До сих пор труд Геродота считался только источником исторических сведений, однако академик М. Л. Гаспаров утверждает, что Геродот интересен, в первую очередь, как писатель. Стремясь устранить недостатки ранее существовавших русских переводов, Гаспаров предлагает читателям не перевод, а пересказ, рассчитанный на восприятие читателя-неспециалиста.
Этот пересказ истории Геродота академик М. Л. Гаспаров сделал, представляя себе, что пишет для школьников "так, как хотел бы рассказывать об этом собственным детям". В предисловии к книге он напоминает о том, что Геродота всегда переводили не как писателя, а как источник сведений о Древней Греции - на деловой канцелярский стиль. "Это было не совсем справедливо. Мне захотелось поправить эту несправедливость. Это значило: предложить русским читателям не перевод, а пересказ Геродота".
Девять книг, из которых в древности состояло сочинение Геродота, стали десятью рассказами (первая книга была разделена на две). М. Л. Гаспаров пишет, что можно было бы сохранить геродотовский нанизывающий синтаксис и старинный язык, но тогда его пересказ был бы похож на русскую прозу XVIII века, что было бы непривычно и утомительно для читателя. "И тогда я предпочел противоположную крайность: переложить Геродота не только с языка на язык, но и со стиля на стиль". Фразы Геродота стали короткими, легкими, немного ироничными. М. Л. Гаспаров призывает "не притворяться, будто мы с читателем вживаемся в образ Геродота-повествователя, а представить себе, что мы любуемся им со стороны, сохраняя собственный взгляд и на него, и на предметы его повествования".
Геродот из Галикарнаса жил в V веке до н. э. Отец истории, географии и этнографии предупреждал: "Я обязан передавать все то, что мне рассказывают, но верить всему не обязан, и это пусть относится ко всему моему труду". И от него мы узнаем, что говорили об исторических событиях на улицах и на полях сражений в его время. Мир, каким видел его Геродот, был миром обычных людей, его современников, эллинов и варваров. Аристократы и простолюдины, жрецы Дельфов и жрицы Додоны, ремесленники и торговцы - самые разнообразные категории людей встречались ему на родине и на чужбине во время его продолжительных путешествий, делились с ним воспоминаниями и впечатлениями. И сам Геродот был похож на них - любознательный и общительный, истинный сын своей эпохи и своего народа.
В пересказе М. Л. Гаспарова сохранены черты народной сказки, характерные для многих рассказов Геродота, веселые сцены чередуются с мрачными происшествиями, рассказывается об удивительных, поражающих воображение событиях, о героизме и трусости, о коварстве и простодушии…
"Геродот был слишком умным человеком, чтобы верить, будто боги обращаются в быков, а царские дочери - в коров. Но он был слишком осторожным человеком, чтобы открыто сказать, что это только сказка, - пишет М. Л. Гаспаров и рассказывает, как качался маятник войны между греками и азиатами. Причины долгих и изнурительных войн греков с варварами - это взаимные обиды, чуть ли не поочередные похищения царских дочерей (Ио и Европы, Медеи и Елены). Геродот представил человеческую историю как развивающийся во времени и пространстве процесс, в ходе которого меняются судьбы людей и государств: "Ведь те, что были великие в древности, в большинстве стали незначительными ныне и, напротив, те, которые при мне стали большими, прежде были малыми"".
Прочитав книгу М. Л. Гаспарова о рассказах Геродота, невольно задумаешься об этом "маятнике войны", качающемся со времен сказочного далека - от царевны Ио и царевны Европы, времен греко-персидских войн и походов Александра Македонского, крестовых походов и турецких нашествий до мировых войн XX века.
