- Котомка Дзюбы цела? - обратился к следователю Самсон Иванович.
Твердоступ кивнул:
- В ней четырнадцать корней женьшеня. Отличные экземпляры!
- Жаль, что вы развязали котомку, - задумчиво проговорил Самсон Иванович.
- Сначала ее сфотографировали, - быстро вставил начальник "аэропорта", увлекшийся расследованием.
Кузьму несколько удивило, с каким уважением Твердоступ относится к замечаниям Самсона Ивановича.
- Спасибо за помощь, товарищ Шматов, - сказал следователь. - Может быть, вам сейчас лучше побыть с сыном Дзюбы?
Сообразив, что он им мешает, Степан Евдокимович обиженно пожал плечами и отошел.
- У меня такое ощущение, что произошел несчастный случай, - продолжал Твердоступ. - Пока я так думаю.
- Возможно. Карабин здесь… Котомка цела…
- Интересно и другое, Самсон Иванович, - сказал Твердоступ. - Вы, товарищ Свечин, тоже обратите внимание… Котомка была завязана и находилась у костра. Она, очевидно, просто осталась лежать там, когда потерпевший почему-то вскочил и побежал в скалы.
- Вскочил? - переспросил Кузьма.
- Вы сейчас сами увидите - у него пепел на шнуровке олочи, на голени.
И они направились к скалам, в лабиринте которых был обнаружен труп.
Прыгать с обломка на обломок оказалось делом нелегким и небезопасным.
- Иди за мной! - бросил Самсон Иванович, поравнявшись со Свечиным. - Здесь торопиться - не доблесть.
За поворотом у подножия столба, в осыпи, они увидели обезображенное камнепадом тело Дзюбы.
Эксперт то и дело ослепляюще вспыхивал блицем, чертыхался, спотыкаясь о камни. Молоденькая невысокая докторша стояла поодаль.
- Вот так он и лежал, - проговорил Остап Павлович. - Видимо, обвал настиг его на бегу. А вы как думаете?
- Похоже, - согласился Самсон Иванович. - Карабин валялся от него метрах в двадцати?
- Не больше. Получается так: он выстрелил и… бросился в расселину, на верную гибель. Обвал ведь мог возникнуть от звука выстрела, - сказал Твердоступ.
Обернувшись, Свечин с сомнением осмотрел путь, который пришлось преодолеть Дзюбе после предполагаемого выстрела, и сказал:
- Мы сюда добирались секунд двадцать… Камни рухнули бы раньше.
- Резонно, - заметил Твердоступ. - Но ведь он бежал. Бежал опрометью, не разбирая дороги. Бежал от костра. Смотрите…
Кузьма пригляделся. На правой ноге Дзюбы трава, вылезшая из задника олочи, обгорела. Прожжен был и суконный чулок. И что самое важное - на закраинах прожженной дырки, небольшой, с пятикопеечную монету, сохранился пепел.
- Сукно еще некоторое время тлело… уже после того, как обвал придавил его, - сказал Свечин.
- И я так считаю, - кивнул следователь прокуратуры и обратился к Самсону Ивановичу: - А вы?
- Может, и так…
- Что же вас смущает, Самсон Иванович?
- Зачем ему было бежать в эту ловушку? Стрелять… Он действительно стрелял?
- Да, - кивнул Твердоступ, - есть гильза. Ее нашли в двух метрах от валявшегося карабина. Вот план, Самсон Иванович. Здесь все обозначено. Это-то меня и интересует. Вы же очень хорошо знали Дзюбу. Его характер, привычки… Что, по-вашему, могло заставить Дзюбу побежать в расселину несмотря на риск?
- Легкая добыча.
- Интересно… Если так, то можно предположить: дело происходило днем. Дзюба находился у костра. И увидел… легкую добычу…
- В скалах козы, случается, бродят. Их тут много, - пояснил Самсон Иванович. - И потом… Науку тайги ни за месяцы, ни за годы до конца не постигнешь. Тут так бывает. Уж казалось бы, какой опытный таежник - охотник. А вдруг на склоне дней такое отчебучит - диву даешься. Мало сам пострадает - еще и товарищей подведет.
- Он мог испугаться кого-то или чего-то, - заметил Свечин.
Самсон Иванович покачал головой:
- Дзюба? Испугаться? Никогда не поверю. К тому же он был вооружен. Чего же бояться?
- Значит, легкая добыча, - констатировал Твердоступ.
- Не вижу ничего другого, - твердо заявил Самсон Иванович.
- Что ж, если вскрытие и экспертиза не дадут ничего нового, закроем дело.
- Пойду в скалы, посмотрю, нет ли там этой "легкой добычи", - сказал Самсон Иванович.
- Да, да, - согласился Твердоступ. - А вы, товарищ Свечин, займитесь осмотром костра и пути от него до расселины.
- Я думаю, товарищ Твердоступ, мне лучше держаться с Самсоном Ивановичем, - проговорил Кузьма. - Хоть я и год здесь - дела вел в райцентре, - по-настоящему в тайге впервые. Могу упустить важное.
