* * *
В квартиру Маэды вернулись Сергеев и Максимов. Они принесли большой черный плащ, застегнутый на многочисленные пуговицы. Множество тонких, упругих и длинных, от воротника до низа, титановых прутьев образовывало как бы внутренний каркас огромного зонтика. К нижним концам этих прутьев были прикреплены крепкие нейлоновые шнуры, которые сходились на внутреннем кольце, сделанном из широкого пластикового пояса.
- Где вы это нашли? - спросил лейтенант, с недоумением рассматривая странную находку.
- Как раз под этим окном, товарищ лейтенант, - ответил Сергеев. - Оно висело на дереве. Запуталось в ветвях. Еще там гражданин без сознания. И собака его тоже без сознания. Электрошок. Да, вот еще - у животного в анусе обнаружен фантик от конфеты "Золотой ключик". - И он протянул пакетик с фантиком офицеру.
- Теперь все понятно,- сказал лейтенант, брезгливо разглядывая на свет фантик. - Портативный парашют "Григ-14" - это очень прогрессивно, а "Золотой ключик" в собачей попе - это очень смешно. Судя по всему, у нас очень серьезный противник.
ГИБЕЛЬ "ДИОГЕНА"
Океан бушевал вокруг корабля.
- Скоро будем у себя на вилле! - бережно укладывая в большое, крокодиловой кожи, портмоне кредитные карты, сказал промышленник Андрей Буйняк сыну Павлику, но тот не ответил ему, а лишь показал на что-то огромное, показавшееся из глубин океана за бортом корабля. Айсберг вынырнул из предрассветной мглы совершенно неожиданно.
Потом корабль накрыла гигантская холодная волна. После нее на пустой палубе остались только разноцветные прямоугольники мокрых кредитных карт.
Длинные пологие волны вздымались и медленно катились вдаль. После жестокого урагана спрятавшаяся было в глубинах жизнь вновь закипала на поверхности. Эта полная движения и красок картина совсем не привлекала, однако, внимания трех человек, пытливо осматривавших все пространство вокруг, вплоть до далекого горизонта. Они стояли на овальной ровной площадке, огороженной легкими перилами, на вершине небольшого холма из гофрированного металла, окрашенного в сине-зеленый цвет. У переднего конца площадки, почти у самых перил, холм круто уходил вниз, в воду. Двое из этих людей, одетые в ослепительно белые с золотыми пуговицами кители, с золотыми шевронами на рукавах и "крабами" на фуражках, молча осматривали горизонт и гребни далеких валов, глядя в странные инструменты, похожие одновременно на бинокли и подзорные трубы.
Третий, широкоплечий гигант, ссутулившись, стоял у перил, позади начальства, в позе медведя, старающегося соблюдать дисциплину и почтительность. На нем были белоснежная форменка и фуражка-бескозырка.
Длинные усы, обкуренные над губами, светлыми, белокурыми витками свисали ниже подбородка; маленькие глаза на широком, гладко выбритом, курносом лице смотрели немного насмешливо, с добродушной хитрецой. И он, не отрываясь, внимательно и зорко оглядывал поверхность океана.
Солнце скрылось. Быстро, на глазах, сгущались сумерки, как будто снизу, из океана, поднимался гигантский, все более плотный, все гуще синеющий занавес.
Высокий человек в белом кителе опустил наконец свой странный бинокль и махнул рукой.
- Ничего не видно, Лорд, - сказал он на чистейшем русском языке, вгоняя колена подзорной трубы в пространство между трубками бинокля. - Очевидно, мальчик в самом деле погиб. Мы лишь напрасно теряем время.
Несмотря на сгущавшиеся сумерки, были хорошо еще видны его лицо с золотым загаром, светлая острая бородка и тщательно выбритая верхняя губа. Слегка изогнутый, с горбинкой, нос из-за отсутствия усов казался крючковатым, как клюв хищной птицы. Глаза серые, немигающие, всегда полуприкрытые тонкими, с синевой, веками, еще более усиливали это сходство.
Маленький плотный человек с большой головой и великолепной черной бородой, которой позавидовал бы любой древнеассирийский царь, посмотрел на говорившего.
- Все-таки нам следует убедиться в этом, капитан, - произнес он, также складывая свой зрительный прибор. - Тем более что потерянное время наш "Пионер" легко наверстает. Ведь мы видели только два погружавшихся в глубины трупа. Где же третий?
- Не знаю, Лорд, не знаю. Может быть, он остался на "Диогене", и тот увлек его с собой. Мы не можем больше оставаться здесь. Пойдемте,- предложил капитан и, повернувшись, медленно, словно нехотя, направился к открытому люку, видневшемуся у заднего конца площадки.
В этот момент гигант вздрогнул, выпрямился и, чуть наклонившись вперед, поднял предостерегающе руку.
Капитан и Лорд остановились. Гигант, как будто превратившись в статую, напряженно прислушивался.
Тихий плеск воды у гофрированных бортов судна лишь подчеркивал тишину над почти уснувшей поверхностью океана.
- В чем дело, Скворешня? - нетерпеливо прервал молчание капитан.
