Поистине, с цепи сорвался ад.
Их больше и больше, визжат и гудят;
Вот вальс преисподней… Потише вы, эй!
Сейчас я увижусь с подругой моей.Потише вы, сброд, или попросту прочь!
Себя самого мне расслышать невмочь.
Как будто подъехали к дому теперь?
Кухарочка! Что же! Открой им дверь!Привет, дорогая! О, что за честь!
И пастор тут! Не угодно ли сесть?
Хоть вы с лошадиным копытом, с хвостом,
Я ваш, преподобный отец, целиком!Любимая, что ты бледна, как мертвец?
Нас пастор сейчас поведет под венец;
Я кровью ему заплатил, это так,
Но плата, в сравненье с тобою, пустяк.Колени склони, дорогая, со мной! -
Она на коленях - о миг неземной!
Прижалась ко мне - там, где сердце мое,
И в жутком восторге я обнял ее.Я волнами локонов нежно обвит,
И сердце у сердца любимой стучит.
Стучат от блаженства и боли сердца
И к небу стремятся, к престолу творца.Восторгом сердца беспредельным зажглись
И рвутся туда, где священная высь;
Но здесь, на земле, торжествует зло:
Нам ад возложил свою длань на чело.Гнетущего мрака угрюмый сын
Свершает над нами венчания чин;
Кровавую книгу он держит в руках,
В молитве - кощунство, проклятье - в словах.И вой, и шипенье, и свист кругом,
Как грохот прибоя, как дальний гром…
Тут вспыхнул огонь, ослепительно-синь,
И шамкает старая ведьма: "Аминь!"
"Бежал я от жестокой прочь…"
Перевод В. Левика
Бежал я от жестокой прочь,
Бежал, как безумный, в ужасную ночь;
И старый погост миновать я спешил,
Но что-то манило, сверкало с могил, -Блеснуло в безжизненных лунных лучах
С могилы, где спит музыканта прах,
Шепнуло мне: "Братец, минутку постой!" -
И вдруг поднялось, как туман седой.То бедный скрипач, я его узнаю;
Он вышел и сел на могилу свою,
По струнам провел иссохшей рукой,
Запел - и пронзителен голос глухой:"Пой, скрипка, песню прошлых дней, -
В тоске внимало сердце ей
И обливалось кровью.
Зовет ее ангел блаженством небес,
Мученьем адским зовет ее бес,
Зовут ее люди любовью".Лишь замер последнего слова звук,
Разверзлись все могилы вдруг,
И тени спешат к музыканту толпой,
И грянул пред ним хоровод гробовой:"О любовь, ты колдовством
Загнала нас в темный дом,
Усыпила мертвым сном, -
Эй, на зов твой мы встаем!"И все это, воя, воркуя, ворча,
Летает и пляшет вокруг скрипача,
И с хохотом диким сплетается плач;
И бешено дернул по струнам скрипач:"Браво, браво, тени, в пляс!
Друг за другом
Буйным кругом!
Клич волшебный поднял вас.
Мы таились много дней,
Будто мышь в норе своей.
Ну-ка, спляшем веселей,
Запоем!
Нет ли здесь чужих ушей?
Встарь немало мы глупили,
Дни в безумии губили,
Жгли сердца в огне страстей.
Нынче каждый пусть расскажет,
Как стряслась над ним беда,
Как мечтал он,
Как страдал он,
Почему попал сюда".И тощий мертвец выступает из мглы,
И голос его - как жужжанье пчелы:"Служил я подмастерьем
С аршином да с иглой,
Раз-два аршином мерил,
Проворно шил иглой.
Зашла к нам ненароком
Дочь мастера с иглой,
Мне сердце черным оком
Пронзила, как иглой".Хохочет в ответ мертвецов хоровод,
Угрюмо второй выступает вперед:"Шиндерганно, Орландини,
Карл Моор и Ринальдини -
Вот кого я обожал,
Вот кому я подражал.Я в самой любви - не скрою -
Верно следовал герою;
Распалял мои мечты
Образ девы-красоты.Я любил, томясь и плача,
Но как только неудача -
Я с разбитою душой
Залезал в карман чужой.И грозить мне стали власти, -
Оттого, что в злой напасти
Я все чаще крал платки,
Чтоб смахнуть слезу тоски.И тогда меня схватили
И, как водится, скрутили;
И тюрьма, святая мать,
Стала сына врачевать, -Я и там, склонясь над пряжей,
О любви мечтал под стражей;
Тут Ринальдо тень пришла,
Грешный дух мой унесла".Хохочет в ответ мертвецов хоровод,
И третий, под гримом, выходит вперед:"Любовников первых играя,
Подмостков я слыл королем.
Я нежно вздыхал: "Дорогая!" -
Пылал трагедийным огнем.Я Мортимер был превосходный,
Я страстно Марию любил!
Но дева осталась холодной,
Ей был непонятен мой пыл.И раз я, не выдержав боли,
"Мария, святая!" - вскричал;
И глубже, чем нужно для роли,
Вонзил в свое сердце кинжал".Хохочет в ответ мертвецов хоровод.