Часа полтора они лазали в скалах по гибельным каменистым осыпям, рискуя сломать себе шею. Отыскали полуразложившуюся, полурастащенную зверьем и вороньем тушу козла.
Протопопов обрадовался находке.
- Вот и "легкая добыча"! Дзюба мог только ранить козла. Побежал за добычей да под камнепад и попал.
Привели на место находки следователя и эксперта с доктором. Эксперт принялся сверкать блицем, а доктор после тщательного осмотра и записи в протокол заметила, что и в этом случае определить время гибели и характер ранения сразу нельзя. Нужна патологическая экспертиза.
Потом стали осматривать костер и местность вокруг него. Кострище, у которого лежала котомка Дзюбы, находилась в глубине поляны, далеко от обрыва, где гудел водопад.
- Здесь, как правило, местные останавливаются, - сказал Самсон Иванович. - Ты записывай по ходу, быстрее будет. Кострище старое. Ему уже сколько лет… А вот полено… отброшено.
- Ну и что? Головня, может.
- Еловое полено. Такое таежник в костер не положит. Стреляет еловое полено угольками. Недолго и одежду прожечь.
- И у Дзюбы есть прожог, - напомнил Кузьма.
- Да, но полено-то зачем ему класть в костер? Чтоб выкинуть? Нет, тут новичок был. С кем-то из опытных. Должен был здесь быть новичок. Ага. Банка из-под консервов знакомая… Вот упрямица!
- Кто? Вы о ком, Самсон Иванович?
- О Наташке. О дочке. Она любительница лосося в собственному соку. Обычно рыбных консервов в тайгу не берут. Капризные - портятся. Да и свежей рыбы много. Наловить можно. Может быть, они с напарницей по ошибке сунули в костер еловое полено?
- Еще банки из-под консервов. Две. Мясная тушенка. Семипалатинская. Вымыты дождями начисто.
- Семипалатинская? - переспросил Самсон Иванович.
- Да.
- А открыта как? - Взяв в руки банку, Самсон Иванович принялся рассматривать срез. - Дождь сильный был месяц назад… Семипалатинские мясные… Их получили метеорологи. Станция здесь неподалеку. Пятьдесят километров. Нож, которым консервы эти открывали, не самодельный, заводской. Старый. Из отличнейшей стали.
- Вы знаете, чей это нож?
- Да. Телегинский. Метеоролога Телегина. "Шварцмессер".
- Немецкий? - Кузьма так и подался вперед. - В переводе "черный нож".
- Уральский. В войну уральцы послали на фронт танковую бригаду. На свои деньги полностью укомплектовали, экипировали. В комплект обмундирования входил и нож в черном кожаном футляре. Сталь под стать ребятам-танкистам. Их фрицы пуще огня боялись. А за ножи - не было таких в других частях - фашисты и прозвали бригаду "Шварцмессер"… Охотникам нашим ножи кузнец Семен делает. Тоже отличные. Из рессорной стали.
Протопопов немного помолчал, приглядываясь к консервным банкам.
- Одну банку открывал Телегин. Сам. А вот вторую - кто-то другой. Телегин - тот воткнул нож, повернул банку - и готово. А второй этак пилил. И нож другой. Да и банка не так сильно поржавела, как первая.
Свечин, который записывал в блокнот замечания Протопопова, покусал кончик карандаша:
- Может, первая с прошлого года осталась?
- Нет. Поздней осенью я на всякий случай чищу поляну. Чтоб не путаться. А зимой охотники консервов с собой не берут. Эти баночки для меня что карточки визитные. Пришел человек в Спас - назвался, отметился. Я о снаряжении расспрошу, об экипировке… Потом уж тут для меня секретов нет. Был тот-то. А вот эта банка… Консервы одни и те же… - Самсон Иванович сравнил выдавленные на крышках цифры и буквы - индекс выпуска. - Кто ж их открывал? Кто тут был?
- Может, этот Крутов? Который тревогу поднял.
- Сомнительно. Крутов из другого района, из другой организации. И чтоб сошелся номер партии, время выпуска…
- Да, но ведь и в реку пустую тару бросают.
- Редко. Почти никогда… Все успел записать?
- Все.
У трех других кострищ в разных концах поляны ничего существенного обнаружено не было.
- Самсон Иванович, где может быть лодка Дзюбы? - спросил Твердоступ.
- Где же ей быть? Выше порога. Вот если ее не будет, - Протопопов поднял палец, - то Дзюбу кто-то сюда привез.
Лодка действительно оказалась за порогом. Она была вытащена высоко в тальник.
- Мог ли Дзюба один втащить лодку так высоко? - спросил Остап Павлович.
- Дзюба мог, - не задумываясь, ответил участковый. В лодке были и шест и мотор, покрытый брезентом.
Все в полной сохранности.
- Экспертизу у нас в больнице будете проводить? - поинтересовался Протопопов. - Тогда уж Матвея Петровича пригласите.