- Какого золота? - Петро недоуменно посмотрел на Длугого.
- Ах да, ты не знаешь, - "герр гауптман" зачем-то почесал себя за ухом. - "Паны провидныки" золото у евреев изъяли, себе прикарманили, а мы их того…
Длугий оборвал себя на полуслове, шутовская ухмылка исчезла, и он холодными немигающими глазами уставился на Петра.
- Ну?..
- Герр гауптман! - Меланюк понял, что Длугий кончил валять дурака, и подобрался. - Я взнав дещо про той самолет, що вы казалы…
- Узнал? - Длугий недоверчиво посмотрел на Петра. - И где он?
- Там, за збаражским лисом, биля озера, здається де колысь торф брали. Там один мужик бачив, як литак нибы за озеро впав. Я його добре попытав. Вин каже, спочатку еден "мотур" став, а потим вже другий. Я його шукати послав, а сам скорише сюди.
- Что? Озеро "С"? Ах ты ж… - и герр гауптман явственно, со знанием дела, выматерился по-русски в три этажа…
* * *
Сжав ладонями голову, пан Казимир тупо смотрел перед собой. Расплывающееся пятно аккумуляторной лампочки тускло желтело в углу бункера, а нервно вышагивающий по бункеру поручик Мышлаевский воспринимался майором только как периодическое исчезновение световых бликов на обшивке лодки.
Решение не приходило. Мужик-соглядатай все еще сидел под арестом, и пан Казимир не знал, как ему поступить. Конечно, если бы вопрос состоял только в том, чтобы незаметно исчезнуть, то никаких проблем бы не возникало, но чтобы вот так бросить все… До сих пор, на что-то надеясь, они выжидали, и вот отпущенное время кончилось.
Усилием воли майор вернул предметам четкость и, повернув голову, уперся взглядом в поручика Вукса, молчаливым истуканом сидевшего прямо под лампочкой.
- Владек… - тихо спросил пан Казимир. - А тебе не кажется, что мужик наш не совсем то? Может, он того, врет и сейчас нас уже…
Майор сделал красноречивый жест, как бы хватая кого-то за шиворот. Вукс немного подумал и возразил:
- Не думаю. Я его допросил, и потом, дозоры посланы…
- Да, да… - пан Казимир кивнул, и лампочка перед его глазами, теряя очертания, снова расплылась.
Конечно, Вукс прав, и какое-то время у них еще есть. Все так, если б не эта радиограмма. Даже сейчас пану Казимиру казалось, что сквозь сукно он ощущает холодок, идущий от лежащего у него в кармане листка…
Дверь хлопнула, и, спросив разрешения, в бункер спустился поручик Рыбчинский в сопровождении летчиков. Они явно хотели узнать ответ на радиозапрос, но пан Казимир встретил их вопросом.
- Ну как, тихо?
- Все тихо… - поручик Рыбчинский приложил пальцы к мятой конфедератке. - Я сам только что обошел все дозоры.
- Хорошо…
Пан Казимир погрузился в молчание, и тогда, не выдержав, инженер-капитан сделал шаг вперед:
- Пан майор, позвольте узнать, как Лондон?
- Лондон? - глухо отозвался пан Казимир. - А никак…
- Как так, никак? - нервы инженер-капитана были натянуты до предела, и он мгновенно сорвался: - А что тогда? Москва?.. Скажите мне, где она эта Москва? Русофильство пана майора должно иметь предел! Сюда вот-вот заявятся немцы! Нет, мы все категорически требуем отправить нас в Лондон. Мы хотим воевать!
- Что касается летчиков, я хоть сейчас… - Пан Казимир остался невозмутимым. - Тут только одна трудность…
Пан Казимир полез в карман, достал смятый лист бумаги и протянул его инженеру.
- Это последняя радиограмма. Прошу вас. Читайте вслух.
Инженер пробежал текст глазами и только потом громко повторил:
- Считать риск полета оправданным только в случае включения в группу инженера Брониславского.
Бортинженер свернул листок и посмотрел на пана Казимира.
- Прошу меня извинить…
- Позвольте, пан майор… - вмешался первый пилот. - Мы отдаем себе отчет, что из-за трех летчиков никто самолет посылать не будет, но что мешает выполнить условие?
- Все… - пан Казимир посмотрел на Вукса и Мышлаевского. - Вы это знаете, подтвердите…
- Инженер Брониславский погиб, - отозвался Вукс.
Летчики переглянулись между собой, и в бункере повисла тяжелая тишина, которую резко оборвал пан Казимир.
- Панове, нам надо решить, как быть дальше!
- Разрешите мне, пан майор? - выступил вперед Мышлаевский.
- Прошу, - кивнул пан Казимир.
- Я считаю, просто уйти отсюда мы не можем. Взрывчатки у нас достаточно. Предлагаю все взорвать и поменять дислокацию.
- Позвольте… - Вукс по-школярски поднял два пальца. - Я считаю, что у нас есть шанс прояснить обстановку.
- Как? - оживился пан Казимир.
- Я выяснил, что этот самый Меланюк - всего лишь маленький полицейский чин, и самолет его просто так интересовать не может. За ним кто-то стоит.
- Это и так ясно! - вставил реплику Мышлаевский.
- Я предлагаю… - Вукс оставил его слова без внимания. - Использовать нашего пленника.
- Этого мужика с хутора? - удивился Рыбчинский.
- Вот именно, с хутора, - подтвердил Вукс. - Хутор не унесешь. Припугнем его, что спалим все к чертовой матери, и он для нас все сделает. Этот самый Гнат - мужик себе на уме.
- Что ты предлагаешь? - быстро спросил пан Казимир.
- Да хотя бы Меланюка этого к себе вызовет, а мы его р-раз! - и Вукс, ища поддержки, посмотрел на Рыбчинского.
- Значит, дичь ловит охотника? - Пан Казимир с сомнением покачал головой. - Вот только крючки у нас ненадежные…
- Можно усилить… - возразил Вукс. - В плане моего варианта… Вы не находите, что Рыбчинский очень похож на Брониславского?
- Ты что, спятил, Владек? - рассердился пан Казимир.
- Совсем нет. Смотрите.
Вукс быстро подошел к Рыбчинскому, достал расческу и ловко соорудил на голове поручика прямой пробор.
- Если еще немного загримировать, да седины подпустить, то для тех, кто знает инженера только по фотографии, может сойти…
Действительно, Рыбчинский несколько походил на Брониславского, но пан Казимир раздраженно спросил Вукса:
- Владек, а на кой черт весь этот Голливуд?
- Ложный след, пан майор…
- Для кого?
- Ну… - начал было Вукс, но майор резко оборвал его:
- Чушь! Не забывай, нам сейчас не до игры с подставными. Дай бог, самим унести ноги. Меланюка взять и допросить надо! Это правильно. Потом все здесь уничтожим, а нам и других дел хватит.
Летчики переглянулись между собой и первый пилот сказал:
- Пан майор, нам оставаться у вас в отряде?
- Вам?.. - Пан Казимир секунду раздумывал, потом повернулся к Мышлаевскому и приказал: - Поручик, отправьте радиограмму в Лондон: "Ждем самолет".
- А как же Брониславский? - недоуменно спросил бортинженер.
- У меня есть все записи, чертежи и разработки, так что с пустыми руками не полетите, и потом, вы там нужнее…
Пан Казимир поднялся из-за стола и, словно проверяя каждого, строгим взглядом окинул стоявших вокруг него офицеров…