдалась. Мика терялся в догадках, что значат эти слезы - да или нет. Он бросил беспомощный взгляд на Кэсси.
- Это какая-то другая женщина. Что же теперь делать?
Все это время Кэсси держалась в стороне. Теперь она подошла. Ее рука ласково легла на плечо Хизер, но она продолжала молчать. Выждав минуту, она чуть сжала плечо подруги, заставив Хизер поднять на нее глаза.
- Я должна спросить тебя об этом, дорогая, - начала она, - потому что я нарушила бы свой долг, если бы не сделала этого. Ты действительно Лиза Мэтлок?
В глазах Хизер стояли слезы.
- Нет. Я Хизер Мэлоун.
- Все! - рявкнул Мика. - Все слышали? Что теперь?
Но Кэсси продолжала пытливо всматриваться в лицо Хизер. Время, казалось, тянулось бесконечно, и это окончательно взбесило его. Наконец, глубоко вздохнув, она повернулась к Мике:
- Теперь мы будем сражаться.
Мика поспешно взял себя в руки.
- Но как?
- Пойдем на слушание и заявим протест. Поскольку она невиновна, мы решительно против экстрадиции.
Сдавленный вздох сорвался с губ Хизер. Почувствовав ее страх, Мика торопливо переспросил:
- Что значит - экстрадиция?
- Если не удастся этого избежать, - терпеливо объяснила Кэсси, - то ее немедленно отправят в Калифорнию и там предъявят все обвинения.
- И это означает, что она признается в том, что на самом деле она Лиза Мэтлок?
- Вовсе нет. Суду придется это доказать. Как и все то, в чем ее еще обвиняют.
- Но если она не Лиза Мэтлок, то значит, остальные обвинения отпадают автоматически?
- Верно, но то, что мы думаем, и то, что говорит сама Хизер, это одно. А то, что думают в Калифорнии, возможно, совсем другое.
- Они ошибаются. Я хочу, чтобы с нее сняли все обвинения.
На губах Кэсси появилась грустная улыбка.
- Будь все так просто, я осталась бы без работы. А правосудие не всегда выбирает самый прямой путь.
- А как же презумпция невиновности? Разве она больше не работает?
Кэсси помялась, прежде чем ответить.
- Не всегда, - покачала она головой.
В эту минуту у Мики появилось неприятное предчувствие, что их беды только начинаются.