Еще не было шести часов, и в бакалейной лавке горел свет.
— Привет, Сэм, — весело сказала она, улыбаясь мужчине за прилавком.
— Ба! Миссис Мэлони! Добрый вечер. Как ваши дела?
— Я хотела бы немного картофеля и банку горошка. Мужчина повернулся и полез за товаром на полку.
— Патрик пришел с работы — он очень устал и не хочет никуда идти. Вы же знаете, мы обычно по четвергам выходим куда-нибудь, чтобы поужинать, и поэтому в доме сейчас совсем нет овощей.
— А мясо, миссис Мэлони?
— Нет, спасибо. Есть отличная баранья ножка. Я только что вытащила ее из морозилки.
— О!
— Я, правда, не люблю готовить неразмороженное мясо, но сегодня решила рискнуть. Как вы думаете, Сэм, получится?
— Между нами, — сказал бакалейщик, — я не верю, что есть какая-нибудь существенная разница. Мясо есть мясо. Вот этот картофель вам подойдет?
— О да. Замечательно.
— Что-нибудь еще? — Он склонил голову набок и с улыбкой смотрел на нее. — Чем еще вы собираетесь кормить мужа?
— Ну… А вы что-то можете предложить, Сэм?
Бакалейщик осмотрелся.
— Как вы отнесетесь к творожному пудингу? Я знаю, он любит это.
— Отлично, — сказала Мэри. — Он действительно любит пудинг.
Когда все было завернуто и оплачено, она постаралась улыбнуться как можно приветливее и сказала:
— Спасибо вам, Сэм. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, миссис Мэлони. И спасибо вам.
«А сейчас, — говорила она себе, торопясь обратно, — Мэри возвращается домой к своему мужу, чтобы приготовить вкусный ужин, потому что бедняжка утомлен и голоден, и если, войдя в дом, ей случится обнаружить что-нибудь ужасное, тогда, конечно, это будет для нее ударом, потрясением, и она сойдет с ума от горя и ужаса. Да, но она ни о чем не знает. Она просто идет домой. Да, миссис Патрик Мэлони в четверг вечером спешит домой, чтобы приготовить ужин любимому мужу.
Вот именно, — сказала она себе. — Делай все естественно и не потребуется никакого притворства».
Когда Мэри Мэлони вошла через заднюю дверь в кухню, она что-то мило напевала и улыбалась.
— Патрик! — окрикнула она. — Как ты тут, дорогой?
Она поставила пакет с продуктами на стол и прошла в гостиную. То. что она увидела там, потрясло ее: на полу лежало бездыханное скрюченное тело ее мужа. Вся прежняя любовь и привязанность к мужу всколыхнулись в ней, она подбежала, склонилась над ним и горько-горько заплакала. Это было легко. Притворяться не пришлось.
Спустя несколько минут Мэри поднялась и подошла к телефону. Она знала номер телефона полицейского участка и, когда ей ответил мужской голос, закричала в трубку:
— Быстрее! Приезжайте быстрее! Патрик умер!
— Кто говорит?
— Это миссис Мэлони. Миссис Патрик Мэлони.
— Вы хотите сказать, что Патрик Мэлони умер?
— Мне так кажется, — рыдала она. — Он лежит на полу, и я думаю, он мертв.
— Сейчас будем, — ответил мужчина.
Машина приехала очень быстро, и она открыла парадную дверь двум полицейским. Она их знала, впрочем, как знала почти всех служащих этого полицейского участка. Истерично рыдая, Мэри бросилась в объятия Джека Нунэна. Он бережно усадил ее на стул, а затем подошел к полицейскому, которого звали О’Мэлли — тот стоял на коленях рядом с трупом.
— Он мертв? — рыдая, спросила она.
— Боюсь, что да. Что здесь произошло?
Вкратце она рассказала им о том, как ушла в магазин, а вернувшись, обнаружила на полу тело. Пока она говорила, Нунэн увидел запекшуюся кровь на голове мертвеца. Он указал на это О’Мэлли, и тот, торопливо поднявшись, направился к телефону.
Вскоре в дом явилось еще несколько человек. Первым был врач, затем пришли два детектива, одного из них Мэри знала. Позднее прибыли полицейский фотограф и эксперт, занимающийся отпечатками пальцев.