Здесь иероглиф "долголетие" (шоу) вписан в тело божества долголетия Шоусина, облик которого нередко ассоциировался с Лао-цзы (1888).
Постепенно появляется ряд сомнений если не в самой истории о Лао-цзы, то в некоторых фактах, связанных с его биографией, в частности, в реальности встречи между Лао-цзы и Конфуцием, в его авторстве "Дао дэ цзина" и в том, что трактат был создан именно в VI в. до н. э. Дух критического осмысления возобладал к началу династии Сун (960 - 1297), отмеченной расцветом неоконфуцианства. Сколь истинно все то, что несет в себе древняя традиция? - вопрошали многие неоконфуцианцы. Один из лидеров этого течения, прославившийся своими комментариями к Конфуцию, Чжу Си впервые высказал некоторые сомнения в том, что все изложенное о Лао-цзы есть абсолютная правда [54, 74:11 б]. Другой неоконфуцианец Е Ши (11501223), который крайне негативно относился к даосской этике, в труде "Си сюэ цзи янь" ("Записки и высказывания по поводу учения") вообще утверждал, что Лао-цзы не имеет прямого отношения к созданию "Дао дэ цзина" [35, 15:1 б].
Таким образом, китайская культура дала начало сомнениям в священном - и вот в течение XII–XIX вв. появилось уже несколько сот трудов с критическими оценками биографии Лао-цзы. Скептицизм все более и более нарастал, Ван Чжун (1744–1794) и Цуй Шу (1740–1816) считали многое в истории о Лао-цзы подделкой, и уже все меньше ученых отваживались целиком доверять изложению Сыма Цяня.
В ремя жизни Лао-цзы пытались вычислить путем "относительных дат", т. е. сопоставляя деяния Лао-цзы с некоторыми событиями в истории, датировка которых не представляет проблем, при этом считая веками, но не годами.
Историк Ван Чжун в XVIII в. предложил датировать жизнь Лао-цзы IV в. до н. э., при этом его рассуждения отличались завидной логикой. Он указывал, что в даосском трактате "Ле-цзы" встречается диалог между самим мудрецом Ле-цзы (450–375) и Инь Си - тем хранителем заставы, которому по легенде Лао-цзы и оставил свой трактат. В другом же даосском трактате "Вэнь-цзы" имя Лао-цзы упоминается в связи с установлением военного союза между царствами Вэй и Чу. Поскольку Ле-цзы жил в iV в. до н. э., а альянс между Вэй и Чу был заключен в этот же период, то из этого логическим образом вытекает вывод, что Лао-цзы жил именно в iV в. до н. э. Однако в этих рассуждениях есть неверная посылка: и "Ле-цзы", и "Вэнь-цзы" являются крайне ненадежными историческими источниками, они составлялись из многих частей на протяжении долгого времени [177, 186–187]. К началу XX столетия Лао-цзы воспринимался практически как целиком мифологическая фигура, и во многом этому способствовало развитие народного культа Лао-цзюня ("Правителя Лао") - обожествленного Лао-цзы. Его образ в народном создании почти не связывался с созданием одноименного трактата. В 1905 г. известный исследователь китайских традиций Л. Джайлс, говоря о "Дао дэ цзине", отмечал, что "сами китайцы практически единодушны в опровержении его аутентичности" [201, 10].
Новый виток дискуссий
Начало новому витку дебатов вокруг Лао-цзы, его книги и изначальной сути его учения в начале ХХ в. дал Лян Цичао (1873–1923), известный мыслитель, представитель либеральной реформисткой мысли Китая. Споры о Лао-цзы становятся частью обширной кампании 1920 - 40 гг., в процессе которой обсуждается историчность и мифологичность древней истории, названной "Дискуссией о древней истории" (Гуши бянь).
Эта волна берёт своё начало в начале 20-х гг., когда Лян Цичао выдвигает крайне критически заряженную теорию того, что практически все, что касается "Дао дэ цзина" и Лао-цзы, является либо мифом, либо подделкой. В дискуссию были вовлечены десятки ученых, которые на волне "обновления китайской культуры", стимулированной Синьхайской революций и Движением 4 мая, пытались показать косность и неправильность многих традиционных представлений. Разворачивается большая дискуссия о "науке и метафизике", затронувшая практически все области социальной и культурной жизни: философию, социологию, эстетику, литературу.
