- Игорь, а может, не надо? - пробормотал тот.
Спас положение немец, который, похоже, ничего не понял из нашей беседы, к тому же был навеселе.
- Хо-хо! - вскричал он. - Желаю знакомиться! Это ошень карашо! Бармен! Пять ромов к моим друзьям унд шнапс для меня!
Игорь быстро остывал. После второй порции черного "Баккарди" он признал, что в сущности все мы - славные ребята, и он рад, что у него столько друзей. Вокруг все шумели и переговаривались. Монеты и банкноты сыпались на прилавок, стаканы наполнялись, и вскоре мы пришли в веселое настроение. Паша имел бешеный успех у женской половины и, взобравшись на стол, демонстрировал мускулатуру. Игорь фотографировался со всеми подряд, произносил тосты и окончательно забыл все обиды. Смущенный Флинт покорил всех своим лексиконом, всякий раз испуганно прячась за Витьку, когда зрители аплодировали…
Лишь под утро мы пришли в себя. Ресторан был пуст, только в углу сидели Игорь и какой-то незнакомец. Между ними была початая бутылка, крабовый салат и пачка долларовых банкнот, обандероленная банковской бумажкой.
- Очнулись? - добродушно спросил Командор. - Вот и хорошо. Выходите наружу - я тут насчет топлива договорился.
На улице было прохладно. Проветрившись, мы добрались до бензоколонки на окраине городка, где зафрахтовали большой бензовоз, после чего Игорь выделил Паше энную сумму денег и длинный список продуктов, которые предстояло закупить.
- Ничего! - подмигнул Пашка, уходя. - Я тут тоже кое с кем договорился. Только Игорю ни слова!
- О чем это он? - спросил я.
- Не знаю, - пожал плечами Витя.
Пашки не было довольно долго. Мы отдыхали, лежа в тени, когда к нам подошли несколько туземцев в национальных костюмах и что-то спросили у Хозяина. Игорь растерялся.
- Чего они хотят?
- Разрешения просят, - пояснил Олег. - Говорят, надо высечь статую великого капитана Гурея.
- Но мне некогда! - запротестовал Игорь. - Мне на корабль надо!
Туземцы что-то залопотали.
- Они говорят, что это ненадолго, а отказом ты их обидишь.
- Да? - Игорь заколебался. - Ну, раз ненадолго… Тогда пошли.
Было видно, что он польщен и раздосадован одновременно. На берегу высилась небольшая скала, по которой уже ползали каменотесы с молотками и долотами. Игоря с почестями препроводили к скале, раздели до трусов, попросили сложить руки на животе и деловито затюкали по камню.
Кусты у нас за спиной громко затрещали, и на поляну выбрался взъерошенный Пашка.
- Ну, как вам моя идея? - спросил он.
- Какая идея?
- Что значит: "какая"? Эта! - Паша указал на Командора. - Это я их подговорил Игоря разыграть.
- Ты?! - у Витьки отвисла челюсть.
Только теперь до меня дошел весь смысл происходящего, и я затрясся от смеха.
- Ну ты даешь!
- А я что? Я ничего! Будет знать теперь, как меня принародно позорить!
- Но так нельзя! - запротестовал Олег. - Надо сказать ему об этом!.
- Ты что? - замахал руками Паша. - Ты думай, что говоришь! Знаешь, сколько денег я на это ухлопал? Ты же себе харакири сделаешь, если я сумму назову! Ну, я пошел.
- Куда?
- В спортзал!
Наблюдая за Командором, мы не могли удержаться от смеха - Игорь стоял на самом солнцепеке и обливался потом - "скульпторы" не позволили ему даже шляпу надеть. Все они вели себя страшно озабоченно, то и дело измеряли талию Предводителя рулеткой и, незаметно сменяя друг друга, делали вид, что долбят скалу. Солнце палило нещадно. Нос у Игоря уже облупился, но он стойко терпел.
- Ну, Пашка, ну, голова! - восхищался Витя. - Надо же, чего придумал! И где он только деньги достал, сукин сын?
Пока Игорь позировал, мы отвезли горючее на берег, с помощью лебедки стащили "Гончую" с мели, подвели ее поближе и закачали топливо в баки. Вскоре прибыла машина с продовольствием, а вслед за этим пожаловали толпы любопытствующих туристов.
Пашка выскочил на палубу, как чертик из коробочки.
- Соблюдайте очередь! - кричал он, сдерживая напиравшую толпу. - Старинная бригантина пирата Гурея! Кто хочет посетить старинный парусник? Эта, как ее… романтика! Десять долларов, господа, всего десять долларов!
Мы залезли в шлюпку и занялись перевозкой пассажиров. Колю посадили на кассу; и теперь с кормы то и дело слышались его крики: "Куды лезете, басурманы, без билетов?!" Пашка тоже не терял времени даром и установил твердую таксу: спуститься в трюм - три доллара, влезть на мачту - шесть долларов, выстрелить из пушки холостым - двадцать пять долларов. Дороже всего стоило сфотографироваться с Пашей - тридцать долларов. Нас же можно было свободно запечатлеть за пятнадцать. От желающих не было отбоя. Часть выручки пошла на уплату труда каменотесов, остальное мы беззастенчиво клали себе в карман. Шли дни. Игорь с утра до позднего вечера торчал на берегу, ничего не зная о нашей афере, а мы считали деньги и бездельничали. Пашка целыми днями пропадал в спортзале, появляясь на бригантине лишь к обеду и к ужину. Каким образом он собирался выкручиваться из сложившейся ситуации, оставалось загадкой.
