Я не ответил, и Рафаэль сделал вывод, что его предложение принято. Если до этого мое настроение оставляло желать лучшего, то теперь, после упоминания о Весте, оно испортилось окончательно. Я в очередной раз подумал о том, что Великая Тьма, наверное, решила расквитаться со мной не только за уже совершенные ошибки, но и за часть последующих. Сначала она отобрала у всех нас Весту, а потом - Дану. На этот раз, отобрала у меня. И, если нас с Вестой разделила смерть, то с Даной - короткая фраза Магистра "ты свободна". Вот и все. Никаких трагедий. Точнее, одна трагедия. Личная. Моя.
Не знаю, радовался ли я за нее так, как остальные. Наверное, да, ведь о таком подарке мечтает каждый из нас. Думала ли она в тот момент о двух веках, которые мы провели рядом? Что бы там ни было, между мной и свободой она выбрала свободу. Я до сих пор помнил ее последний взгляд… и не сказал бы, что в нем было сожаление. Великая Тьма знает, когда я перестану думать о ней и видеть ее во сне, и перестану ли. И больше всего мне хотелось, чтобы кто-то взял меня за руку и наконец-то вывел на воздух и на свет. Потому что сейчас я чувствовал себя так, будто живу под землей и не могу выбраться.
Магистр оставил Рафаэля предвкушать выедание мозга чайной ложкой и толкание высокопарных речей о священном долге карателя и принял меня первым. Он, как всегда, сидел за столом, заваленным книгами и письмами. Часть последних забрал Киллиан, с которым мы столкнулись в дверях, но успели разве что перекинуться парой слов, так как он очень спешил.
- Добрый вечер, Винсент. Садись.
Почти всегда он просил минутку для того, чтобы закончить начатое дело, но теперь отложил в сторону недописанное письмо и сцепил пальцы, внимательно глядя на меня.
- Добрый вечер, господин Магистр.
- Как ты?
Прямо-таки беседа по душам, только романтического полумрака не хватает.
- У меня все в порядке.
- А теперь скажи мне правду.
Нет, не романтического, а тюремного полумрака, потому что это похоже на допрос.
- У меня все в порядке, господин Магистр.
- Киллиан другого мнения. Он видит тебя чаще, чем я. Великий Ариман, если можно так выразиться, тоже озабочен тем, что с тобой происходит, пусть он и не высказывает это вслух. А теперь и я вижу, что у тебя не все гладко. Мы знакомы уже очень давно, Винсент, и я знаю, как ты ведешь себя в те моменты, когда твое душевное состояние оставляет желать лучшего. Можно работать сутками, неделями и годами, но это не избавит тебя от проблем. Ты не откажешься, если я предложу тебе отдохнуть?
Я поднял на него глаза и заметил, что он продолжает неотрывно смотреть на меня. В какой-то момент мне показалось, что я физически ощущаю его в своей голове. Какое же это все-таки неприятное чувство: когда кто-то читает твои мысли, а ты не можешь их скрыть.
- Не уверен, что я могу позволить себе такую роскошь, господин Магистр. - Я помолчал и добавил: - Не уверен, что Орден может позволить себе такую роскошь. О моих обязанностях Хранителя я уже не говорю.
Довольный тем, что не получил категоричный отказ, Магистр откинулся в кресле и улыбнулся.
- Это не должно занимать твои мысли, Винсент. Я хочу, чтобы ты отдохнул. Уверен, мы справимся без тебя.
Истинный смысл этой фразы был следующим: Киллиану придется бегать еще быстрее.
- Будь по-вашему.
- Можешь уехать куда угодно. Только, пожалуйста, сообщи мне о своем местонахождении. Я пришлю к тебе Киллиана, чтобы он осведомился, как у тебя дела.
- Спасибо, господин Магистр.
Он пару раз кивнул и снова взял недописанное письмо.
- Удачи, Винсент. Если Рафаэль никуда не ушел, будь добр, позови ко мне этого шалопая. Великая Тьма знает, что за трагедия у него случилась на этот раз.
Авирона
1875 год
Ливан, Темный Храм, Темная Библиотека
Я с коротким вздохом закрыла законченный том. Я сделала все, что планировала на этот этап работы, и теперь могла перевести дыхание, немного отдохнуть, почитать или на пару дней отправиться к морю. Люблю море и скучаю по нему. Но пока нужно было сообщить Киллиану, что он может забрать Историю и прочитать ее на предмет замечаний. Но все это потом. Ни с чем не сравнится чувство, когда ты ставишь точку в труде, над которым работала не одно десятилетие.
Главный Хранитель нарисовался на пороге моего кабинета (если его можно было так назвать) весьма неожиданно. Он был обеспокоен и хмур.
- Хранительница. Великий просил тебя зайти к нему, когда ты закончишь.
Мне не нужно было спрашивать, о ком сейчас идет речь. Единственным существом, кого Хранители называли Великий искренне и с должным уважением, был Ариман. Никто не знал, что именно связывает его с Библиотекой и Хранителями, хотя существовал устойчивый слух, что он приложил руку к ее созданию. Вполне правдоподобно, но прямых вопросов Ариману я не задавала, зная, что он все равно мне не ответит.
