- Для непосвященных, комиссар, два убийства в один вечер - событие, - сухо сказал Фойт. - Но мы-то с вами знаем, сколько убийств бывает каждую ночь. При чем тут я?
- И я, - сказал Гард. - С таким же успехом и я могу быть убийцей второго человека. Но у меня есть алиби. В момент второго убийства я был в квартире Пита Моргана. А где были вы, Эрнест?
Фойт взял новую сигарету. Помолчал, улыбнулся:
- Вы нарушаете условия, комиссар. Ведь это беседа, а не допрос?
- Ну кто ж вас неволит, Эрнест! - тоже улыбнулся Гард. - Уход от ответа уже есть ответ.
- Зачем же так? Я попытаюсь вспомнить… Стало быть, после кафе, о котором вы знаете, я отправился… да, я три часа провел у себя в гараже.
- С семи тридцати до девяти тридцати? - спросил Гард.
- Приблизительно.
- Вы были один?
- Один.
- Вы сами чините свою машину?
- Я понимаю и люблю технику. Кроме того, машина - это мои ноги. Я всегда хочу быть уверенным в том, что ноги меня не подведут. Парашютист, комиссар, тоже предпочитает сам складывать свой парашют.
- Это не алиби, Эрнест, - сказал Гард.
- Но и у вас нет улик, комиссар.
Они вновь умолкли. Гард внимательно посмотрел на Фойта, пытаясь угадать его состояние. Увы, лицо гангстера было невозмутимым. Он выдержал взгляд комиссара, и лишь странная интуиция, которой обладал Гард, позволяла ему продолжать строительство здания, в основе которого лежала версия о причастности Фойта к убийству Лансэре.
- Эрнест, вы служили когда-нибудь в армии? - спросил Гард.
- Моя биография вам больше известна, чем мне, комиссар.
- В таком случае вы должны знать, что такое отвлекающий маневр.
- Знаю.
- Второе убийство было таким маневром?
- Отвлекающим? - переспросил Фойт. - В жизни все возможно.
- Так вы знаете о нем?
- Конечно. Вы сами мне сказали.
За окнами начинался рассвет. Гард посмотрел на часы и встал. На прощанье он приготовил последний вопрос Фойту. Скорее даже не вопрос, а предложение. Стоя в дверях, он произнес:
- Не хотите, Эрнест, посмотреть на второй труп, появившийся в тот вечер?
- Если бы решение зависело от меня, я бы отказался.
- Почему?
- Потому, комиссар, что я терпеть не могу голые мужские тела.
Гард весь напружинился:
- Почему мужские, Эрнест? А может, речь идет о женщине? Откуда вы знаете?
Фойт мрачно усмехнулся, глядя Гарду прямо в глаза:
- Вы хотели оплошности, комиссар? Вы ее получили. Но не радуйтесь преждевременно. Мне совершенно безразлично, мужчина у вас в морге или женщина…
- Знаете, старина, - прервал Гард, - накиньте на себя что-нибудь приличное и вместе прогуляемся до управления.
Фойт послушно наклонил голову.
СЕРЕБРЯНЫЕ ЧАСЫ
- Комиссар, я выражаю свой протест по поводу столь бесцеремонного обращения ваших людей со мной. Полагаю, что…
- Доброе утро, профессор.
- Когда вас поднимают спозаранок с постели и не дают выпить даже чашки кофе…
- Одну минуту, профессор. - Гард нажал кнопку вызова дежурного. - Это мы легко исправим… Прошу вас, чашечку кофе нашему гостю, - обратился он к вошедшему дежурному. - Извините, профессор, это я распорядился пригласить вас в полицию.
- Пригласить?! - возмутился Грейчер. - У нас с вами разные представления об одних и тех же вещах!
- Возможно, - миролюбиво согласился Гард. - Сегодня ночью мне явились любопытные мысли, которыми я хотел бы поделиться с вами.
- Если вы страдаете бессонницей, рекомендую микстуру "Паникина". Помогает.
- Благодарю. Обязательно воспользуюсь. - Гард достал записную книжку и что-то пометил в ней. - Видите, старею, профессор, вынужден записывать. Но, быть может, прекратим пикировку? У нас есть дела поважней.
Открылась дверь, и вошел дежурный. На столе перед профессором появилась чашка кофе.
- Подкрепитесь, - сказал Гард. - Я готов подождать.
- Мне кажется, меня доставили в полицию не для того, чтобы кормить завтраками. Я к вашим услугам.
- Хорошо, начнем.
Они смерили друг друга взглядами, как два мушкетера перед дуэлью, и каждый отметил про себя силу противника.
- Профессор, - сказал Гард, - у меня не вызывает сомнения то обстоятельство, что вы были в клубе "Амеба" в злополучный вечер и играли в вист.
- У меня тоже нет сомнений по этому поводу.
- Таким образом, - продолжал Гард, - версия о вашем прямом участии в убийстве Лео Лансэре отпадает.
- Весьма вам благодарен, комиссар.
- Тогда не будете ли вы столь любезны и не припомните ли, что вы делали до виста? С шести до восьми?
- Как - что? Я… ушел из института часов… кажется, в шесть. Болела голова, и я прогуливался в Сентрал-парке…
- Один?
