- Что ж, желаю удачи. Хотя таких девушек в наше время немного. Скромных и честных, как моя Патрисия, в которой нет и капли расчетливости. Мой отец оставил ей приличную сумму, и что она сделала? Отправила все своей сестре. Это было еще до того, как я попросил ее стать моей женой. Таких, как она, очень мало.
- Да, я понимаю это, - с сожалением произнес Джозеф, не сводя глаз с Патрисии.
Словно загипнотизированная, она не могла отвести взгляд.
Питер погрузился в собственные мысли. Затем, откашлявшись, встал и посмотрел на Патрисию, которая к этому моменту сумела оторваться от Джо и уставилась в собственную чашку.
- Мне придется рано встать завтра, - сказал Питер. - Нет-нет, сиди, дорогая. Останься и развлеки Джозефа немного, составь ему компанию. Спокойной ночи вам. Будьте молодцами.
Худшего он и не мог бы придумать, кроме как оставить ее наедине с Баркером. В первый раз, когда она увидела Джо, охватившие ее чувства и желания привели к ощущению стыда и самоунижению. Сейчас она испытывала отвращение к себе, прекрасно сознавая, чего на самом деле хочет.
Понимая опасность своего влечения к Джозефу, Патрисия встала, чтобы уйти вслед за Питером. Но Джо тут же соскочил с кровати и преградил ей дорогу, закрыв дверь.
- Дай мне выйти, - выдавила она из себя.
Чувство, которое она испытала при этом, было не страхом, а возбуждением.
- Ты должна меня выслушать!
- С каких это пор тебе интересно разговаривать со мной?! - истерично смеясь, воскликнула она.
- С самого начала, - с обезоруживающей откровенностью признался Джозеф. - Помнишь тот самый вечер? Помнишь, как долго мы с тобой говорили тогда? Как наслаждались обществом друг друга, хотя ничего не делали, а просто разговаривали?
- Мужчины, подобные тебе, любят сначала поговорить, чтобы потом получить то, чего хотят.
- Чего именно?
- Совратить.
- Что я тебе сделал плохого? Господи, я не могу выразить, как я жалею о том, что поверил всяким глупостям о тебе. Единственным извинением мне может служить лишь то, что на протяжении многих лет я был свидетелем женского коварства. Ты и представить себе не можешь, какие вещи многие женщины вытворяют ради денег. Но теперь я вижу, что ты не из их числа, и готов отрезать себе язык за все те гадости, которые наговорил тебе. Пожалуйста, скажи мне, что прощаешь меня. Я места себе не находил весь день, когда понял, что ты ничего не знала о проделках Майкла!
- Не пытайся задобрить меня, ничего не получится!
- Тогда что же получится? Скажи мне, что нужно сделать, и я сделаю все. Скажи мне, что надо сказать, и я скажу. Я до сих пор люблю тебя, дорогая. Вероятно, ты догадываешься об этом?
- Ты не представляешь себе значения слова "любовь".
- Я знаю, что это не та нежная симпатия, которую ты питаешь к Питеру, и не та теплая привязанность, которую он испытывает к тебе. Понимает ли он, на ком женится? Подозревает ли, что за твоей целомудренной оболочкой скрывается сильная и страстная женщина? Боже, я никогда не мог забыть тот вечер, когда ты отвечала на мои ласки. И сейчас я искренне надеюсь, что за все эти годы к тебе не прикасался ни один мужчина, что ты не встречала такого, который может ласкать и возбуждать тебя, как я. Я прав?
- Какой же ты самоуверенный! Что ты собираешься делать? Сгрести меня в объятия и зацеловать до бесчувствия? Соблазнить, превратив в бездумную чувственную куклу, чтобы доказать свою правоту? Как благородно и смело с твоей стороны! Как привлекательно!
Было ли это последней каплей, переполнившей чашу его терпения? Но выражение лица Джозефа изменилось, став жестким и решительным.
- Я не позволю тебе выйти замуж за Керисдолла!
Патрисия побледнела, почувствовав сквозившую в его словах угрозу.
- Если ты что-нибудь скажешь Питеру, я никогда не прошу тебя. Обещаю, никогда!
- Ты не оставляешь мне другого выхода.
Это она-то не оставляет ему выхода?! На самом-то деле это у нее нет выбора. Патрисия, сглотнув, сказала то, о чем не собиралась говорить вообще, ибо знала, что открывает ящик Пандоры:
- Я уже не намерена выходить замуж за Питера, - уныло призналась она. - Просто я еще не сказала ему об этом.
Неподдельная радость и торжество отразились в глазах Джозефа.
- Значит, нет?
- Нет. Но это никак не связано с тобой. Я решила, что мы с ним не подходим друг другу. Однако его злобная сестрица все время делает гнусные намеки относительно тебя и меня.
Она наблюдала за нами на вечеринке и сделала из этого грязные выводы. Поэтому я хочу дождаться, когда ты уедешь из нашего дома и исчезнешь из нашей жизни, а потом разорву помолвку. Я не хочу иметь на своей совести еще одно предательство.
- Ты не предавала Майкла.
- Нет, увы, предала. Несмотря на все то, что он сделал. Мы собирались пожениться, и он думал, что я люблю его.