Ничего не подозревающий Хозяин был доволен.
- Какие люди! - восхищался он, натирая бока кремом для загара. - Нет, какие люди! Памятник! Мне! И все бесплатно. Однако они меня совсем уморили…
Прошла неделя, и скульпторы, науськиваемые Пашей, закрыли "статую" полотном и заявили, что работа окончена, осталась только отделка.
В эту ночь, пока Командор крепко спал, из города тихо выехали грузовик и автокран, и с потушенными фарами направились в старинные каменоломни. Выбрав из торчащих там статуй которую поменьше, мы опутали ее веревками и привезли на берег, где установили рядом со скалой. Пашка расплатился с водителями, обошел статую кругом, попинал носком башмака и отряхнул ладони.
- Пошли спать, - сказал он. - Надо еще палубу отмыть после туристов.
Утром, при большом скоплении народа состоялось торжественное открытие "памятника". Покрывало поползло вниз, и нашим глазам предстал каменный истукан, задумчиво глядящий вдаль. Из всех островных изваяний это имело самый кошмарный облик. Пашка потом признался, что специально заранее разыскал именно такое.
Игорь был немного шокирован, но быстро пришел в себя.
- Я тронут… - бормотал он, пожимая руки присутствующим и не спуская глаз с монумента. - Я тронут… Очень рад…
Толпа рассосалась, и мы остались одни.
Игорь несколько раз обошел вокруг статуи и повернулся к нам.
- Похоже, конечно… - задумчиво сказал он. - Однако кто бы мог подумать, что эти туземцы - такие абстракционисты!
Глава 15
В которой повествуется об отплытии "Гончей" и о необыкновенной истории, произошедшей с Игорем и с Пашей.
Близился день нашего отплытия.
За время, проведенное на острове Пасхи, мы отдохнули, прибавили в весе, а также - изрядно разбогатели. Последнее, впрочем, касалось только нас пятерых - Хозяин об этих деньгах не знал. Как говорил Пашка: "Это нам на конфеты"; сам Пашка был чертовски доволен собой и на прощанье разжился штангой и тяжеленной бронзовой статуей какого-то атлета. На круглом ее постаменте красовалась надпись: "Mens sana in coprore sano". А вот Игоря постигло разочарование - несмотря на все его просьбы, островитяне наотрез отказались продать ему каменного идола. Конечно, они были правы - если раздавать моаи всем желающим, остров скоро лишится главной своей достопримечательности, поэтому Капитану пришлось удовлетвориться фотографиями и сувенирами, которых он набрал неимоверное количество.
Пополнив запасы топлива, провизии и воды, мы подлатали нашу бригантину и в один прекрасный день приготовились отправиться в путь. "Гончая" держалась молодцом - шторма ее миновали, а черви тередо не тронули обшитое медью днище. Инцидент с мелью тоже не причинил ей особого вреда, и мы со спокойной душой вывели бригантину на рейд.
Под утро все побережье было заполнено народом. Взрослые и дети, туристы и местные жители, мужчины и женщины - всем хотелось посмотреть на отплытие пиратской бригантины. Игорь расчувствовался, толкнул прощальную речь, встреченную аплодисментами, и полез в поджидавшую его шлюпку.
- Потоштите! - вдруг послышалось сзади. - Айн момент!
Обернувшись, мы увидели давешнего немецкого туриста. Сжимая в руках охапку газет, он проталкивался сквозь толпу и что-то кричал. Волосы его растрепались, маленькая тирольская шляпа с пером сбилась на затылок.
- В чем дело? - нахмурился Игорь. - Что вам, любезнейший?
- Потоштите… уф… - маленький немец совсем запыхался. - Ви… ви действительно пираты?
- Разумеется! - несколько раздраженно подтвердил Игорь.
- О-о! Герр Готт! - турист всплеснул руками. Очки на его носу подпрыгнули. - Я не знать про это! Так это есть прафда! Я приносить извинения!
Забросив газеты в шлюпку, он пожимал нам руки и улыбался.
- О! - кричал он. - Неушель ви есть капитан Гурей? Я хотеть с вами на память сфотографироваться! Ви есть улибаться, я есть улибаться вместе с вами! Айн момент! Сейчас отсюда вылетит птиц!
Полыхнул блиц, и фотоаппарат запечатлел семь ухмыляющихся физиономий. Даже не семь, а восемь - Капитан Флинт не упустил возможности влезть в кадр, и черт меня раздери, если он не улыбался! Лишь после этого мы залезли в шлюпку и под прощальные крики островитян отчалили. Добравшись до "Гончей", мы подняли паруса, развернулись и полным ходом направились в открытый океан, держа курс на северо-восток. Гостеприимный остров Пасхи становился все меньше и меньше и вскоре совсем исчез из вида.