- Нет! Наверх! Все наверх! - приказывали своим солдатам татарские шляхтичи. Взрыв очередного ядра сразил наповал Нурковича. Трое человек подхватили окровавленное тело своего командира и потащили вверх по заваленной обломками кирпича и расплющенными оловянными пулями лестнице. Упал Фурс-Белицкий. Его тоже подняли - осколки пробили ему икру ноги, бок и поранили лицо. Хромая, устремился вслед за отступающими еврейский торговец, прихватив валяющийся на полу мушкет. Правда, пуль уже ни у кого не было.
Но и на втором этаже, где оборонялся сам Жаромский, было не лучше. И здесь клубы пепла, дыма и пыли заволокли все вокруг. И здесь не хватало воздуха, и солдаты выбивали в окнах остатки крашеного стекла. Бах! Бах! - лупили снаружи пушки. Замок вздрагивал, на пол летели кирпичи и куски штукатурки, падали убитые литвинские ратники, из камина центральной залы вываливалась зеленая кафельная плитка, разбиваясь об пол в куски. Стало темно от дыма и пыли, мушкетеры и ополченцы во мраке пороховых облаков не могли больше заряжать мушкеты, кашляли от забивающегося в легкие дыма. Сумятица и растерянность начали перерастать в панику.
- Выбрасывайте белый флаг! - кричал Ян Высоцкий Жаромскому. - Здесь нечем дышать! Мы умираем!
Высоцкий, скинув шляпу и камзол, стоял в одной белой рубахе, расстегнутой до пояса. Его длинные, обычно пышные и ухоженные волосы грязными черными сосульками ниспадали на плечи. Жаромский схватил белый флаг и начал вывешивать его, но казаки едва ли обратили на это внимание. С ревом они ворвались на первый этаж, где оставалось человек десять татарских солдат. Началась ожесточенная схватка. Татары, прикрывая отход своих товарищей и командиров, мужественно обороняясь, погибли все, но вместе с ними погибла и половина атаковавших их казаков. Остальные отпрянули, полагая, что дальше будет еще хуже.
- Это вам за Берестецьку битву! - кричал атаман Золотаренко, размахивая кривой саблей, наблюдая, как его люди вновь стреляют из пушек по стенам замка, как пламя вырывается из окон, как содрогается земля от сильных взрывов.
В зал к Жаромскому, у которого осталось лишь пять мушкетеров и Ян Высоцкий с Даниловичем, добрались Карачевич и полуживой Фурс-Белицкий с остатками своих людей. Теперь их было двенадцать - дюжина последних защитников Вильны: четыре мусульманина, иудей, два православных, три лютеранина и два католика, включая поэта Даниловича.
- Я выбрасываю белый флаг! - объявил, кашляя от дыма, Жаромский. - Нечем и некому сопротивляться!
- К черту флаг! Казаки уже в замке! - кричал ему Карачевич. - Им пленные не нужны! Они перережут нас, как баранов! Мстят за Волынский разгром!
- К дверям все, кто может стрелять! Забаррикадируйте дверь столом! - крикнул Жаромский. Три мушкетера подскочили с оружием к дверям и стали подпирать их какой-то полуразрушенной мебелью.
- У нас почти нет пуль, но есть порох! - Данилович также стоял в одной белой рубахе, без шляпы, с растрепанными длинными волосами, с кровавым пятном на рубашке. Молодой человек не обращал внимания на простреленное плечо. Он сжимал шпагу именно раненой рукой.
- Я предлагаю… - он не договорил. Взрыв от очередного ядра заставил всех пригнуться.
- Они выбросили белый флаг! - радостно кричал Золотаренко, но штурмующие его даже не слушали.
Казаки уже налегли на двери главной залы, разнося их в щепки топорами и саблями. Двери трещали, гудели и содрогались от ударов, а снаружи другие казаки все продолжали обстрел стены.
- Поставьте тюфяк напротив двери! - приказал Жаромский мушкетерам. Те подтащили картечницу и установили напротив входа.
- Как только они ворвутся - стреляйте! - крикнул им Жаромский. Мушкетеры распалили фитиль и стали ждать. В это время за дверью ужасный шум неожиданно смолк. Смолкли все выстрелы и взрывы.
- Эй! Выходите, коли сдаетесь! - послышался крик снаружи.
- Прекратите сопротивление! Оно бессмысленно! Город уже сутки как наш! - кричали захватчики. Только что им пришел срочный приказ - прибыл сам Хитров - взять защитников замка живыми, чтобы доставить к царю командира литвинского гарнизона.
- Какого черта они хотят?! - резко повернулся к Жаромскому Данилович.
- Мы забыли снять белый флаг! - покачал головой виленский сотник, бросая на пол заряженный пистолет. - Они считают, что мы сдаемся!
- К дьяволу! Взрывайте порох, когда они ворвутся! - крикнул Карачевич. - Погибнем, но заберем и этих мерзавцев ко Всевышнему! От них пощады я не жду!
- Згодны, пан! Взрывай! - крикнул один из мушкетеров.
Жаромский сорвал и бросил на пол белый флаг, кинулся к другому окну, где стоял штурмак, несколько бочонков с порохом и ящик с ядрами для этой легкой пушки. Командир защитников замка схватил горящую ярким пламенем штору, намотал на саблю, сделав импровизированный факел.
- Ну, панове, - его глаза блеснули двумя синими молниями, - молитесь каждый по-своему! Некому сегодня исповедовать вас! Каждый сам себе раввин, имам, пастор и батюшка!
Пробитые, с дырами двери с грохотом распахнулись, и в зал влетела разгоряченная толпа казаков с оскаленными лицами, с саблями и мушкетами в руках. "Прости меня, Господи, грешного", - перекрестился окровавленной рукой по-православному Фурс-Белицкий, лежа на полу.
- In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti. Amen, - прочитал Данилович, стоя на коленях.
Жаромский также быстро перекрестился через левое плечо и сунул "факел" в порох. Еврейский торговец зажал уши. "Аллах, Акбар. Йа керим! Йа рахим! Йа феттах!" - успел прошептать Карачевич…
Взрыва не последовало. Ничего… Жаромский пытался зажечь порох, не понимая в дыму и суете, что порох весь мокрый от льющейся тонкими струйками с потолка воды. Этажом выше опрокинулась бочка с водой, и вся жидкость просочилась через огромную трещину.
- Проклятье! - Жаромский швырнул в сторону бесполезный факел.
- Руки в гору! - защитников обступили казаки с мушкетами и саблями, выставленными вперед.
- Черт бы вас побрал, пан Жаромский! - Данилович в сердцах плюнул и с обнаженной саблей бросился на казаков. Два выстрела прозвучали почти одновременно, и молодой поэт рухнул на пол. Карачевич ловко и быстро рубанул палашом, и один казак с разрубленной головой упал как подкошенный. Выстрел. Упал и сраженный Карачевич. Жаромский схватил с пола брошенный им же самим заряженный пистолет, вытянул навстречу врагам.
- Трымай их, хлопцы! - казаки толпой навалились на защитников. Кто-то выбил пистолет из руки Жаромского ударом приклада. В следующую секунду виленский сотник оказался лицом на пыльном полу, а сверху на него навалилось несколько тяжелых тел. Высоцкий разбросал двух напавших на него, но еще три казака напрыгнули сзади и также повалили молодого шляхтича на пол.
- Жаромский! Взрывайте! - сдавленно кричал Высоцкий, тщетно отбиваясь от наседавших врагов.
- Вяжи его, хлопцы! - орали казаки. - Который тут главный?