* * *
Когда я вернулся к своему чёрту, то слегка офигел. Квартира была точно вылизана. Всё было вычищено, вымыто и аккуратно сложено. Сам Борюня тоже удивил меня своим внешним видом. Побритый, причёсанный и переодевшийся, он уже смутно напоминал того бродягу, который не так давно нарушил моё спокойствие. Импозантность этого негодяя была налицо, да и взгляд у него стал, что ли, более представительный… Чёрт – он и в Африке чёрт. Что с него возьмёшь?
– Ты чего приоделся?
– Кофе сделать?
– Давай.
Наш смутный диалог приобрёл более конкретные очертания, когда, устроившись на кухне, я закурил и сделал пару глотков кофе.
– Рассказывай, Дон Жуан, на кой эти понты? Кого соблазнять будем?
– Видишь ли, Кирилл…
– А можно короче?
– Пойдём в клуб?
– Зачем?
– Придётся рассказывать подробнее.
– Слушаю.
– Организм мужчины создан так, что время от времени ему требуется… как бы так выразиться… окунаться в любовный пастораль. К сожалению, для меня это далёкая реминисценция, а потому продолжать манкировать матримониальные намерения было бы греховным, ведь Бог создал как мужчину, так и женщину, чтобы они могли…
– Я понял, Боря. Идём в клуб. А манкировать и правда не нужно…
Для меня это предприятие с учётом последних событий было несколько рискованным. Начав бороться за свою любовь, я просто обязан был сохранить свои отношения с Олей. А мои холостяцкие походы в клубы её совершенно не радовали, даже напротив – злили и давали повод для ревности. Хоть это и было лишено всякой основательности, ведь если я шёл с друзьями в клуб, то исключительно для того, чтобы провести время с ними, а не зачем-то там ещё, но ей это было трудно понять. Поэтому лишний раз нарваться на её знакомых, которые молниеносной цепочкой доложат Оле о моём пребывании в заведениях, мне очень не хотелось. Но дело было превыше всего! Маленькое зло во имя большого добра, на мой взгляд, было простительным. Да и потом, по-мужски я прекрасно понимал Бориса. Так что мужская солидарность тоже сыграла не последнюю роль.
В машине я спросил его:
– А это вообще позволительно? Ты ведь по идее должен воздерживаться от искушений.
– Кирилл, ты только не обижайся, я скажу тебе как существо, разбирающееся в греховности и праведности немного больше тебя. Вы – люди – понятие интимных отношений между мужчиной и женщиной исковеркали и вывернули наизнанку настолько, что уже сами не понимаете что к чему.
– А ты просвети!
– Всё дело в похоти. В сексе как таковом нет ничего плохого. Но этот процесс должен быть направлен на созидание, а не на разрушение. Подход к этому должен быть осмыслен и контролируем. А не так, как у вас – чуть немного, прости, зачесалось, и уже в койку с первой встречной. Или с первым…
– Так у тебя же зачесалось!
– Я стал отчасти человеком и, естественно, отчасти во мне проснулись человеческие инстинкты. Если бы мне назначили отшельничество в человеческом облике, молитвенное покаяние и уничижение плотского "Я", этот вопрос был бы закрыт. Но мой путь – быть рядом с тобой, и основывается он на борьбе с человеческим безумием, которым все вы, а теперь и я, вне зависимости от своего "хочу", охвачены. И мой долг победить в себе это безумие ума. Да, умеренность всему голова, но и не следует быть чересчур предосудительным в вопросах, естественных для человека. Многие на этом погорели, сам способствовал. Человек пыжится в воздержании, считая, что усмиряет плоть, а в глазах маниакальная похоть. А тут я – искуситель – всего малейший повод создаю, легкий дурман мысли, – и весь его бешеный неконтролируемый порыв рушит всё на своём пути. Основа любого дела заключается в мотиве, создавая вектор предпринимаемого дела.
– И каков твой мотив?
– Дать возможность уму работать в нужном мне русле, а не в…
– Да понял я. Молодой, горячий!
– А ты вот, напротив, растрачивал себя понапрасну. Есть тебе что вспомнить? Я имею в виду счастливые моменты?
– Да так, – слегка замялся я.
– Вот то-то и оно! – нравоучительно качнул головой чёрт.
– Постой-ка! А не ты, случайно, меня искушал?
– Нет, к тебе я не имел никакого отношения. Да что ты думаешь, я один такой? На вас на каждого свой чёрт имеется. Да и я вообще-то делами покрупнее занимался.
– А, ну да, блат ведь!
* * *
С охраной в клубе я был давно знаком (не раз пили вместе), поэтому нам с Борюней предоставили столик в удобном месте. Пьянствовать сегодня не хотелось, к тому же я был за рулём, поэтому взяли немного пива (правда, немного!) и креветок. Вечер только начинался, людей в клубе пока было мало, поэтому нас быстро заметили… Она, правда, была одна, а точнее это был он! Мой приятель-трансвестит Анжела. И ничего в том нет безнравственного! Ну посчитал человек, что если он и родился мальчиком, то это не значит, что он не может стать девочкой! Я никогда в голову ему не лез и не задавал глупых вопросов. Он (или она) был приятным собеседником, интеллигентным и образованным человеком. Мы с ним познакомились однажды на улице, за клубом, когда одновременно стали… так сказать, по нужде. Меня тогда до предела удивило то, что девушка действительно СТОЯЛА! Но когда он заржал, как сумасшедший, увидев мою тупую лыбу, всё для меня стало на свои места. Но стоит признать, что как раз в нём уже трудно было угадать мужчину. Не знаю, может быть, он операции себе всякие делал, но его лицо, манера поведения и голос были действительно женскими.
