БРАТЬЯ ПРОХУДИВШИХСЯ УНИТАЗОВ
Есть и еще огромный пласт литературы, несколько увядший сейчас, в самые последние годы, но пышно расцветавший еще в начале 1990-х. Боюсь, что если я сам, без помощи его провозвестников, назову это направление так, как оно того заслуживает, тут же поднимется визг и вой: "Антисемит!!!". И после этого вопля любые разумные аргументы уже не будут приниматься во внимание. Поэтому сначала я приведу цитату, а потом пускай уж судит сам читатель:
"Моя Родина - не Россия, а СССР, то есть Советская Россия, типовая картинка моего детства, от которой сжимается сердце, а к глазам подступают давно уже не сладкие слезы, - не плакучая березка и не курящаяся банька над прудом, а ржавый электромотор в мазутном ручье, расцветший малахитовой зеленью, сыпучие горы пропыленного щебня, оглушительная танцплощадка в горсаду… и когда тоска по Родине становится совсем уж невыносимой, я отправляюсь куда-нибудь на Кировские острова, через парк культуры и отдыха, где все еще геройствует гипсовый матрос с дисковым автоматом, за стадион…
Там, на берегу сверкающего отравленного залива, я снова оказываюсь у себя дома - на свалке. Среди битого кирпича, колотого бетона, драных бревен, ржавых гусениц, карбюраторов, сиксиляторов, среди гнутых труб, облезлых гармошек парового отопления, оплавленных унитазных бачков, сплющенных консервных банок, канистр, баллончиков из-под хлорофоса, на целые версты простершихся вдоль морских ворот Петербурга, - на душу мне снова опускается покой" [5, с. 240].
Когда у человека хватает совести писать такого рода тексты, уже мало что способно удивлять.
Приводя жесткий пассаж В. В. Шульгина: "Перед евреями два пути: один путь - покаяния, другой - отрицания, обвинения всех, кроме себя. И от того, каким путем они пойдут, зависит их судьба", А. Мелихов комментирует: "Чему не могу противиться - так это благородному тону" [5, с. 204].
Действительно, уж чем-чем, а благородством интонации его творение не отличается, и вот здесь-то действительно кроется важное отличие сочинений Мелихова от книг, написанных русской интеллигенцией. Как бы ни относиться к В. В. Шульгину и к его общественной позиции, он-то себя не на помойке нашел. А вот господин Мелихов - нашел, чем гордится; и, право, он не единственный в своем роде.
Потому что существует обширная литература евреев, осознающих себя обитателями и даже прямыми порождениями помойки, братьями опорожненных консервных банок и сородичами оплавленных унитазных бачков. Иногда они выступают с какой-то патологической серьезностью, как И. Бабель, описывая мир одесского дна так, что от его героев, ситуаций и даже запахов желудок непроизвольно сокращается. Иногда становятся они своего рода массовиками-затейниками - когда публикуются сборники "Еврейский анекдот" с такими, например, перлами: "Купил еврей на птичьем рынке попугая. Попугай заорал: "Бей жидов!" Еврей укоризненно покачал головой: "С таким-то носом…"".
ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?!
Конечно же, произведения типа приведенных - далеко не все, что есть по еврейской тематике. Есть великолепные монографические исследования, хотя бы Дж. Д. Клиера [6] или А. Кестлера [7]. Но они вовсе не предназначены для массового читателя и отвечают на какие-то очень уж частные вопросы, как и положено научным исследованиям.
Есть книги, написанные евреями в зарубежье. Самые известные из них написаны сионистами специально для русских евреев… чтобы они просвещались и побыстрее ехали в Израиль. Но даже эту "Библиотечку Алии" [8] попробуйте-ка отыскать, даже в крупных городах России! А ведь это книги, написанные русскими евреями, и специально для жителей России.
Тем более попробуйте отыскать "Историю еврейского народа", написанную группой "профессоров Иерусалимского университета, принадлежащей к особому направлению в еврейской историографии, которую принято называть "Иерусалимской школой"" [9].
Если я назову широко известные в зарубежье имена Марголиса или Некрича, если я назову литературу, изданную специальным Центром иудаики на русском языке при Иерусалимском университете, боюсь, читатель решит, что я перешел на шаманские завывания, - до такой степени все это никому неведомо. Виноват ли русский читатель? Нет, скорее виноват русский издатель.
А уж книги на немецком и польском языках - вообще особая статья, и разбираться здесь надо особо… Ведь переводов, как правило, нет.
Получается странная вещь: литературы о евреях много, даже избыточно много, но вся она или недоступная, или непопулярная, а чаще всего - и непопулярная, и недоступная. А та, что популярна и доступна, - это как раз вдохновенные, но плохо написанные книги про плохих или хороших евреев или же вопли из помойки.