- Разве вы не слышали? - взволнованно прогудел гигант. - Там кто-то кричит…
- Что? - Капитан оглянулся и обвел взором темные засыпавшие волны. - Вам послышалось, Скворешня!
- У меня хороший слух, товарищ командир,- вытянулся во весь свой рост Скворешня. - Я слышал крик… Стоп! - прервал он самого себя и выбросил руку в том направлении, что и раньше, напряженно вглядываясь куда-то в темноту поверх головы капитана.
Издалека донесся долгий и слабый, как пение комара, звук.
- Крик! - прошептал Лорд. - Я слышу крик, капитан!
- Да-да! Но не там, где указывает Скворешня, а с правого борта.
- Нет, товарищ командир, я не ошибся,- почтительно возразил Скворешня. - Крик был прямо по носу.
- Прожектор бы зажечь… - нерешительно сказал Лорд.
- Ни в коем случае! - категорически возразил капитан и быстро подошел к перилам на переднем конце площадки.
Их верхние прутья здесь утолщались и расширялись в виде овального щитка, усаженного кнопками, крохотными рычажками, небольшими штурвалами - все с разноцветно фосфоресцирующими в темноте цифрами и значками.
Капитан нажал одну из кнопок. Из правого покатого борта судна вырвалось что-то темное, широкое и продолговатое, закругленное сверху и снизу. С тихим свистом и жужжанием оно взлетело, как торпеда, кверху и тут же скрылось в темноте. Одновременно посередине щитка на перилах засветился тусклым серебристым светом небольшой круглый экран.
- Робот-разведчик пошел! - сказал Лорд и смолк, устремив глаза на экран.
Капитан так же пристально смотрел на этот маленький серебристый круг, медленно поворачивая штурвал в четверть оборота направо и налево. На светлом фоне экрана мелькали какие-то расплывчатые тени: что-то похожее на ящик, потом что-то плоское, с четырехугольными пятнами, нечто вроде кресла, скамьи… Не было сомнения: все, что видели здесь люди на поверхности океана при свете заходящего солнца, все плававшие вокруг судна остатки и обломки кораблекрушения - все теперь, в темноте, вновь появлялось одно за другим знакомыми, хотя и расплывчатыми тенями на этом матово-серебристом экране.
- А вот и айсберг! - сказал Лорд.
- Да,- произнес капитан,- но море вокруг него пустынно, и никаких обломков уже не видно на экране. Откуда же донесся к нам этот крик?
- Может быть, мы плохо рассмотрели обломки под разведчиком? - предположил Лорд.
- Вполне возможно,- согласился капитан. - Придется более густо прочесать этот сектор и держать снаряд поближе к воде.
Через десять минут инфракрасный разведчик, описывая густую сеть суживающихся зигзагов почти у самой поверхности воды, вернулся к площадке судна и, опять удаляясь, тем же путем пронесся над айсбергом. Все было напрасно. Нигде не удалось заметить и признака человека.
- Что же это значит? - в недоумении спросил Лорд. - Неужели мальчик послал нам свой последний призыв, а потом сорвался и пошел ко дну? Как это ужасно!
Внезапно из ночной тьмы опять донесся далекий и тонкий крик. Теперь он звучал с какой-то новой, полной отчаяния силой. Три человека на площадке на мгновение окаменели. Потом Скворешня воскликнул:
- Он на льдине! Он на льдине, товарищ командир!
- Но до айсберга, судя по ходу разведчика, больше трех километров, Скворешня. Мы не услышали бы крика на таком расстоянии,- возражал капитан.
- Не знаю. Я не могу объяснить, но он там, только там! Больше ему негде быть! - взволнованно говорил Скворешня.
- Хорошо,- сказал капитан,- я направляю снаряд к льдине.
В центре экрана опять появился айсберг. Огромная ледяная гора величественно поднималась из воды, тускло поблескивая многочисленными гранями. Она была изрыта гротами и провалами, украшена причудливыми пиками, колоннами, башенками. Послушный движению джойстика в руках капитана, гигантский айсберг медленно поворачивался на экране то одной, то другой стороной. Экран отражал то грот, то площадку, то темную впадину, тускло отсвечивающую ребрами и плоскостями. Некоторые из них были густо усеяны темными и серыми пятнами, которые, как только к ним приближался глаз человека, начинали шевелиться, превращались в птиц, порой беспокойно взлетали и тотчас же садились на прежнее место.
- Наш разведчик разбудил этих чаек, фрегатов и глупышей, - заметил Лорд. - Может быть, его заметит мальчик, и это ободрит его… Вот он, вот он! - закричал вдруг Лорд, склоняясь над экраном.
Капитан резко повернул маленький штурвал в обратную сторону, и айсберг вдруг метнулся на экране, наклонился, исчез, вновь появился и устойчиво встал. На одной из его площадок, почти над обрывом, перед широким, словно оркестровая раковина, входом в грот видно было небольшое темное и длинное пятно. Пятно это быстро, на глазах, росло, увеличивалось и через несколько секунд превратилось в небольшую фигуру человека, распростертого на площадке.
- Это он, товарищи, он! - взволнованно говорил Лорд.