- Странно… - пробормотал мужчина.
Подойдя к окну, он кинул фуражку на подоконник, уперся лбом в стекло.
- Ах, если бы… - прошептал он. - Если бы удалось… А то ведь положительно сдохну в этой дыре. Пять абортов за ночь! Пять! Это, знаете, не шутка!..
Вдали, сквозь зелень молодых кленов, плыли над Харбином шоколадные купола Свято-Николаевского собора. Мужчина привычно коснулся лба трехперстием, но рука (удивительно маленькая для мужчины) дрогнула и застыла.
Он отвернулся. Разделся и повалился в кровать. Сперва сон не шел - то ли мешал свет нарождавшегося дня, то ли еще по какой причине. Однако ж, наконец, постоялец восемнадцатого нумера погрузился в дремоту - тягостную и недолгую.
Не прошло и получаса, как его разбудил негромкий стук в дверь.
Несчастный тут же сел на матрасе. О, этот стук! Он прекрасно знает его значение! Но на сегодня - все. Хватит.
Стук повторился - грубый, настойчивый.
- Черт! - Одеяло полетело на пол. - Черт, черт!
Босые ступни зашлепали к двери.
- В чем дело?
- Вы один? - прозвучало из коридора.
- Да.
- Откройте.
- С какой стати?
- Откройте, пока не поздно. Или околевайте тут, коли охота.
Постоялец замер возле запертой двери. "Харбинский Метрополь" был гостиницей недорогой, однако здесь хамства не допускалось, и приезжие чувствовали себя если не в полном комфорте, то уж, во всяком случае, в безопасности.
Натянув сапоги и накинув пальто, мужчина сбросил щеколду и выглянул. Он увидел двоих, удалявшихся от его нумера. При звуке отпираемой двери оба остановились и обернулись. Один, невысокого роста брюнет в походной кавалерийской форме с погонами штаб-ротмистра, в ремнях, но без оружия, тотчас зашагал назад.
- Ага, решились! Очень правильно. Одевайтесь немедленно, и пойдемте.
- Что происходит?
Вместо ответа ротмистр хмыкнул, подошел к ближайшему нумеру и тихо отворил дверь.
- Полюбуйтесь.
Посреди комнаты, раскидав могучие, покрытые жестким волосом руки, лежал дородный господин в исподнем. Лежал на животе - а лицо совершенно невозможным образом было обращено вверх, уперев к потолку довольно неряшливо содержавшуюся некогда бороду.
Постоялец из восемнадцатого шагнул вперед, но ротмистр удержал:
- Труп-с, можете не сомневаться.
- Без вас вижу, - неприязненно ответил постоялец. - Я, к вашему сведению, врач.
- Вот как? Славно, - сказал ротмистр, хотя было видно, что сообщение не произвело на него никакого эффекта. - Только здесь ваши услуги без надобности. А вот пойдемте-ка дальше.
Странное дело: на всем этаже стояла непривычная тишина. Противоестественная для этого времени суток. Ни голосов за перегородками, ни звяканья ложечек в чайных стаканах, ни скрипа пружинных матрасов - решительно ничего, что неизбежно сопровождает жизнь постоялого двора, от которого ведет свою родословную любая гостиница, даже самая авантажная.
- Погодите, - сказал постоялец, видя, что ротмистр собирается распахнуть соседнюю дверь. - Что происходит?
Но офицер ничего не ответил. Заглянул в очередной нумер и поманил рукой.
Здесь обнаружилось целое семейство. Тела женщины и мужчины, укрытые одеялом до плеч, лежали в кровати. Руки сплетены (словно в последний момент они искали спасенья друг в друге), а головы глядели в разные стороны, почти соприкасаясь затылками.
У противоположной стены - детская раскладная койка, на которой недавно спал симпатичный мальчик лет шести. Теперь он превратился в холодную куклу со сломанной шеей.
- Что происходит? - повторил постоялец.
- Убийство, - коротко ответил ротмистр.
Подошел второй незнакомец. Это был господин в летах, за пятьдесят, довольно высокий, с брюшком. Лицо немного оплывшее, со щеточкой седоватых усов.
Он сказал:
- Пора. Довольно экскурсий.
- И то верно, - ответил штаб-ротмистр. - Вы, доктор, вот что: хватайте у себя что есть ценного - и немедля катитесь вниз. А лучше так и вовсе ничего не берите. Времени у нас нет.
- Я так не думаю, - сказал доктор. - Надо крикнуть полицию.
- Да вы в своем ли уме?
Доктор поморщился:
- Оставьте свой тон. Я вам не вахмистр.
При этих словах офицер и штатский переглянулись.
- Ведь вы не ночевали тут, верно? - спросил штатский. - А не припомните, во сколько вернулись?
- На часы не смотрел. Под утро, уже рассвело.
- Вам повезло.
- Отчего же?
- Да оттого, что этой ночью кто-то умертвил всех постояльцев второго этажа "Харбинского Метрополя", - ответил штатский.
