Камень с X по XVI в.
В течение шести-семи столетий очень медленно и сложно появлялся интерес к камню и росло знание о нем на Руси, и не без влияния Востока и Византии рождалась его обработка в области древнейшей архитектуры и ювелирного дела.
Постепенно изменялся характер жизни народов, населявших степи великой равнины. Примерно в начале второго тысячелетия (после X в.) началась выплавка железа, появился гончарный круг, усовершенствовалась техника изделий, создались ремесла, мастерские по обработке привозившихся из далеких стран меди, серебра, особенно кости (в частности, мамонтовой). И, конечно, одной из самых интересных страниц в истории камня явилось зарождение каменной архитектуры. Не забудем того, что архитектура - одно из самых эпических искусств, в котором жизнь и идеалы человеческого общества находят особо полное отражение. И хотя древнейшие архитектурные сооружения на Руси были преимущественно деревянными, тем не менее каменные материалы, несомненно, добывались и применялись очень давно.
До X в. мы не имеем точных сведений об архитектурных каменных материалах, и только после X в. постепенно раскрываются пути использования камня, преимущественно в церквах этого периода (Десятинная церковь в Киеве, Георгиевский собор в Юрьеве-Польском XIII в., церковь в Холме XIII в. и др.).
Наиболее широко распространенным декоративным материалом для церквей старой Руси был все тот же замечательный пирофиллитовый сланец Волыни, о котором мы говорили выше; он широко применялся для первых мозаичных полов, для карнизов и первой резьбы. Частично применялся и пестрый мрамор Тавриды.
Но особенно интересным было применение карпатского белого и зеленого каменного строительного материала, который добывался, по словам историков, из земли Холмской и Югорской в Галицкой области. Эти прекрасные облицовочные материалы, которые были похожи на настоящий мрамор, играли большую роль в каменном строительстве.
Значительно позднее, в Московский период (XIV в.), создалась культура белого известняка - мячковского и протопоповского камня, из которого построена "Белокаменная Москва" (постройка каменного Кремля в Москве).
Возникли первые каменоломни, техника резьбы из мягкого камня достигла значительного совершенства, началась орнаментовка и резьба преимущественно в мастерских Москвы, Ярославля и Владимира. Здесь в Московской Руси создавались кадры камнерезов, "камнесечцев".
Наряду с обработкой декоративного камня также очень медленно создавалось и ювелирное дело.
Использование самоцвета в виде отдельных украшений известно еще в скифо-сарматский период, но нет никакого сомнения, что огромный толчок этому дала Византия и Восток. Финифть и хрусталь, мозаика из пасты, бисер из стекла - все это, называвшееся на старинном языке "узорочьем" и позднее "узорчатыми каменьями", в основном привозилось из заморских стран. Очень немногие минералы русского происхождения нам известны в изделиях X–XVI вв.
Это были в основном янтарь с Днепра, пирофиллит Волыни, светлый аметист Кандалакшского залива, добывавшийся одновременно со слюдой для оконниц; большую роль начинал играть речной жемчуг, который смешивался на путях Новгородской земли с жемчугом Индийского моря. Изредка из Закавказья проникали обсидиан, гагат, мраморный оникс и камень Востока - бирюза, как раз те излюбленные каменные материалы, которые сделались известными в поэмах грузинского эпоса (XII в.).
Но настоящего русского самоцвета и цветного камня для изделий ювелирного дела в России пока еще не было.
И тем не менее росло увлечение яркими камнями, выражавшееся в широком использовании их в изделиях и убранствах церквей.
Намечались и первые зачатки научного подхода к камню.
Первые указания и первые русские минералогические данные мы находим в "Изборнике Святослава" (1073 г.). Этот "Изборник" с многочисленными исправлениями и добавлениями и азбучники XVI–XVII вв. дали нам ряд ценных данных, и хотя новые издания осложнили хронологию и географию изборников, тем не менее здесь наметились первые зачатки более или менее точного минералогического знания.
Интересно и то, что в изборниках и, в частности, в известной "Торговой книге" XVI в. встречаются и описания свойств камня: так, наряду с ценой указывались цвет и твердость, отмечались медицинские свойства, обычно связанные с суеверием, упоминались месторождения, правда преимущественно Востока, а под влиянием арабов стал указываться и удельный вес - одно из важнейших свойств камня, которым наравне с твердостью пользовались торговцы для проверки и определения камня.
Одновременно с этим вырабатывалась и минералогическая номенклатура. Таковы первые названия камней: вениса, изумруд, заберзат, лал, бечеты, баус, вереники, бакан, дростокапами. Многие из них попросту переводились с других языков, но часть их имела и славянские корни.