- Один… Но позвольте!..
- Не позволю! Сейчас я хочу представить вам одного человека, заранее предупредив, чтобы вы держали себя в руках, что бы ни произошло.
- А что может произойти?
- Не знаю. Меня это тоже интересует.
По лицу профессора Грейчера пробежало беспокойство, но тут же сменилось выражением полной невозмутимости.
Гард нажал кнопку. Дверь открылась, на пороге стоял Эрнест Фойт, а за его спиной виднелась мощная фигура Таратуры.
- Доброе утро, комиссар. - Фойт слегка склонил голову. Заметив Грейчера, Фойт кивнул и ему.
Профессор вежливо ответил.
- Вы знакомы, господа? - вежливо спросил Гард.
Фойт улыбнулся:
- Если я не ошибаюсь, передо мной известный киноактер, который играл в "Жизни по ту сторону"?
- Вы ошибаетесь, сударь, - неприязненно перебил Грейчер. - Я не имею чести быть вашим знакомым.
- У меня плохая память на лица. Прошу великодушно меня простить.
- Пожалуйста.
Пока шел этот обмен любезностями, Гард с Таратурой не спускали с профессора и Фойта глаз. "Лобовая атака не вышла, - подумал комиссар. - Или они блестящие актеры, или я иду по ложному следу".
- Благодарю вас, господа, - поспешил произнести комиссар. - Вы можете быть свободны, Фойт.
- Вы имеете в виду мою камеру?
- Вы не ошиблись.
- Спасибо. - Фойт улыбнулся и, повернувшись к Таратуре, добавил: - Инспектор, если вам не трудно, проводите меня.
Они вышли. Гард откинулся в кресле. Грейчер полез в карман и вынул пачку сигарет.
- Что это значит, комиссар? - спросил он, закурив.
- Сейчас все узнаете. - Гард тоже закурил. - Произошла одна очень странная история, профессор. Человек, которого вы сейчас видели, известный гангстер, и знакомство с ним было бы вам полезно…
- Я не люблю таких шуток, комиссар, - резко прервал Грейчер. - Если вы не желаете коротко и ясно объяснить мне, что скрывается за появлением этого человека, прошу освободить меня от дальнейшего участия в беседе.
На Гарда глядели холодные, непроницаемые глаза.
- Хорошо, - сказал комиссар. - Слушайте меня внимательно. В нашем городе существует отлично организованная гангстерская шайка. Даже не шайка, а трест, корпорация. На ее счету множество убийств, ограблений и так далее. Но действует она так искусно, что у полиции пока нет возможности…
- Все, что вы говорите, имеет ко мне отношение? - вновь перебил Грейчер. - Не могу скрыть от вас, что я удивлен.
- Не торопитесь, профессор. Кажется, у вас сдают нервы. Будем считать, что я пригласил вас, чтобы посоветоваться.
- Найдите себе иных советчиков. Я не гожусь. Я человек науки, у меня другая профессия.
- И все же вам придется дослушать меня до конца. Итак, шайка прекрасно организована, отличается хорошей дисциплиной и тщательностью в разработке преступных операций. Ситуация, при которой мы бессильны что-либо предпринять против гангстеров, может считаться национальной трагедией. Наш с вами гражданский долг, профессор…
- У меня другие долги, комиссар, - опять не сдержался Грейчер. - Вы полицейский, вы и занимайтесь гангстерами. Я же не прошу вас помогать мне!
Гард встал из-за стола в полный рост и тоже резко сказал:
- Профессор Грейчер, сейчас не я нахожусь в вашем кабинете, а вы в моем. Прошу вас не забывать, что вы имеете дело с полицией, ведущей расследование уголовного преступления. Вы - подозреваемый нами человек, и ваше неповиновение дает нам повод применить к вам строгие меры. Извольте выслушать меня до конца!
- Я выслушаю, комиссар Гард, - зло сказал профессор. - Но я буду жаловаться, вы определенно рискуете своей карьерой.
- Знаю, - тихо ответил Гард, опускаясь в кресло. - И тем не менее буду делать то, что задумал. Пейте кофе, профессор, он уже окончательно остыл.
- Кажется, я тоже начинаю остывать.
- Тем лучше для вас и для дела. - Гард вдруг отчетливо понял, что "благородное возмущение" Грейчера было от начала до конца искусственным. - Итак, профессор, я коротко повторяю: хорошо организованная и дисциплинированная шайка гангстеров сумела быть удачливой главным образом за счет своих руководителей - Пита Моргана и Эрнеста Фойта. Оба они умные, ловкие, хитрые и знающие люди. Но в последние несколько месяцев между ними разгорелась конкуренция за единоличное руководство группой. Дело завершилось вынужденным миром, потому что головка шайки пригрозила своим руководителям, что, если один из них убьет другого, оставшегося в живых прикончит сама шайка. Как вы понимаете, группу вполне устраивали два руководителя, поскольку они мешали друг другу возвыситься в диктаторы. Не буду скрывать от вас, профессор, что ровно два дня назад Пит Морган был убит у себя на квартире с помощью переносного конденсатора. Скажите, профессор, логично ли заподозрить в преступлении Эрнеста Фойта?