Возникло короткое молчание, после чего штатский продолжил:
- Я вот тоже недавно вернулся. Дела в городе задержали… неважно. Но через то уцелел. Постучался к соседу - справиться насчет времени; свои часы, представьте, остановились - а тот почивает со свернутой шеей. Заглянул в другой нумер - та же картина. Потом вот ротмистр вышел…
- По нужде, - беспечно сказал ротмистр. - Признаюсь, был еще подшофе, так как только воротился от Дорис. И не сразу поверил во все эти страсти. А прошлись мы по нумерам, и такой нам открылся пейзаж после битвы… Хмель - как рукой.
- Отчего не позвали полицию? - спросил доктор.
При этих словах штаб-ротмистр сморщился, а штатский осведомился:
- Вы, должно быть, недавно в Харбине?
- Второй месяц.
- Понятно. Так я вам скажу: раньше местная полиция работала не хуже столичной. А нынче - не то.
- Что объяснять? - вмешался тут ротмистр. - Будем медлить - нас передавят, как кроликов.
- Согласен, - сказал штатский. - Не знаю, кто сотворил такое, но дело он свое знает. Коли вернется - со святыми упокой. Так что поторопитесь, доктор.
- А в нумерах ничего не взято? - спросил постоялец из восемнадцатого, на которого (должно быть, от усталости) нашло некоторое помрачение.
- На первый взгляд нет… - ответил штатский, быстро оглядев доктора. - А вы по уголовной части никогда не служили?
- Никогда. С чего вы взяли?
- Да ведете себя, будто следствие учинить собрались.
Между тем ротмистр махнул рукой, отвернулся и зашагал, бросив на ходу:
- Ну вас, господа, к черту. Я ухожу.
Постоялец из восемнадцатого проворно вернулся к себе. Что взять? Прежде всего - инструменты. Выдернул из шкафа свой саквояж, взглядом зацепился за чемодан. Тоже с собой? Тяжел, свяжет. В конце концов, чем он рискует? Скоро происходящее станет делом полиции. Без ее ведома здесь ничего не тронут.
Переодевшись, накинув на руку пальто, доктор шагнул к выходу. У порога увидел небольшую коробку, похожую на спичечную, только пошире. Откуда взялась? Должно быть, уже лежала, когда он вернулся с Пристани.
Постоялец наклонился к ней.
И в этот самый момент на коробку ступил чей-то черный ботинок.
Доктор поднял глаза - перед ним стоял штатский.
- На вашем месте я бы не стал этого делать, - сказал он.
Штатский нагнулся и осторожно взял непонятный предмет двумя пальцами за углы. Встряхнул - и из предательской коробки со щелчком выскочили два деревянных шипа с черными остриями.
- Что это?
- Китайские штучки, - ответил штатский. - Они мастера на такое, будьте уверены: кончики смазаны ядом.
- Как вы догадались?
- В моем нумере был похожий сюрприз. И у ротмистра - тоже. Мне следовало предупредить.
- Считайте, предупредили. А как вы сами-то догадались?
- Мышь.
- Простите?..
- Мышь была у меня в нумере, - пояснил штатский. - Ну, я не барышня, шуму из такого пустяка делать не стал. А тут прихожу - на полу деревянный гостинец с выскочившими шипами, а рядом - дохлая мышь. Я фактики и сопоставил.
- Понятно.
Ротмистр ждал в коридоре; покосился на саквояж, но ничего не сказал. Уже на лестнице они услышали шум. Остановились: снизу доносились тихие, какие-то черепашьи, шаги.
- Господа, нас трое. Прорвемся, - сказал штатский.
- За меня не беспокойтесь, - тихо отозвался ротмистр.
Доктор спросил:
- Но вы, кажется, без оружия?
- Я умею и без оружия. А вот вам не мешало бы приготовить ланцетик.
Шаги зазвучали громче. Наконец показался поднимавшийся снизу сухонький старичок, совершенно седой, с пышными некогда бакенбардами, сбившимися теперь в войлок. На нем, несмотря на погоду, была шинель, генеральская, сильно изношенная. Одетая на гражданский, мышиного цвета сюртук и полосатые демикотонные брюки. На ногах - башмаки гражданского образца. Обутые, как впоследствии оказалось, на босу ногу.
Увидев незнакомцев, старичок замер.
- Господа?..
Штатский кашлянул.
- Еще один любимец фортуны. Его нельзя тут оставить.
Старичок в генеральской шинели подозрительно глянул из-под кустистых бровей и засеменил мимо.
Штатский протянул руку, намереваясь ухватить его за плечо. Но тот, видать уже битый жизнью, словно ждал этого - шарахнулся к стене, и в руке его блеснул револьвер.
- П-попрошу…
Вперед шагнул ротмистр.
- Ваше превосходительство! Вам надлежит прибыть к Дмитрию Леонидовичу. Нынче же.
Несколько секунд старичок молча смотрел на незнакомого офицера.
- По какой такой надобности?
- Прямых сведений не имею. Но приватно слышал, что вам намерены предложить должность.
Старичок опять замолчал. Должно быть, что-то не складывалось - странен был офицер, и непонятны статские его спутники.
- Да вы, сударь, сами-то кто?
- Штаб-ротмистр Агранцев. Офицер связи.
- Что, при Управлении состоите?
- Так точно.