Тем временем, как я уже говорил, Слоуп стоял в ожидании и вид у него был какой-то задумчивый, видимо, потому, что ему надо было решить не одну, а сразу две проблемы. Во-первых, что делать с этой самой Россией, а во-вторых, как не дать упасть своим брюкам. Его штаны поддерживало что-то вроде приводного ремня от машины, а когда он во второй раз поднял поляка, этот ремень с треском лопнул. И вот Дюган топтался на месте, одной рукой придерживая брюки, а другой защищая себя от града ударов Чернобородого.
Мы взвыли. Мы все так и замерли, потому что не видели выхода.
И все-таки Слоуп остановил следующую атаку. Просто встал между молотящими его кулаками, положил свою громадную ладонь на Литву и столкнул Россию задом прямо в Тихий океан, что будет вам понятно, если вы знаете, как выглядит карта мира.
Но ведь с разъяренным гризли, как известно, лаской не справишься. Чернобородый снова стал наступать. При этом страшно рычал и брызгал во все стороны кровью из бороды.
На этот раз ему удалось нанести удар. Это был настоящий, хороший удар, который пришелся Слоупу сбоку в челюсть. Я сразу зажмурился. Но не утерпел и поскорее открыл глаза, чтобы не пропустить момента, когда этот здоровенный малый пролетит по воздуху.
Но он не взлетел. Так и остался стоять на месте, вроде как малость озадаченный, одной рукой поддерживая брюки, а другой отмахиваясь от русского, который так и молотил его кулачищами. Только Слоуп отклонял их от себя вверх, как кошка подкидывает мячик, когда играет.
И все-таки невозможно одной рукой заслониться от целого града камней. Потому кулак снова проскользнул и двинул Дюгана опять же в челюсть, чуть поближе к носу.
На этот раз Слоуп осел, а Чернобородый ринулся вперед, чтобы прикончить его, рыча, как опьяневший от крови убийца.
Не следовало ему этого делать, он, видать, забыл, что находится в западных штатах. Тут вперед выступил невысокий паренек, в руке у которого блеснул синеватый ствол револьвера, и произнес:
- Ну, ты, красавчик, давай назад! Нечего налетать на лежащего.
Русский отступил и остановился, размахивая руками и что-то рыча. Я его языка не понимал, но и так все было ясно. Думаю, он требовал, чтобы Дюган принял вертикальное положение и дал себя убить.
Ну хорошо, Слоуп встал. Может, вам случалось видеть, как люди это делают, не отталкиваясь от земли руками? Некоторые такое демонстрируют специально, чтобы показать свою ловкость, но у этого парня все вышло так, как будто он всю жизнь только таким образом и поднимался.
Он стоял, все еще одной рукой поддерживая брюки, а другую руку поднял вот так, вверх ладонью, защищаясь.
- Черт бы побрал твои брюки! Давай дерись в одних подштанниках! - как сумасшедший заорал здоровенный мясник, до того он обозлился.
- Дело в том, что у меня их нет, - спокойно ответил Слоуп и повернулся к противнику.
А пока наш увалень еще разворачивался, проклятый русский, конечно, подбежал, прыгнул и с размаху трахнул его снова прямо по физиономии.
По-моему, от такого удара даже каучуковое дерево раскололось бы надвое, но, даю слово, кулак России отскочил дальше, чем голова Дюгана. Парень не упал, а просто медленно опустился на пятки.
Для меня это было уже слишком. Я нырнул между чьими-то ногами и упал на колени около него, в то время как тот, с револьвером, начал считать до десяти, размахивая пушкой.
Я приставил ладони рупором ко рту и заорал:
- Ты, недотепище несчастный, врежь ему кулаком!
- Что? - тихо спросил Слоуп, озадаченно посмотрев на меня.
- Врежь как следует! - завопил я.
- Не хочу причинять ему вреда, - проговорил Дюган.
Все слышали, как он это сказал, поэтому так и застыли, ошарашенные.
Но я прокричал ему прямо в ухо:
- Делай, что тебе говорят, идиот безмозглый!
- А, ну тогда ладно, - со вздохом согласился Слоуп и встал.
Это был не ахти какой удар. Его кулак пролетел, может, всего-то полфута, двинув Россию в живот, на уровне поясницы. Но Чернобородый моментально перекувырнулся, попробовал устоять на голове, не получилось, и с грохотом опрокинулся навзничь.
Одним словом, пришлось пригнать две вагонетки и около десятка рабочих, чтобы убрать с рельсов эти полтонны раскисшего студня.
Глава 2
После того как эта драка закончилась, я думал, Слоуп останется, чтобы выслушать наш восторженный рев, но он этого не сделал. Просто поднял с земли изодранные тряпки, в которые превратились его сюртук и рубашка, перекинул их через плечо и исчез в темноте.
Меня это потрясло. Сам я только пытался быть скромным, но из этого ничего не выходило. Каждый раз, когда случалось сделать что-нибудь выдающееся, всегда ждал похвал, а если их не было, здорово переживал. Но Слоуп просто растворился в ночи, пока ребята собирались, чтобы поздравить его и предложить ему выпивку. И конечно, им хотелось узнать его имя.