- Ты любила меня, - настаивал Джо. - И все еще любишь.
- Нет, - твердо возразила она. - Не люблю, ты даже и не нравишься мне.
- Я бы мог изменить твое мнение, если бы ты дала мне шанс.
- Это равносильно тому, чтобы сесть в яму с питонами, слушая заверения укротителя, что они сыты и не тронут тебя. Ты хищник, и ты погубишь меня. - Патрисия горько усмехнулась.
- Я буду любить тебя.
- Нет, ты просто займешься со мной любовью, и все на этом закончится.
- Не преуменьшай значения этого факта. Сам акт любви приводит к нежному чувству.
- Извини меня, но я не уверена в этом.
- Тогда позволь мне убедить тебя. Это все, о чем я прошу. Черт побери, ты ведь тоже этого хочешь. Не надо отрицать реальность.
- Ты… ты думаешь, что я соглашусь заняться с тобой любовью? - спросила Патрисия дрожащим голосом, чувствуя, как при мысли об этом по ее телу прокатывается жаркая волна.
- Да, черт возьми! Почему бы и нет? Поскольку ты не собираешься выходить замуж за Питера, то и речи не может быть о предательстве. Он никогда не узнает. Если после того, как все случится, ты не захочешь больше иметь со мной ничего общего, я обещаю, что отпущу тебя… без единого слова.
А сможет ли она расстаться с Джо, если секс с ним действительно окажется таким сказочным, как она подозревает? Сомнения не покидали Патрисию.
- Не трусь, - прошептал Джо в унисон с ее внутренним голосом, твердившим в последние дни то же самое. - Воспользуйся шансом. Что ты теряешь?
Только целомудрие… Она отвела взгляд от его чарующих карих глаз и попыталась мыслить трезво.
- Подумай об этом. - Его тон изменился от мягкого к решительному. - Но это первое, о чем я хочу знать завтра утром. Если "нет", я уеду. Я не могу больше истязать и мучить себя.
Удивление промелькнуло в ее глазах, когда она вновь посмотрела на него. Что он хотел этим сказать? Что находиться рядом с ней и не обладать ею - это для него пытка? Подобное признание было ошеломляющим.
- Хорошо, - наконец согласилась она, зная, что за этим словом скрывается целая пропасть, готовая поглотить ее. - Я… я подумаю об этом. Сейчас… могу я уйти?
Патрисия ждала, что он подойдет к ней, крепко обнимет и покроет страстными поцелуями. Но вместо этого Джозеф отступил назад и открыл дверь. Она пулей вылетела из комнаты и бросилась к себе в спальню.
В голове была полная сумятица. Молчаливо встретившие ее глаза любимых кукол не прибавили ей спокойствия. Ее друзья лишь терпеливо наблюдали за тем, как Патрисия нервно мерила шагами комнату.
- А что мне было делать? - спросила она вслух. - Ответьте мне, ради бога!
Но ответа не последовало.
Она глубоко вздохнула, стараясь хладнокровно разобраться во всем. Возможно, Джо действительно любит ее и его чувства заключают в себе нечто большее, чем похоть. Но так же вероятно, что и нет. А каковы ее собственные чувства? Что испытывает она, любовь или плотскую страсть? Патрисия не знала сама. Если она станет его любовницей, то допустимы два варианта: либо она ощутит небывалое счастье и блаженство, либо ее постигнут горькое разочарование и унижение.
Итак, пришло время принимать решение. "Быть или не быть". Патрисия пыталась взвесить все "за" и "против", как вдруг неожиданно рассмеялась. Какая же она глупая! Да разве у нее есть какой-нибудь выход? Настала пора воспользоваться шансом, поставив на любовь.
11
Оранжерея была очень уютной, и Пат с удовольствием села к круглому стеклянному столу, держа чашечку кофе. Огромные полукруглые окна пропускали солнечные лучи, нагревавшие воздух внутри и мраморный пол. Везде были необыкновенные экзотические растения, как часовые стояли огромные пальмы в красивых кадках, а со стен свисали узорчатые листья папоротников и тропические цветы в плетеных корзинах. Утро выдалось теплое и тихое.
Миссис Мэппл ушла до вечера, Питер уехал на работу, извинившись за свое вынужденное отсутствие в выходной день. Патрисия ждала его возвращения ближе к вечеру, когда он проверит все факты, прежде чем предпримет какие-либо действия. Он сказал, что должен так поступить, чтобы потом не жалеть о содеянном, и обещал позвонить во время ланча. Джозеф еще не спустился вниз, а у нее не было особого желания подниматься к нему. Перед уходом экономка отнесла больному поднос с завтраком и, вернувшись, сообщила Патрисии, что больной чувствует себя заметно лучше и скоро поправится. Пат и не сомневалась в этом: Джозеф был крепок как дуб. Любой другой мужчина на его месте провалялся бы в постели целую неделю, а он справился с болезнью за сутки.
Джозеф… В это утро ее волновали те же вопросы, что и накануне вечером. Были ли искренними его чувства, или он просто хотел закончить то, что они начали пять лет назад? Определенного ответа не было…
- Доброе утро.