Первая активная волна "опровержения Лао-цзы" длилась с 1919 по 1936 год и была прервана лишь с началом японо-китайской войны (1937–1945 гг.), когда научно- философские дискуссии стали неактуальными. Однако за 17 лет жарких споров в эту кампанию был вовлечен, по сути, весь цвет китайской философской и исторической науки.
Дискуссия, в которую были вовлечены десятки ученых, продолжалась в течение многих лет. Начавшись в виде интеллектуальных споров среди китайских мыслителей, она быстро шагнула за пределы Китая, постепенно охватив практически весь западный мир.
Сомнению было подвергнуто буквально всё: существование Лао-цзы как исторического персонажа, соответствие высказываний Лао-цзы даосской мысли, подлинность самого трактата "Дао дэ цзин". Продолжается дискуссия и сегодня, но практически ни на одни вопрос нет окончательного ответа. Все, что касается Лао-цзы и его произведения, оказалось одной из самых больших загадок Китая.
Активная дискуссия начинается с того, что в 1922 г. Лян Цичао публикует несколько критических статей на работу Ху Ши "Основы истории китайской философии" ("Чжунго чжэсюэ ши да ган"). Ху Ши придерживался вполне канонической точки зрения, считая, что традиционную версию о жизни Лао-цзы, о создании им "Дао дэ цзина" и периодизации его жизни в общем можно считать правильной. Лян Цичао резко обрушивается на точку зрения Ху Ши, обвиняя его в излишнем и ничем не подтвержденном доверии к древним источникам. По его мнению, Лао-цзы вообще, скорее всего, никогда не существовал как историческая персона, а поэтому бессмысленно даже обсуждать точные даты его жизни и время создания им трактата.
Эта точка зрения завоевала много сторонников, возможно не столько за счет сильных аргументов, сколько благодаря своей гиперкритичности и нередкой агрессивности. Попирание традиции казалось весьма привлекательным особенно в период "движения за новую культуру". Одним из основных положений развернувшейся дискуссии был тезис о том, что философ Лао-цзы не имел никакого отношения к созданию трактата "Дао дэ цзин" и не мог являться старшим современником Конфуция. Сам же знаменитый трактат представляет собой компиляцию из нескольких десятков произведений, составленную на протяжении нескольких веков и в основном завершенную в период Сражающихся царств, а поэтому ни о каком "авторе трактата" речи идти не может. Эту версию поддержал ряд известных западных ученых, таких как Г. Крил, А. Вэйли, М. Кальтенмарк, Дж. Нидэм и ряд других, и она стала весьма популярной [189, 5; 250, 127; 240, v. 5. 36; 218, 15].
Казалось, в какое-то время стало буквально модным "омолаживать" Лао-цзы, все больше и больше приближая его к нашему времени. В работах историков критической школы Лао-цзы постепенно превращался в некий полумифический персонаж, во многом придуманный Сыма Цянем под воздействием народных преданий, в то время как реальный, исторический Лао-цзы жил (на чем сходилось большинство историков этого направления) не раньше III в. до н. э. По ряду предположений Лао-цзы умер между 460 и 450 гг. [111, 56].
Часть ученых склонна относить жизнь Лао-цзы к более позднему периоду - где-то между 400 и 330 гг. до н. э. [132, 245]. С наиболее радикальной гипотезой выступил Гу Цзеган, поместив Лао-цзы в 200–150 г. до н. э. [97, 462–519]. "История китайской философии" утверждает, что Лао-цзы жил в конце периода Вёсен и Осеней, т. е. в V в. до н. э. [66, 47].
Лао-Цзы - просто миф?
Параллельно с этим сформировалось ещё одно, менее многочисленное, но, тем не менее, достаточно влиятельное течение, которое полностью отрицало историческое существование Лао-цзы. Если другие группы ученых лишь оспаривали либо авторство "Дао дэ цзина", либо даты жизни Лао-цзы, либо какие-то подробности его и так скудной биографии, то группа "ученых-негативистов" объявила Лао-цзы целиком легендарным персонажем, даже не имеющим никакого исторического прототипа.
Первым оформил эти взгляды в сравнительно стройную систему японский схоласт Ито Рангу (1693–1778), который считал, что биография Лао-цзы, изложенная у Сыма Цяня представляет собой лишь плод фантазии. Основным его тезисом было то, что ни Конфуций, ни Мэн-цзы не упоминали Лао-цзы в своих работах. Все другие упоминания о Лао-цзы, например, в трактате "Сюнь-цзы", "Мо-цзы" Ито Рангу считал либо ошибками, либо более поздними привнесениями [125, 150–151].