Я двинулся за ним. Когда Дюган завернул в салун, я остановился в дверях, чтобы разнюхать обстановку. Тогда как раз мне здорово пофартило и я был при деньгах, то есть, хочу сказать, где-то за неделю до того удалось увести со стоянки два новехоньких велосипеда. На одном я поехал сам, а другой тащил на себе, и так мы отлично добрались до ближайшего городка. Там я их продал и огреб двадцать девять долларов звонкой монетой. Деньжата у меня еще оставались, но дело в том, что в этом салуне был только один выход, а я до смерти не любил такие ловушки. Я порыскал глазами, чтобы засечь железнодорожного копа, который мог зайти в харчевню, или какое-нибудь кресло, за спинкой которого можно было незаметно пробраться внутрь, но ничего такого не заметил.
За клубами дыма и пара, поднимающихся от большой закопченной плиты, где жарились гамбургеры и всякое такое, я разглядел лишь пару бродяг с кружками кофе. Больше в этой вшивой забегаловке никого и не было, если, конечно, не считать Слоупа, сидящего у стойки.
Он вынул какую-то мелочь из кармана и обратился к бармену:
- Не могли бы вы мне сказать, что я могу купить на пять центов?
Бармен на всякий случай сразу схватился за тесак, но, увидев спокойный, почтительный взгляд Слоупа и никель в его руке, ответил:
- Конечно, дружище! По-честному, за эту мелочь ты можешь получить целую буханку черствого хлеба и стакан воды.
- Большое вам спасибо, - отозвался Дюган.
Бармен был стреляный воробей, поэтому снова впился глазами в столь странного посетителя, но, когда понял, что этот болван не шутит, выудил из-под стойки буханку хлеба и поставил рядом с нею стакан воды.
Слоуп снова поблагодарил его и отпил немного воды, да так, словно это было вино, даже глаза прикрыл, если вы понимаете, что я имею в виду. Потом кое-как отломил краюху черствого, как камень, хлеба и засунул ее в рот. Мои челюсти прямо заболели, пока я смотрел, как он его перемалывал. Но парень, судя по всему, был терпеливым. Ничего не требовал. Просто принимал вещи такими, какими они оказывались.
- Здесь еще полно воды, дружище, если захочешь. У нас ее целая бочка, - с усмешкой заметил бармен.
- Вы очень добры, - проговорил Слоуп, одним глотком опустошая стакан. Потом улыбнулся, как ребенок, и добавил: - Очень вкусно, правда.
Этот вонючий скареда бармен опять внимательно на него посмотрел, поставил на стойку второй стакан и поинтересовался:
- И когда ты пил последний раз?
- Вчера вечером, - сообщил парень. - Нашел ручей, но вода в нем оказалась очень жесткой и соленой. Выпил совсем немного.
- Святые угодники! - воскликнул бармен и тут же взорвался: - А где ты был вчера вечером?
- Добирался сюда из Коулмена. Знаете такое местечко?
- Чертова дыра! - отреагировал бармен. - И сколько же времени ты был в пути?
- Три дня.
- Видно, шустрая у тебя кобылка, - усмехнулся бармен с сомнением в глазах.
- Нет, - улыбнулся Слоуп, снова принимаясь так уминать хлеб, будто это было какое-нибудь филе. - У меня нет лошади.
- Так ты ехал по железке?
- Я шел пешком, - уточнил парень.
- Дружище, так это же, хочешь не хочешь, двести сорок миль!
- Да, путь оказался довольно длинным, - кивнул Дюган. - Мои башмаки чуть совсем не развалились.
Бармен промолчал, усердно вытирая что-то на стойке, и только чуть погодя проворчал:
- Ну, будь я проклят!
У меня самого в голове вертелось что-то в этом же роде. Двести сорок миль, и всего на одном глотке воды?
- Послушай, - заговорил наконец бармен. - Там по дороге за сто миль отсюда есть два дома. Ты их видел?
- О да, - откликнулся парень.
- Тогда какого же черта не попросил у них воды? Можешь сказать?
Слоуп покраснел до самых бровей и пояснил:
- Нехорошо было это делать - просить воды. Мне ведь наверняка предложили бы что-нибудь еще, понимаете?
- Что?! Промеж глаз врезали бы? - фыркнул бармен. - Ну ладно, я понимаю, что ты имеешь в виду. - И опять вытаращился на Дюгана, как рыба, извлеченная из воды.
В этот момент я все-таки вошел и тоже во все глаза уставился на чудака.
Завидев меня, бармен покачал головой:
- На сегодня все закончено. Закрываю.
- Понятно, - буркнул я.
Обернувшись ко мне, Слоуп улыбнулся.
- Рад тебя снова встретить, - проговорил он.
- Вот зашел убить двух зайцев, - откликнулся я.
- Двух зайцев? - не понял он. При этом в его тупых глазах даже не мелькнуло никакого интереса.
- Ну да, - растолковал я. - Тебя повидать и стаканчик опрокинуть.
- А, ясно, - протянул Дюган, еще больше озадачиваясь.
Я кинул взгляд на бармена, он - на меня. Потом я обернулся к повару у плиты и попросил: