– А знаешь что, – внезапно осенило Ральфа, – может, ты сама сходишь в его офис и проверишь, не напутала ли чего-нибудь эта самая Лидия? Ведь она же не знала, что мы станем проверять ее.
Мартине не слишком улыбалось тащиться в магазин стройматериалов, но идея показалась ей вполне здравой, и потому она согласилась.
Ральф засмеялся.
– Вряд ли ты встретишь там кого-нибудь из всех этих важных шишек, так что не стоит расстраиваться, – утешил он ее.
Но Мартине было глубоко наплевать на знакомых Макинтоша. Ей страшно не хотелось встречаться с ним самим. Она жутко разозлилась на него за то, что он отправился кляузничать на нее Ральфу. Однако делать было нечего. Еще раз внимательно прочитав описание офиса Брэда, она положила папку с его делом в сумку и надела пальто.
– Меня примерно час не будет! – крикнула она Вирджинии, направляясь к выходу.
Приятельница внимательно посмотрела на нее.
– По-моему, ты немного волнуешься, – сказала она. – Телохранитель не нужен?
– Сама справлюсь, – презрительно фыркнула Мартина.
– А, так ты идешь к этому типу в зеленой парке, – улыбнулась Вирджиния. – Пожалуй, он вряд ли обрадуется твоему визиту.
– Сам виноват, – отрезала Мартина. – Не нужно было детей на стороне заводить.
Магазин оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Не то чтобы он не подходил под описание, данное Лидией, но Марти привыкла покупать всякие хозяйственные мелочи совсем в других местах. Теперь она поняла, что имела в виду Лидия, когда говорила: "Это скорее бутик, чем обычный магазин". Марти ожидала увидеть неприглядную витрину и обшарпанный фасад, а перед ней красовался яркий дом с огромными стеклянными дверями; магазинные полки были заставлены огромным количеством товара, причем каждая вещица знала свое место. Лидия рассказывала, что сбоку есть дверь, ведущая в служебные помещения.
Дверь эта оказалась запертой, и Мартина позвонила и стала ждать. Спустя какое-то время к ней вышла молодая женщина и вежливо осведомилась:
– Чем могу служить?
– Я бы хотела поговорить с мистером Макинтошем. Передайте ему, пожалуйста, что Мартина Вудс… – начала она.
– Прошу вас. – Женщина, не дослушав, широко распахнула дверь. – Пойдемте со мной. Он должен быть где-то здесь.
Мартина шагала по коридору с грязными стенами, застланному обшарпанным линолеумом, и изумленно озиралась по сторонам. "Это ужасно, – говорила Лидия. – Там так неуютно, не то что в самом магазине". Контраст и впрямь оказался весьма разительным. "Как странно, – подумала Марти, – неужели поставщики тоже видят все это?" "А вешалка у него в кабинете такая же, какая была у моей бабушки", – вспомнила она слова Лидии при виде повешенной на этот старинный стояк знакомой зеленой куртки и соседствующего с ней светлого женского жакета.
– Сейчас я найду его, – сказала ей секретарша и нажала на кнопку внутренней связи. – Мистер Макинтош, мистер Брэд Макинтош, к вам пришли!
Ее голос буквально гремел по всему коридору. Внезапно она с усмешкой повернулась к Мартине:
– Мне очень нравится вызывать его так, как это делают в аэропорту или на вокзалах. Он очень смешно злится.
Как видно, секретарша совсем не трепетала перед своим шефом. Она кивком указала Мартине на некрасивый деревянный стул и хихикнула:
– Карен несколько лет безуспешно пыталась убедить его купить новую мебель для офиса, но он так и не согласился. Говорит, посетители бывают у нас очень редко и из-за них не стоит тратиться. Может, еще передумает?
Девушка взяла чистый бланк и вставила его в машинку. Наверное, у нее была какая-то срочная работа, потому что Марти показалось, что она не прочь поболтать.
Рядом на столике лежало несколько журналов, и Мартина от нечего делать пролистала их. Два каталога строительных инструментов, два еще каких-то, не менее скучных. Мартина вернула их на столик и принялась разглядывать украшавшее окно вьющееся растение. Она, пожалуй, назвала бы его диким виноградом, но несчастные стебельки почти совсем засохли, поэтому Мартина не была до конца уверена в своей правоте. Вот если бы отнести его в ванную и хорошенько помыть, то тогда она бы точно сумела определить, что это за…
Но тут в комнату вошел Брэд. На нем были вельветовые бежевые брюки со множеством карманов, голубая рубашка и тяжелые рабочие ботинки.
Мартина какое-то время завороженно смотрела на них. "Наверное, – думала она, – ему на ноги часто падают всякие вещи – кирпичи, например, и тогда эти ботинки спасают его от ушибов…"
Брэд хмуро поглядел на свою секретаршу, а потом заметил Мартину и очаровательно улыбнулся.