Четвертый, в кафтане, выходит вперед:"Профессор нам с кафедры нес ахинею,
Болтал он - и спал я у всех на виду.
Мне было в тысячу раз веселее
Гулять с профессорской дочкой в саду.Она мне в окно улыбалась беспечно,
Лилия лилий, мой ангел земной,
Но лилию лилий сорвал бессердечно
Черствый филистер с набитой мошной.Послал я проклятье богатым нахалам,
Я женщин проклял, откупорил яд,
Со смертью на "ты" перешел за бокалом, -
И смерть усмехнулась: "Fiducit, мой брат!"Хохочет в ответ мертвецов хоровод,
И пятый, с веревкой на шее, идет:"Хвалился и чванился граф за вином:
Красива, мол, дочка, богат его дом.
Эй, граф, мне не нужен богатый твой дом,
Нужна только дочка мне в доме твоем.Хранил их обоих засов да затвор,
Несли сторожа и собаки дозор.
Но что мне дозор, и засов, и затвор, -
Я лестницу взял и спустился во двор.Я лезу в окошко к моей дорогой,
Вдруг слышу проклятья и брань за спиной:
"Эй, парень, что ищешь ты в графском дому?
Милы драгоценности мне самому!"И с хохотом граф меня за ногу хвать!
Сбегается челядь! Куда мне бежать?
"Злодеи, не вор я, подите вы прочь,
Украсть я хотел только графскую дочь!"Напрасно я рвался, напрасен был крик, -
Веревку они приготовили вмиг.
И солнце взошло и дивилось три дня,
Как ветер качает и треплет меня".Хохочет в ответ мертвецов хоровод,
Шестой, с головою в руке, предстает:"Любовь мне сердце жгла огнем,
Пошел я в лес бродить с ружьем.
Кружился ворон надо мной
И каркал: "Голову долой!""Голубку подстрелю в лесу,
Моей возлюбленной снесу", -
Так думал я и все шагал
И дичь в лесу подстерегал.Кто там воркует? Голубок?
Иль сразу двух я подстерег?
Взведен курок, подкрался я:
Гляжу - она! Любовь моя!Моя голубка! С ней - другой,
Он стройный стан обвил рукой…
Не промахнись теперь, стрелок, -
Пиф-паф, подстрелен голубок!И вынес приговор мне суд, -
На плаху молодца ведут.
И ворон хрипло надо мной
Прокаркал: "Голову долой!"Хохочет в ответ мертвецов хоровод,
И сам музыкант выступает вперед:"Мне песенка встарь полюбилась,
Я пел для моей дорогой,
Но если сердце разбилось -
И песням пора на покой".И призраки с хохотом ринулись в пляс,
И небо неистовый хохот потряс;
Но пробило "час" на церковных часах,
И призраки с воем исчезли в гробах.
"Я спал, забыв печаль во сне…"
Перевод Н. Зиминой
Я спал, забыв печаль во сне,
И, как виденье сна,
Явилась девушка ко мне,
Прекрасна и бледна.Как мрамор, бледен щек овал,
Вилась волна волос,
Жемчужный блеск в глазах мерцал,
Подобно влаге слез.И тихо, тихо подошла,
Как мрамор, холодна.
На грудь мою она легла,
Как мрамор, холодна.В томленье сердце то замрет,
То бьется все сильней,
Но грудь ее совсем как лед -
Не слышно сердца в ней."Пусть грудь моя совсем как лед
И в ней не бьется кровь,
Но я люблю, и не умрет
К тебе моя любовь.Пусть нет румянца на щеках
И крови в жилах нет,
Но не дрожи, скрывая страх,
На страсть мою в ответ".Мне больно от тяжелых рук,
Все ближе льнет она.
Пропел петух - исчезла вдруг,
Как мрамор, холодна.
"Вот вызвал я силою слова…"
Перевод В. Зоргенфрея
Вот вызвал я силою слова
Бесплотных призраков рать:
Во мглу забвенья былого
Уж им не вернуться опять.Заклятья волшебного строки
Забыл я, охвачен тоской,
И духи во мрак свой глубокий
Влекут меня за собой.Прочь, темные силы, не надо!
Оставьте, духи, меня!
Земная мила мне услада
В сиянье алого дня.Ищу неизменно, всегда я
Прелестного цветка;
На что мне и жизнь молодая,
Когда любовь далека?Найти забвенье в желанье,
Прижать ее к пылкой груди!
Хоть раз в едином лобзанье
Блаженную боль обрести!Пусть только подаст устами
Любви и нежности знак -
И тут же готов я за вами
Последовать, духи, во мрак.И, тайный страх навевая,
Кивает толпа теней.
Ну вот, я пришел, дорогая, -
Ты любишь? Скажи скорей!
Песни
"Утром я встаю, гадаю…"
Перевод В. Коломийцева
Утром я встаю, гадаю:
Можно ль нынче ждать?
Вечером томлюсь, вздыхаю:
Не пришла опять!Сна не шлет душе усталой
Долгой ночи тень;
Грезя, полусонный, вялый,
Я брожу весь день.