"А теперь задумаемся не о самих событиях, а об их смысле, - заканчивает пересказ истории Геродота М. Л. Гаспаров. - В самом начале повествования Геродота мудрец Солон говорит царю Крезу: "Не превозносись: чем выше возносится человек, тем сокрушительней бывает его падение. Мера - превыше всего: не отступай от меры". Потом по ходу действия Геродот пользуется каждым случаем, чтобы еще и еще напоминать об этом. Но главное подтверждение мудрости Солона - сама история греко-персидских войн. Царь Ксеркс вознесся выше меры (как устрашающе описывались его полчища!) - и вот вся его мощь рушится от разгрома при Саламине. Однако достаточно ли этого примера? Нет, победители-греки на нем ничему не научились. Афиняне сами возгордились своей победой свыше меры, пошли всею силою на персов в Египет и всею силою потерпели крушение. Лишь когда обе стороны были наказаны судьбой за нарушение меры, положенной человеку, стал возможен мир и конец войны".
Содержание:
Предисловие 1
Рассказ первый, место действия которого - Лидия, а главный герой - лидийский царь Крез 2
Рассказ второй, место действия которого - Мидия, а главный герой - персидский царь Кир 5
Рассказ третий, место действия которого - Египет, а главный герой - персидский царь Камбис 7
Рассказ четвертый, место действия которого - Персия, а главный герой - персидский царь Дарий 11
Рассказ пятый, место действия которого - Скифия, а главного героя в этом рассказе нет 14
Рассказ шестой, место действия которого - Иония, а главный герой - милетянин Гистией 17
Рассказ седьмой, место действия которого - Марафон, а главный герой - афинянин Мильтиад 19
Рассказ восьмой, место действия которого - Фермопилы, а главный герой - спартанец Леонид 22
Рассказ девятый, место действия которого - Саламин, а главный герой - афинянин Фемистокл 27
Рассказ десятый, место действия которого - Платея, а главный герой - спартанец Павсаний 30
Послесловие 34
Иллюстрации. Греция времен Геродота 34
М. Л. Гаспаров
Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом
Предисловие
Эта книга не совсем соответствует замыслу той серии, в которой она выходит. Это не малоизвестный автор и не малоизвестное произведение. Геродот - имя знаменитое; даже те, кто только слышал о нем, знают, что он был "отец истории".
Кто интересовался им, тот знает больше: он жил в V веке до нашей эры, то есть в пору высочайшего расцвета древнегреческой культуры, когда строился Парфенон, а Эсхил, Софокл и Еврипид ставили свои трагедии; он написал историю греко-персидских войн - а победой в этих войнах с могущественным врагом, грозившим Греции тяжким порабощением, греки гордились больше всего; он предпослал своему рассказу о греко-персидских походах и сражениях огромное вступление о том, как возникла и что собой представляла персидская держава, и этим его вступлением до сих пор благодарно пользуются историки Древнего Востока.
Но даже те, кто не только интересовался им, а и читал его, редко задумываются о том, каким подвигом была его "История". Один большой ученый, специалист по античной историографии, не оставивший без внимания, пожалуй, ни одного самого малого историка древности, Ренессанса или нового времени, писавшего о Древней Греции, никогда ничего не написал только об "отце истории" Геродоте. Объясняя это, он выражался примерно так: "Если нас спросят, возможно ли описать события, при наших отцах потрясшие целую страну, не располагая при этом никакими письменными документами, а только расспросами стариков да случайными памятными надписями; возможно ли вдобавок к этому описать историю всего Древнего Востока за пятьсот, а то и за тысячу лет до тебя, объехав часть этих стран, но ни слова не понимая ни на одном из их языков, - то мы твердо ответим: невозможно. А Геродот это сделал. Значит, перед нами чудо, а чудесами наука историография не может заниматься".
Здесь, однако, не сказано еще о двух вещах - о самых простых, но самых необходимых для читателя.
Во-первых, Геродот интересен. Те, кто читали его только по-русски - если они не профессионалы-специалисты по древней истории, - не могут этого должным образом почувствовать. Может быть, они не признаются себе в этом, но Геродот для них скучен или хотя бы скучноват - особенно во второй половине его сочинения, где речь идет собственно о войне, походах и битвах. Здесь слишком много подробностей, слишком много имен и названий, ничего не говорящих рядовому читателю и лишь отвлекающих от главного. Для античных читателей Геродота, которые знали все эти места, о которых он писал (если не своими глазами, то по рассказам), и помнили эти имена, восприятие было иным, это богатство подробностей радовало их, а не отвлекало.