Главный слегка склонил голову в знак уважения и исчез. У нас установились теплые, если можно так сказать, говоря про взаимодействие с этими существами, отношения. Мы работали вместе, развивали Библиотеку и Темное знание. Даже к Винсенту он проникся чем-то, похожим на уважение, когда каратель находился в этих стенах. Мысль о старшем карателе заставила меня нахмуриться. Я перевела дыхание и поднялась с места.
Раз уж Ариман хочет меня видеть и счел нужным сообщить об этом столь серьезно, нельзя заставлять его долго ждать. Я не знаю, что стряслось на этот раз и с чем мне придется иметь дело, но это действительно может быть все, что угодно. Ариман совершенно непредсказуем. Не скажу, чтобы я его боялась, но и привыкнуть к контакту с ним за долгие четыре тысячи лет так и не смогла.
Великий сидел за столом и читал. Как всегда, в черной мантии, с зачесанными назад длинными волосами и безразличным лицом. Я видела его тонкие руки, лежащие на обложке приподнятой над столом книги, внимательный взгляд. Судя по всему, то, что было написано, вызывало у него интерес. Я замерла на пороге, не зная, что сказать. Отвлекать его совершенно не хотелось. Я будто получила возможность внимательно его рассмотреть. В Библиотеке я только ощущала его присутствие, но никогда не тратила время на то, чтобы подолгу смотреть на него. Но сейчас…
В нем приковывало внимание все. Каждая черта. Но в особенности - глаза. Сейчас темно-серые, свинцовые, очень внимательные. Я никогда не могла заглянуть в них и увидеть то, что спрятано за ними. Он не позволял. Никому не позволял. Хотя иногда мне казалось, что он выделяет меня среди всех. Потом я думала, что он просто ищет способы воздействия на меня. Так, чтобы я делала все, что ему нужно, и сама этого хотела. Я коротко усмехнулась своей мысли и замерла - глаза Аримана смотрели мне в лицо. Их цвет медленно изменился на светло-серебряный. Это я на него так влияю? О чем он думает?
Он улыбнулся и отложил книгу. Улыбнулся? Ариман?
- Садись, Авирона. Я знаю, ты закончила.
- Да, Великий, - выдохнула я, опускаясь в кресло напротив него. - Только что.
- Что скажешь?
В смысле что скажу? О работе? О жизни? О том, что я не знаю, что дальше, но чувствую, что делаю не все? Ариман наклонил голову набок, его глаза вспыхнули таинственным, но слишком холодным огнем.
- Закончен один из важных этапов, Великий, - отозвалась я, почему-то глядя на его слегка улыбающиеся губы. Мысли унеслись куда-то в непозволительную даль.
- И как ты оцениваешь этот этап? - Ариман не сводил с меня глаз, игнорируя то, что, возможно, я слегка покраснела и думала совсем о другом. Почему-то сегодня его общество действовало на меня совсем не так, как я привыкла. Может, дело в том, что я не погружена в работу, и открыта для общения? Его глаза сияли расплавленным серебром, лицо оставалось строгим, а губы безучастно улыбались.
- Мы с Винсентом начали дело, которое нужно закончить!
Я разозлилась. Нам не дали довести начатое до конца, и я не понимала, почему. Вернее, понимала, но… Упоминание имени Винсента изменило атмосферу в кабинете. Ариман посерьезнел, хотя в его глазах появилось… понимание и смешинки. Какую игру он затеял? Я представила, как он повторяет про себя это мое "мы с Винсентом" - и вспыхнула. Хотя с чего? Каратель сейчас свободен…
- Всему свое время, Авирона, - мягко сказал он. - Вы с Винсентом торопите события. Раньше я замечал такое только за ним. Теперь, увы, еще и за тобой.
Пинок пинку рознь. Сейчас мне стало откровенно стыдно. Ариман откинулся на спинку кресла, видимо, довольный произведенным эффектом. Я мучительно смотрела на собственные руки, не понимая, кем же я себя чувствую. Смущение - вот верное слово, которое могло бы описать мое состояние. Смущение. Какой абсурд!
Ариман продолжил, удивляя меня еще больше. Обычно он говорил мало. И никогда не задавал вопросов, не несущих в себе серьезной смысловой нагрузки. Сейчас наш разговор больше походил на светскую беседу, что ставило меня в тупик. Я чувствовала подвох, но не могла понять, в чем он. И что еще выдаст это существо. Его взгляд снова изменился. Он стал серьезным и даже немного грустным.
- Ты проделала огромную работу. Долгое время Библиотека развивалась за счет твоих сил. Я считаю, тебе нужно отдохнуть. Что думаешь?
- Да, я хотела пару дней провести подальше от книг и выбросить все из головы.
Ариман сложил пальцы рук, поставив локти на столешницу.
- Ты не поняла. Я освобождаю тебя от обязанностей Хранителя Библиотеки. Ты свободна, Авирона.
- Ты шутишь?..