"Странным человеком" называет Леонид юношу Антиоха – задумчивого, молчаливого, образованного. Он человек богатый, служит в одном из департаментов. Именно на его богатство нацелен приезжий фокусник – магнетизер Шреккен-фельд, который, используя свою дочь Альгейду, доводит Антиоха до любви, граничащей с безумием. Антиох, сам занимавшийся психологией, кабалистикой, хиромантией, открывает в Альгейде свою единственную половину. Демоническая "фантасмагория" Шреккенфельда достигает своей кульминации, когда и Альгейда отвечает взаимностью на чувства Антиоха. Отец требует от Антиоха жениться на его дочери и считает свою цель достигнутой. Однако Антиоху непонятно слово "женитьба": "Нельзя жениться… на собственной душе". Альгейда, обладающая столь же пламенным характером, как Антиох, не терпит лжи. Она признается Антиоху в готовящемся обмане и, не выдержав огромного потрясения, умирает. "Если это называется любовью, я люблю тебя, Антиох, люблю, как никогда не любили, никогда не умели любить на земле!" – умирая, говорит девушка. Через год умирает и Антиох. Весь год он сидел за столом и что-то писал, отыскивая единственное, необходимое ему слово. Он вспоминал это "таинственное слово", доставившее ему предсмертное блаженство. Это слово, начертанное им на бумаге, – Альгейда. В повести Полевой привлекает стихи Жуковского, подчеркивая исключительность чувств героев.
Трагическая судьба художника стала темой повести "Живописец". У Аркадия, уездного казначея, обнаружен талант художника. Для обучения живописи его отдали в дом губернатора, после смерти которого наследник выдворяет Аркадия из дома. Здесь начинаются мытарства живописца: обладающий большим даром, он вынужден писать заказные портреты богачей, услаждая их прихоти. Свой творческий идеал он воплощает в картине "Прометей" и некоторых полотнах на тему Христа. В них он "вложил свою душу". Однако зрители-дилетанты нашли, что в картине "тело слишком темно", а "небо слишком мрачно". В довершение всего любимая девушка Веринька также не понимает ни его картин, ни его самого. Рассказчику она говорит: "Мы не понимаем друг друга: и не знаю – может ли даже кто-нибудь понять это сумасшествие, это безумие, с каким любит Аркадий!" И Веринька вверяет себя сопернику Аркадия, туповатому, но вполне обыкновенному и довольно состоятельному (пятьсот душ). Покинув Россию, Аркадий, предчувствуя скорую кончину, написал своему другу о том, что "больной душе не навеют здоровья лимонные рощи Италии…" Вскоре он умирает, успев, однако, прислать любимому отцу свою картину – "Спаситель, благословляющий детей". В доме богатого чиновника рассказчик встречает Веру Парфентьевну, "даму с чепчиком на голове, модном шлафроке", окруженную детьми. "Это была Веринька", – завершает рассказ повествователь. В конце концов художник воплотил свой идеал, хотя и не нашел жизненного счастья, а его бывшая возлюбленная Веринька удовлетворилась обыкновенной женской долей.
Историко-героические повести А. А. Бестужева-Марлинского
Среди романтических повестей могут быть выделены в особую разновидность повести с историко-героической тематикой, причем материл этих повестей взят из самых разных сторон жизни. Место их действия также строго не зафиксировано – это может быть и корабль, плывущий в Россию, и Англия, и Кавказ. Их объединяет время (они написаны о недавнем прошлом или даже о живом настоящем), патриотизм и образы простых, обыкновенных людей. Все эти повести выдержаны в восторженном, экстатическом, метафорическом, причудливо риторическом стиле. Повестям присуща форсированно экспрессивная речь с обилием картинных сравнений, роскошных метафор и подчеркнутой патетикой. Например, в повести "Ночь на корабле. (Из записок гвардейского офицера на возвратном пути в Россию после кампании 1814 года)" автор-повествователь слушает рассказ-монолог капитана фрегата Рональда. Главный герой повести, потеряв возлюбленную, охладевает к жизни вообще, лишается будущего, теряет "все радости невозвратно и безнадежно". За сочувствие, выраженное к нему, говорит автор, "он заплатил мне таким взором, что если этот взор приснится мне и в могиле, я наверно улыбнусь от удовольствия". "Любил ли я? – восклицает герой. – Какая ж иная страсть в наши лета может возвысить душу до восторга и убить ее до отчаяния!" Таков же стиль повестей "Латник", "Лейтенант Белозор" и так называемых "кавказских" повестей ("Аммалат-Бек", "Мулла-Нур"). В "кавказских" повестях великолепно выписана южная природа и правдиво изображены нравы кавказских народностей (автор служил на Кавказе и погиб там). Бестужев не скрывает "диких", с точки зрения европейца, русского офицера, обычаев и отрицательных черт горских племен – коварства, жадности, невежества. В повести изображены сцены джигитовки, кровавой борьбы с тигром и кабаном, ужасные кровавые картины гробокопательства, черной неблагодарности и мести. Автор может передать дикий, необузданный нрав горца и "душу" "азиатца", его "сердечные" стремления и высокие нравственные качества.