К сожалению, очень скоро в нашей науке эти названия были забыты, в XVII в. почти все названия были заменены новыми латинскими терминами, и только немногие сохранились до нашего времени.
Я кончаю главу о камне X–XVI вв.
Вывод один - исключительное влечение русского человека к яркому самоцвету и вместе с тем почти полное отсутствие настоящих месторождений его на Руси, полное отсутствие его культуры.
Только в XVII в., в эпоху Петра, наметился решительный перелом, и замечательные открытия совершенно изменили наши представления о русском камне.
Роль Урала и Мурзинки
XVII век явился переломным не только в культуре камня и металлов на Руси; вместе с тем он был переломом между старым бытом и миром промышленного и культурного прогресса.
Уже в 1597 г. Артемий Бабинов "по указанию Москвы" открыл прямой путь из Соликамска на Туру и далее на Тюмень. Таким образом наметился новый путь между Европой и Азией. Из Сибири северным трактом потянулись караваны с товарами: соболями, мамонтовой костью и китайским ладаном; приходила слюда из Мамской тайги, которая наряду со слюдой Белого моря заменяла стекло, привозившееся на ганзейских кораблях, - это был мусковит, всем известный минерал, получивший свое название по имени "Московии".
По новым путям проникали вплоть до границ Китая и первые рудознатцы в поисках серебра и металлов. Среди новых минералов и руд, указанных в старых документах, значилась и "синяя земля", присланная из Восточной Сибири: в ней мы легко разгадываем минерал вивианит - "голубую краску", встречающуюся в болотистых низинах сибирской тайги, по реке Витиму.
Одно открытие следовало за другим в результате поисков рудознатцев. В 1631 г. были открыты и разработаны железные руды и построены первые железообрабатывающие заводы. Около 1635 г. в предгорьях Урала вторично были открыты медные руды малахита, знакомые еще чуди за три тысячи лет до этого времени. Еще раньше открытия руд первыми минералами того времени были различные узорчатые каменья - сердолики и агаты, халцедон и яшмы, встречавшиеся в огромных количествах по рекам Восточной Сибири и упомянутые в грамотах 1675 и 1696 гг.
При этих находках огромную роль играл Бабинский тракт через Урал; отсюда из Тобольска шло продвижение на юг по Туре, Нейве, Исети и дальше до Миасса и казахских степей - в поисках серебра и цветного камня. Недаром в XVII в. Зауральская Сибирь называлась "Малая Индия".
Постепенно пути на Восток шли южнее и южнее - к теплу и плодородным землям.
Наконец, решительным шагом в создании крупного горного центра была постройка в 1721 г. на лесистых берегах Исети Исетского завода и города, долго называвшегося просто "городом", - Екатеринбурга, нынешнего Свердловска.
На высоком берегу реки Нейвы еще в 1637 г. был построен "острог", а около него староверческое поселение - Мурзинская слобода. Мурзинка охраняла с юга и востока великий Сибирский тракт. Из Верхотурья и Кушвы сюда направлялись служилые люди для поисков различных руд и каменьев. Еще в 1668 г. около Мурзинского острога Михайло Тумашев открыл цветные камни и медную руду и об этом объявил в Сибирском приказе. Это открытие сыграло решающую роль в поисках самоцветов. Генерал В. И. Геннин, назначенный в 1722 г. начальником сибирских горных заводов (после В. Н. Татищева), увлекся самоцветом и приказал искать "камни для двора". Скоро были найдены прозрачные горные хрустали, раух-топазы, аметисты и бериллы. Уже к концу петровского времени слава об этих камнях стала распространяться по всей стране, а в связи с постройкой Невьянского завода в 1703 г. и заселением его пленными горняками-шведами Мурзинская слобода стала разрастаться в крупное поселение. С тех пор Мурзинка сделалась Меккой минералогов всего мира. Мы должны прямо сказать, что это одно из самых замечательных месторождений самоцветов, которые иногда вывозились отсюда целыми возами.
Мурзинка - не только гордость и ценность всех минералогических музеев мира, это начало русской минералогии, точного знания природных кристаллов. Мурзинка - не только значительная страница нашей науки, не только гордость нашей природы. Мурзинка - начало настоящей культуры камня в России, ее каменной промышленности и многочисленных мастерских и фабрик. Она положила основу ограночному и камнерезному делу в России. Здесь выросли первые специалисты - мастера по камню, знатоки и любители камня, первые минералоги, положившие начало исследованиям богатств Урала…