– Привет, Кирилл, у вас свободно? – улыбнувшись голливудской улыбкой, Анжела протянула мне руку.
Пусть всё-таки Анжела будет ею, раз ему хочется быть таковой, говорить "Анжела протянул руку" совсем уж путано.
– Конечно, присаживайся! – я вежливо ответил ей рукопожатием и придвинул за ней стул. – Знакомьтесь. Мой друг Борис и моя хорошая подруга Анжела.
Оба мило улыбнулись друг другу, и я предложил ей выпить.
– Не откажусь. Мартини, если можно.
– Я закажу, – приподнялся Борюня и подозвал официантку.
– С какой целью пожаловал? – участливо спросила Анжела. – Давно тебя не было.
– Как тебе сказать… – вздохнул я. – Отдохнуть решили.
– Может быть, твой друг желает отдохнуть? – томным низким голосом произнесла она, бросив в сторону "рогатенького" парочку кокетливых молний.
Мне не хватило какой-то доли секунды, чтобы сказать ей, что мой друг вполне нормальной ориентации и трансвеститами не интересуется. В ту минуту я даже успел подзабыть, что я вроде как искуситель.
– Такая привлекательная леди не сможет предложить мне ничего дурного. То, что Кирилл назвал вас хорошей подругой достаточное тому подтверждение, – в тон трансвеститу выпалил глупый лейтенант.
После такого я чуть не подавился креветкой. По-моему, удивилась и сама Анжела – у неё довольно редкий ряд клиентов. Но, имея официальные права личного искусителя, я не стал возражать, только закрыл рот салфеткой и отвернулся в другую сторону, чтобы в истерике не рухнуть на пол.
– О, Кирилл, ты не говорил мне, что у тебя есть такой замечательный друг! – её голос становился всё счастливее.
– Как-то не успел вас познакомить раньше, – процедил я сквозь зубы.
Приблизительно через полчаса влюбленная друг в друга парочка меня покинула, а я уронил голову на стол и минут десять не мог унять слёзы от смеха.
Апофеоза этой комедии я ждал недолго. Бешеные испуганные глаза выбегающего из той части клуба, где находились кабинеты, чёрта-неудачника прекрасно объяснили мне, что любви между этими экстраординарными личностями не состоялось. Следом показалась разобиженная Анжела, деловито надула губки и, проводив беглого любовника презрительным взглядом, резко развернулась и ушла назад.
– Официант! Водки! – крикнул Борюня, усаживаясь рядом. – Кирилл, ты подлец! Почему ты не сказал, что Анжела – мужчина?!! – тут же напал на меня он.
Приехали! Опять виноват я. Они, значит, сами между собой всё решили, а теперь, выходит, что невинный агнец Кирилл, не проронивший ни слова, подлец!
– Боренька, ты головушкой сегодня нигде не бился? – нахмурился я. – Я тебя, что ли, за ней потащил?
Чёрт фыркнул, вытер со лба пот и, скрипя зубами, извинился. То-то! Нечего на своего искусителя наезжать!
– Но как похожа на девушку! – с досадой воскликнул озабоченный, но тут же передёрнулся. – Тьфу, мерзость какая! И как это я попался?
– Вот так, родной! И на старуху, как говорится…
– Что?! – он округлил глаза.
– Да пословица это русская, дурак. А ещё учёного из себя строишь.
Обиженному Бореньке принесли водки, и он одним махом влил в себя грамм двести. Стресс, что поделаешь? Не каждый день черти так попадают.
К сожалению, это ещё был не конец. Когда я увидел пышногрудую заразу Машку, с сияющими глазёнками идущую к нам, я даже выругался и хлопнул по столу. За что боролись, на то и напоролись! Моя конспирация накрылась медным тазом. Кто-кто, а она так точно настучит на меня Ольке.
– Здравствуйте, мальчики! – широко и лицемерно улыбнулась она в предвкушении появившейся возможности ответить мне за случай в деревне и предоставила нашим взорам своё глубокое декольте. – Я присяду? – спросила она и, не дожидаясь ответа, села на стул. – Закажу себе молочный коктейль, не хотите?
– А фигурку не испортишь? – подзадорил я.
– Он у них низкокалорийный! – огрызнулась Маша и заплела свою интригу словами: – А где Оля, разве не с вами?
– Она вышла на пару минут, – пришлось солгать мне.
– А, так она ничего не знает о том, что её парень гуляет в клубе без неё? – беззаботно бросила Маша и глотнула поставленный перед ней коктейль.
– Тебя это не касается, – начал раздражаться я и закурил.