– А-а, мисс Вудс! – весело воскликнул он. – Рад вас видеть, хотя вам и не было нужды приходить сюда. Мы могли бы поговорить у вас в офисе. Впрочем, я ценю ваше служебное рвение.
– Здравствуйте, – буркнула Мартина, поднимаясь со стула и размышляя о том, не был ли он таким же пыльным, как растение на окне. Наверное, ей бы не помешало незаметно отряхнуть юбку. Однако Брэд уже стоял у гостеприимно распахнутой двери своего кабинета. Он явно не хотел, чтобы секретарша слышала их разговор. Мартина вошла в кабинет и послушно уселась в старое кресло. Оно явно нуждалось в починке, но было куда удобнее этого проклятого стула в приемной.
Сам Брэд тоже сел в кресло – скрипящее и постанывающее из-за своего весьма преклонного возраста.
– Ваш босс сказал мне, что вы можете вступить в переписку с судом вместо меня, – сообщил он. – Все нужные бумаги у вас с собой? Давайте их сюда, я подпишу – и дело с концом.
Мартина поняла, что он совсем не раскаивается в том, что ходил к ее начальству и вел себя там высокомерно и заносчиво. Что ж, сейчас он поймет, зачем она здесь.
– Да, кое-какие документы у меня с собой. – Из большой сумки она достала папку и разложила ее на коленях. – Слушайте. – И она начала читать: – "Старое скрипящее кресло, стоящее перед письменным столом темного цвета. На столе на подносе стоит стакан. Фотографии дочери Андреа лежат под стеклом".
Брэд машинально попытался прикрыть фото ладонью, и Мартина улыбнулась:
– Напрасно стараетесь, мистер Макинтош. Я уже успела их заметить. Может, спросите, откуда у меня эти сведения?
– И так ясно, – пробормотал Брэд. – Опять эта таинственная женщина.
– Правильно. Еще она перечислила университетский кубок, полученный вами за прыжки в воду, несколько засохших цветков в горшках, оранжевый мохнатый коврик, который давно пора выбросить, застекленный книжный шкаф и парочку лопат – очевидно, образцы товара из вашего магазина? – Мартина огляделась по сторонам, внимательно рассматривая каждый предмет обстановки, и Брэд тоже зачем-то окинул взором свой кабинет. – Правда, я не вижу тут горшков с цветами, но они, наверное, окончательно засохли. Кстати, тот, что висит в вашей приемной, тоже вот-вот загнется. И почему только вы его не поливаете?
– Это входит в обязанности Кэрри, – тусклым голосом ответил Брэд. Он явно был чем-то расстроен. Может, тем, что Лидия так детально описала его кабинет? Он-то утверждал, что никогда не встречался с этой женщиной.
– Может, вы все-таки не будете отрицать свое отцовство, мистер Макинтош? – мягко спросила Мартина. – Подпишите добровольное признание. Это сэкономит массу времени и сил.
Его густые черные брови сошлись над переносицей, а голубые глаза холодно блеснули.
– Я никогда не видел Лидию Браун, – отчеканил он. – Я не имею никакого отношения к ее ребенку. И она ни разу, слышите, ни разу не была в этом кабинете. По крайней мере, я ее сюда не приглашал. Поверьте, мисс Вудс, я говорю правду!
Папка едва не соскользнула с колен Мартины, и она сделала резкое движение, чтобы не дать ей упасть на пол. Как странно он говорит. Ей-Богу, ему почти удалось убедить ее в своей правоте. Не отрывая глаз от документов, Мартина тихо сказала:
– Но книжный шкаф, кубок и оранжевый коврик нельзя увидеть из приемной.
– Я знаю, что нельзя. – И Брэд недоуменно пожал плечами. – Именно поэтому я совершенно сбит с толку. У меня не работала женщина с таким именем, я проверял. Я не знаю, кто она. Я не знаю, зачем ей понадобилось украдкой проникать в мой офис. Я ровным счетом ничего не понимаю. – Он поднялся и предложил: – Давайте-ка я еще поразмышляю над всем этим, может быть, посоветуюсь с адвокатом, а потом, денька через два-три, перезвоню вам.
– У вас есть месяц, чтобы принять окончательное решение, – ответила Мартина.
Он казался ей все более симпатичным. В нем было столько мужественности! Мартина терялась в его присутствии, привычное самообладание покидало ее. Чем же все это кончится? Сумеет ли он доказать свою непричастность? Как странно, что окружающие его вещи остаются неподвижными, а не притягиваются к нему, как к магниту. Ведь он излучал как раз то, что принято называть старомодным словом "магнетизм". Нет-нет, надо скорее уйти, а то, пожалуй, она еще натворит каких-нибудь глупостей.
И Мартина поспешила распрощаться.