Эти и другие повести принесли Бестужеву-Марлинскому всероссийскую известность, но вместе с тем стиль его подвергся жестокой и справедливой критике.
Русская повесть в области повествовательных форм пошла не по дороге Бестужева-Марлинского, а по пути Пушкина и Лермонтова. В ней обнаружились явные реалистические тенденции. В завершающих романтический период повестях Н. Полевого, М. Погодина, В. Соллогуба, других беллетристов и, главное, в творчестве Пушкина, Лермонтова возобладали новые художественные принципы – ясность, точность, прозрачность стиля, отказ от перифрастичности, поэтичность без аффектации, без искусственных эффектов, без риторики, избыточной патетики. Предвестием этих завоеваний не только великих мастеров, но и русской прозы в целом были знаменитые повести Н. Ф. Павлова.
Повести Н. Ф. Павлова (1803–1864)
Повести Н. Ф. Павлова – промежуточное звено между романтическими и реалистическими повестями. В них соседствуют признаки "идеального" (Белинский), романтического направления (Бестужев-Марлинский, В. Одоевский, Н. Полевой, М. Погодин и др.), и реалистических тенденций, которые явно и полно обозначились в творчестве Пушкина ("Повести Белкина", "Пиковая дама"). В сборник "Три повести" (1835) вошли "Именины", "Аукцион", "Ятаган".
В повестях Павлова еще много "идеальной поэзии" в описании внешнего облика героев, их чувств и взаимоотношений. Однако в них также прослеживается "верность действительности", правдоподобие обстоятельств, "письмо с натуры", которое проявляется "не в целом, но в частностях и подробностях".
В первой повести – "Именины" – правдиво описывается рабски унизительное положение крепостного музыканта, которого, по его словам, "отняли от отца с матерью" и, заключив после осмотра зубов и губ, что он сможет быть флейтистом в крепостном оркестре, "отдали… учиться на флейте". Автор опускает историю о том, что произошло с героем, превратившимся из забитого и запуганного крепостного музыканта в смелого и независимого штаб-ротмистра. Несмотря на счастливую случайность, исключительность метаморфозы, внутренний мир героя воссоздан с подлинным психологизмом, с детальным проникновением в характер, чему помогают описания быта и ситуаций. Все это дает представление о судьбе талантливых людей, выходцев из крепостного состояния.
Другое произведение – "Аукцион" – повесть-миниатюра, живописный очерк из жизни "света", "щегольский и немного манерный при всей его наружной простоте" (Белинский). В повести в ироническом тоне, "изящно и с блеском" рассказана история мести молодого светского человека неверной возлюбленной. Автор самим повествованием дает почувствовать призрачность, непостоянство, "аукционность", случайную прихотливость и вместе с тем безысходность светских отношений. ""Аукцион" – есть очень милая шутка, – отозвался Пушкин, – легкая картинка, в которой оригинально вмещены три или четыре лица. – А я на аукцион, – а я с аукциона – черта истинно комическая". В "свете" вместо чувств есть лишь суррогаты чувств, а вместо страданий – имитация их, там не способны ни любить, ни страдать в полную силу.
Пожалуй, наиболее художественно и социально значимой частью цикла была повесть "Ятаган". В ней раскрывалась история молодого человека, произведенного в корнеты в то время, когда "военные… торжествовали на всех сценах". Повесть написана автором с подлинным драматизмом.
Восторженный корнет, волею случая (пустяковая ссора на балу и дуэль) надевший солдатскую шинель, попадает в унизительное положение и испытывает на себе всю силу неограниченной власти офицерства. Его участь усугубляется тем, что полковым командиром разжалованного Бронина – так зовут героя – оказался его соперник, который под благовидным предлогом приказал его высечь. И тут под воздействием тяжких и морально угнетающих обстоятельств в Бронине, до того легкомысленном, просыпается чувство личности. Он побужден к размышлению, к раздумью над своей судьбой, и это превращает его в человека, глубоко и сильно чувствующего.
Удачей писателя стал не только образ главного героя, но достоверное изображение армейских порядков, произвола и "дикого" нрава командиров. Автор подробно описывает различные издевательства, через которые приходится пройти Бронину по приказу полковника. Кульминационным моментом в описании является, конечно, экзекуция, к которой солдаты-исполнители относятся как к делу повседневному и привычному. Детальное описание экзекуции Павлов завершает нарочито бесстрастной фразой: "Позади рядов прохаживался лекарь, а затем его повезут либо в лазарет, либо в мертвецкую".
Хотя сюжет повести романтичен (Бронин убивает полковника именно тем ятаганом, который был подарен ему горячо любящей матерью в день рождения), личный конфликт осложнен социальными мотивами и разрешается в трагическом ключе.