Холод южных морей - Юрий Шестера

Минуло почти пятнадцать лет с той поры, как фрегат "Надежда" благополучно бросил якорь на рейде Кронштадта, завершив первую русскую "кругосветку" под командой командора Крузенштерна. Молодые участники экспедиции, гвардейский поручик Андрей Шувалов и его друг, мичман Морского корпуса Фаддей Беллинсгаузен, возмужали и стали настоящими "морскими волками", но обоих по-прежнему тянуло в необъятные океанские просторы на поиски еще неоткрытых земель.

И вот наконец мечта их сбылась: 4 июня 1819 года шлюп "Восток" под командованием капитана второго ранга Фаддея Фаддеевича Беллинсгаузена покинул Кронштадтский порт и взял курс в Атлантический океан. И конечно, рядом с капитаном на мостике стоял его лучший друг и помощник Андрей Петрович Шувалов. Началась первая русская антарктическая экспедиция. Впереди были 751 день опасного и труднейшего плавания, десятки неоткрытых островов, шторма и ураганы и, главное, - открытие нового, шестого континента!..

Содержание:

• Глава 1. В дальний путь 1

• Глава 2. Атлантика 8

• Глава 3. Первые открытия 14

• Глава 4. Здравствуй, Южный материк! 20

• Глава 5. Попытки прорыва к югу 24

• Глава 6. В средних широтах 30

• Глава 7. Новая Голландия 34

• Глава 8. Пролив Кука 39

• Глава 9. Острова россиян 45

• Глава 10. Благодатный остров 52

• Глава 11. Отважность ведет к успехам 57

• Глава 12. И воздастся за содеянное 62

• Глава 13. Упорство приносит удачу 65

• Глава 14. Эпилог 73

• Краткий словарь морских терминов, встречающихся в тексте 76

• Сноски 78

Юрий Шестера
Холод южных морей

Глава 1. В дальний путь

В 6 часов утра 4 июля 1819 года шлюп "Восток" при свежем норд-осте снялся с якоря и вступил под паруса. Кронштадтский рейд с провожающими родных и близких в дальний и опасный путь к неведомым южным полярным землям остался позади. Проходя бастионы Средней и Купеческой гаваней, они видели толпы народа, который приветствовал их взмахами шляп и криками "ура!". Матросы, поставленные вдоль борта, ответили им пятикратным протяжным "ура!". Шлюп отсалютовал крепости пушечными выстрелами и прибавил парусов. Бастионы окутались пороховым дымом и громом ответного салюта приветствовали отважных мореплавателей. Шлюп "Мирный" тоже снялся с якоря и следовал за своим флагманом.

Андрей Петрович, стоя на мостике рядом с Фаддеем Фаддеевичем, уже во второй раз надолго покидал Кронштадт, но только с той лишь разницей, что друг его был уже не юным мичманом, а капитаном шлюпа и начальником Антарктической экспедиции, а он - его ближайшим помощником. А это были две большие разницы.

Вслед за ними покинула Кронштадт и другая экспедиция, возглавляемая капитан-лейтенантом Васильевым, направлявшаяся в Арктику через Берингов пролив для отыскания северо-западного прохода из Тихого океана в Атлантический.

После окончания поминок по батюшке они сидели в комнате Андрюши, и Фаддей выжидательно смотрел на своего друга.

- До выхода экспедиции в кругосветное плавание остались считанные дни, - напомнил он, - и времени на раздумья больше не остается. Меня самого очень поздно назначили начальником экспедиции и капитаном "Востока", на котором я поднял свой брейд-вымпел, когда офицерские штаты его были уже укомплектованы. Мне лишь с большим трудом удалось назначить на должность старшего офицера шлюпа "Восток" капитан-лейтенанта Завадовского, моего помощника с фрегата "Флора", которым я командовал на Черном море. Теперь вся надежда на тебя.

- Почему же так получилось? - искренне удивился Андрей Петрович. - Ведь такие назначения, как мне известно, производились заблаговременно, иногда за несколько лет до начала экспедиции. Так было и с Берингом, и с Крузенштерном.

- Ты абсолютно прав. Но, во-первых, с организацией этой экспедиции очень торопились, чтобы успеть обогнать англичан и французов, которые вроде бы как проснулись от гипнотического сна, в котором в течение полувека находились под воздействием авторитетных заявлений капитана Кука, сделанных им после неудачных попыток открытия южных полярных земель. Ведь не зря же Иван Федорович Крузенштерн в записке морскому министру маркизу де-Траверсе уже 31 марта, то есть мене двух месяцев тому назад, писал полные тревоги следующие слова. Подожди, сейчас попробую по памяти восстановить их в точности, ибо они, наверное, навсегда запали в мою душу. А это важно, кроме всего прочего, и для тебя. "…Славу такого предприятия не должны мы допускать отнять у нас; она в продолжении краткого времени достанется непременно в удел англичанам или французам". По-моему, именно так.

Во-вторых, вроде бы начальником Антарктической экспедиции намеревался стать и сам Крузенштерн, который, кстати, одним из первых выдвинул саму идею ее организации. Но у него не заладилось что-то со зрением, и поэтому он рекомендовал на эту должность меня, так как Головнин, которому он отдавал предпочтение, в это время был в кругосветном плавании в Русскую Америку, - при этих словах Андрей Петрович недобро усмехнулся. - Однако было принято решение назначить начальником экспедиции капитан-командора Ратманова, который, как ты помнишь, был старшим офицером шлюпа "Надежда" у Крузенштерна во время нашего первого кругосветного плавания. Но незадолго перед этим тот, командуя кораблем, при возвращении из Испании потерпел во время бури кораблекрушение у мыса Скагена и находился на излечении в Копенгагене. Поэтому Ратманов вместо себя рекомендовал на эту должность меня, что совпадало и с мнением Крузенштерна. Вот так в самый последний момент назначенным на должности начальника экспедиции и капитана "Востока" стал я, будучи до этого резервным кандидатом.

- Надо же, как все чуднó закрутилось, - покачал головой Андрей Петрович и задумался.

Гробницу для батюшки в фамильном склепе он уже заказал, но времени для объезда всех имений с инспекцией, как он обещал батюшке после его кончины, явно не хватало, и это мероприятие в случае его согласия на участие в экспедиции откладывалось как минимум на целых два долгих года. Андрей Петрович переменил положение своего тела в кресле и тяжко вздохнул - не в его правилах было нарушать данное обещание, да еще перед отцом на его смертном одре. Хотя, с другой стороны, он его и не нарушал, а только откладывал исполнение. В то же время упустить возможность участия в столь необычном кругосветном плавании в южные высокие широты было явно неразумно. В другое время он бы принял сделанное ему подобное предложение, не задумываясь ни на минуту. Он бы это почел за счастье, свалившееся с небес. Это, конечно, так. Но ведь, само собой, надо было и оказать дружескую помощь Фаддею, который в ней, как он чувствовал, очень нуждался. И взглянул на друга, напряженно ждавшего его решения.

- Мы успеем хотя бы отметить девять дней после кончины батюшки? - несколько рассеянно, но в то же время с явной тревогой в голосе спросил Андрей Петрович.

- Должны успеть, - облегченно вздохнул Фаддей Фаддеевич, откинувшись на спинку кресла. - В крайнем случае я обещаю задержать отплытие шлюпов под каким-либо благовидным предлогом.

- Тогда плывем вместе, Фаддей.

- Спасибо, Андрюша.

И друзья крепко обнялись.