– Он всегда производил на меня впечатление интеллигентного и понятливого молодого человека, – ответил генерал.
– Но нелояльного. Сейчас он получает по заслугам. Единственное, о чем стоит пожалеть, это то, что его не удалось заставить выдать имена его сообщников-еретиков.
Фрайят боролся с внезапно навалившимся облегчением. Его глаза встретились с ворбисовыми. Драна прервал молчание.
– «De Chelonian Mobile», – прочитал он вслух. – «Черепаха движется». Что это значит?
– Даже разговор об этом может поставить твою душу под угрозу тысячелетнего заточения в преисподне, – сказал Ворбис. Его взгляд не отрывался от Фрайята, который теперь упорно таращился на стену.
– Я думаю, соблюдая должную осторожность, мы могли бы пойти на этот риск, – ответил Драна.
Ворбис пожал плечами.
– Автор утверждает, что мир… путешествует сквозь пространство на спине четырех огромных слонов.
У Драны отвалилась челюсть.
– На спине?
– Так утверждается, – произнес Ворбис, все еще глядя на Фрайята.
– А на чем же они стоят?
– Автор говорит, что на панцире огромной черепахи, – сказал Ворбис.
Драна нервно рассмеялся.
– И на чем же стоит она?
– Я не вижу смысла в спекуляциях на тему где она стоит, – огрызнулся Ворбис, – потому, что она не существует!
– Да, да, конечно, – быстро ответил Драна. – Это просто праздное любопытство.
– Куда более любопытно, что это направляет мысли по ложному пути. А человек, написавший это, разгуливает рядом, на свободе, в Эфебе, сейчас. Драна взглянул на свиток.
– Он тут пишет, что плавал на корабле на остров на краю и смотрел вниз, и…
– Ложь, – спокойно произнес Ворбис. – И не было бы никакой разницы, если бы это не было ложью. Правда лежит внутри, а не снаружи. По словам Великого Бога Ома, как провозвещено через его избранных пророков. Наши глаза могут нас обмануть, но наш Бог – никогда.
– Но… – Ворбис смотрел на Фрайята.
Генерал вспотел.
– Да? – сказал он.
– Так… Эфеб. Место, где сумасшедшие бьются над бредовыми идеями. Всякий это знает. Может быть, самым мудрым решением будет оставить их в их неведении?
Ворбис покачал головой.
– К сожалению, сумасбродные и недоказуемые идеи имеют возмутительную склонность распространяться и завладевать умами.
Фрайят признал, что это – правда. Он по опыту знал, что правильные и понятные идеи, типа невыразимой мудрости и справедливости Великого Бога Ома выглядят для большинства людей столь неясными, что приходится убивать их прежде, чем они соглашаются признать свое заблуждение. В то же время опасные, неясные и аморальные верования зачастую столь привлекательны в глазах многих, что они, – он задумчиво потер шрам, – будут скрываться в горах и бросать на вас камни, пока вы не возьмете их измором. Они предпочтут умереть, но не узреть истины. Фрайят узрел ее еще в юности. И то, что он узрел, была истина – выжить.
– Что вы предлагаете? – спросил он.
– Консул хочет начать переговоры с Эфебом, – сказал Драна. – Вы знаете, я должен организовать делегацию, отбывающую завтра утром.
– Сколько солдат? – спросил Ворбис.
– Только телохранители. В конце концов, нам был гарантирован безопасный проезд, – сказал Фрайят.
– Нам был гарантирован безопасный проезд, – повторил Ворбис. Это прозвучало как одно длинное проклятие. – А потом…?
Фрайят хотел ответить: «Я говорил с командиром Эфебского гарнизона и считаю его человеком слова, хотя конечно он – мерзкий неверный и ниже червя». Но он чувствовал, что это – отнюдь не то, что стоит говорить Ворбису. Вместо этого он сказал:
– Мы будем начеку.
– Можем ли мы устроить им сюрприз?
Фрайят заколебался.
– Мы? – сказал он.
– Я возглавлю делегацию, – сказал Ворбис. Между ним и секретарем последовал молниеносный обмен взглядами. – Я… с удовольствием покинул бы Цитадель на время. Перемена воздуха.