А вот чего у нас нет в этом безбрежном море еврейской и околоеврейской литературы - так это книги популярной и в то же время объективной и научной!
Такую книгу пытался написать А. И. Солженицын - но ведь и у него не получилось. Не будем даже поминать мэтру фразы типа такой: "Остатки хазаров - это кумыки на Кавказе, а в Крыму они вместе с половцами составили крымо-татар" [10, с. 13–14]. Жаль, что формулировки такого известного человека вызывают порой ассоциации с Ивановым и Даймонтом.
Но хуже всего все-таки другое. В книге А. И. Солженицына заявляется: буду писать объективно о тех и других, не опущусь до позиции участника драки. Но, на мой взгляд, такой подход скорее заявляется, чем реализуется. Книга Александра Исаевича - огромный шаг вперед по сравнению с очень многими работами, но ведь и это - только попытка "нашего" взгляда на "них".
И в результате я рукоплещу Александру Исаевичу, когда он разоблачает старый и зловонный миф про тысячные жертвы погромов, показывает, как эти чудовищные жертвы создавала извращенная фантазия "демократической общественности". Но вот Александр Исаевич пишет про еврейских боевиков, начавших стрелять по толпе…
И у меня сразу же возникает вопрос; а откуда взялись эти еврейские боевики? Тут ведь возможны только два варианта ответа: то ли евреи народ такой донельзя порочный, им только дай кого-нибудь зарезать или застрелить, то ли все-таки было в истории Российской империи что-то, заставлявшее нормальных до какого-то момента юношей вооружаться наганами, палить в толпу и проделывать прочие малопочтенные вещи. Я не поклонник ни американских раввинов - провозвестников гениального от природы народа, ни духовного чада этих раввинов, "нордического" "доктора" Геббельса. Поэтому я не в силах уверовать в природную порочность какого-либо народа. Видимо, эти еврейские юноши испытывали все-таки не врожденное желание стрелять по живой мишени, но что-то сделало их боевиками.
И вот тут у меня претензии к Александру Исаевичу: ведь он и слова не пишет о том, что приводило еврейских юношей к пальбе из наганов. И получается - Александр Исаевич не сумел сделать исключительно важного: не сумел увидеть ситуацию с "их" точки зрения. Не смог понять, а как "мы"-то выглядим для "них" и почему "они" порой стреляют в "нас". Так и В. В. Шульгин в своей прекрасной книге очень хорошо объяснил, что "нам" не нравится в "них", но даже не поставил задачу - показать, что "им" не нравится в "нас" [11]. А ведь это не менее важно.
Увидев книгу А. И. Солженицына на прилавках, я было всерьез огорчился: опередили… Но теперь вижу, что поторопился, и вот предлагаю читателю эту свою книгу: книгу о мифах, накрученных вокруг евреев. Книгу о евреях, которые не существовали никогда и нигде, но сведения о которых прочно вошли в мировую историю.
Часть I
В ПОЛЕ ЕВРЕЙСКОЙ МИФОЛОГИИ
- Мой ребе такой святой, что каждую субботу лично общается с Богом!
- Откуда ты это знаешь?
- От самого ребе.
- Твой ребе врет!
- Ну не может же врать человек, который каждую субботу общается с Богом?!
Еврейский анекдот
Глава 1
Расовый миф
Когда-то персы были великими воинами, но вошли в соприкосновение с евреями, а теперь влачат жалкое существование на задворках Дальнего Востока в качестве армян.
А. Гитлер
С чувством сильного недоумения читал я много лет назад книгу некого немецкого еврея Фрица Кана, озаглавленную: "Евреи как раса и культурный народ" [11]. Книга вышла в Германии в 1921 году и украшена такими, например, перлами: "Моисей, Христос и Маркс - три представителя специфической расы и расовых особенностей" [11, с. 199] и что "Троцкий и Ленин украшают нашу расу" [11, с. 202]. Оставлю в стороне вопрос, кем должен быть человек, чтобы "украшать" самого себя родством с Троцким и Лениным. Обращу внимание читателя на прозвучавшее слово "раса" и на то, что использует его еврей, - причем еврей, вполне лояльный к коммунистам разного розлива. Для автора евреи - это раса.
Ф. Кан - явный и откровенный социалист, а вот его сородич Бенджамин Дизраэли - решительнейший консерватор. С точки зрения кавалера ордена Подвязки, виконта Гюгенденского, графа Биконсфилда (все это титулы Дизраэли), евреи идут в социалисты не от хорошей жизни, а под давлением не признающего их общества христиан. И тогда "…избранная раса подает руку отбросам и презреннейшим частям общества" [12, с. 193].