Е. Баратынский. На смерть Гёте
Когда я еду в метро, я смотрю на лица людей, пытаясь расшифровать их характер. "Я психолог. О, вот наука!" Все осмысленно. Все люди братья, ни одна стрела не попадет мимо цели. А вот если в магазине мужик говорит продавщице: "Мне два килограмма картошки". Какое здесь зашифровано послание? Я говорю: я вообще не понимаю, что такое реальность. Объясните мне, наконец, ясно, что такое реальность. Ну как же ты не понимаешь, ты же в ней находишься, в ней живешь. Я живу в России, в своем доме. А что такое реальность, я не понимаю. Представь себе всех людей, живущих на Земле, все события, которые с ними происходят, и все вещи, которыми они пользуются, все фантазии, которые им приходят в голову, все книги, которые они читают, все фильмы, которые они смотрят, все сны, которые они видят… И сны это тоже реальность? Что же тогда не реальность? Ну, представь себе вещь, которую ты никогда не видел и не знаешь, как она называется. Такая вещь не является реальностью, потому что она не может тебе ничего сообщить, она глуха и нема. Вот почему мы говорим, что реальность – это наррация. Теперь понятно? Нет. Непонятно. Наррация – это роман, письмо… А картина – это разве не наррация? Картины "Охотники на привале" или "Земство обедает" – это наррация, потому что они мне что-то сообщают. А вот абстрактные картины Кандинского мне ничего не сообщают. Просто их надо расшифровать. Но подожди с Кандинским. Возьмем картину "Охотники на привале". О чем она рассказывает? О том, что люди отдыхают после охоты и рассказывают о своих приключениях. А в чем же "идейное содержание" этой картины, как говорили в советской школе, или, другими словами, в чем ее смысл? Не знаю, ни в чем. Если бы картина рассказывала только об охотниках, то не стоило бы ее писать. Там показаны три разных характера. Это характерологическая картина. Посмотри. Или возьмем картину Пикассо "Девушка на шаре". Она рассказывает не о девочке и сидящем грузном человеке. В ней зашифровано послание о легкости и грузности. Ну и что мне это говорит? Зачем мне это? Легкость и грузность – ну и что? Это жизнь и смерть. И что же, в любой картине зашифрована жизнь и смерть? Да, потому что человек бессознательно все время об этом думает – о жизни и смерти. "Черный квадрат" – это о смерти? Конечно! А "Бурлаки на Волге"? Ну, конечно. А "Иван Грозный убивает…"? А "Утро стрелецкой казни"… Еще "Голгофа"… А "Девочка с персиками" – это о жизни. Да? Действительно, получается, что вы правы. А музыка – это тоже о жизни и смерти? Ну да, медленная печальная музыка о смерти, а быстрая и веселая о жизни. И любая книга? Любая! Например, "Лекции по теории газов" Л. Больцмана? Конечно, это же об энтропии! Что же такое смерть? Смерть – это реальность? Смерть – это переход из внешней реальности во внутреннюю. Смерти, в сущности, нет. Откуда вы это знаете? Умирает тело. Душа бессмертна. Я не знаю, что такое душа. Это психика? Ну да, можно сказать, что это психика, сочетание сознательного и бессознательного. А можно сказать, что сознательное это смерть, а бессознательное – жизнь? В определенном смысле можно. В каком? Ну, в том, что бессознательное может быть коллективным, а сознательное нет. А индивидуальное бессознательное, значит, смертно? Нет, оно временно переходит в коллективное. А потом опять в чье-то индивидуальное. Любое событие, любая вещь и сознательны и бессознательны. Как это? Вот возьми свой любимый камень. Он лежит на дороге. Это поверхностный и в определенном смысле "сознательный камень". А мотив бессознательного камня дан в романе Густава Мейринка "Голем":
Время от времени я выхожу из сумерек этого полусна и на мгновение вижу снова на выпученном краю моего одеяла лунный свет, лежащий большою сияющей плоскою плитою, чтобы затем в закоулках вновь ускользающего сознания беспокойно искать мучающий меня камень, что где-то, в отбросах моего воспоминания, лежит, похожий на кусок сала.
Возле него на земле, вероятно, когда-то помещалась водосточная труба – рисую я себе – загнутая под тупым углом, с краями, изъеденными ржавчиной, и упорно я стараюсь разбудить в своем сознании такой образ, который обманул бы мои вспугнутые мысли и убаюкал бы их.
Это мне не удается.
Все снова и снова, с бессмысленным упорством, неутомимо, как ставень, которым ветер через равные промежутки времени бьет в стену, твердит во мне упрямый голос: – это совсем не то, это вовсе не тот камень, который похож на кусок сала.
От этого голоса не отделаться.
Хоть бы сто раз я доказывал себе, что это совершенно неважно, он умолкает на одно мгновенье, потом опять незаметно просыпается и настойчиво начинает сызнова: – хорошо, хорошо, пусть так, но это все же не камень, похожий на кусок сала.
Постепенно мною овладевает невыносимое чувство полной беспомощности.
Кто шифрует элементы реальности? Это происходит тысячелетиями в процессе развития культуры. Слой за слоем архетипическася сущность того или иного события или вещи накапливается и накапливается. Мы опутаны плотной паутиной невидимых архетипов. Хорошо, давайте возьмем обычный разговор двух людей и посмотрим, есть ли там что-то зашифрованное. Хорошо. Но только прежде надо усвоить, что любой разговор – это проективная идентификация. А что такое проективная идентификация? Это такой процесс, при котором один человек перекладывает часть своей психики в психику другого человека и этим заставляет его вести так, как ему хочется. А причем здесь зашифрованность? Проективная идентификация все шифрует. Вот ты хотел пример. Приведи сам какой-нибудь пример для чистоты эксперимента. Ну, хорошо. Муж говорит жене: "Я пошел в библиотеку". Жена: "Знаю я твою библиотеку!" – "Если что знаешь, молчи". Знаю, это доктор Фаустус сказал. Так о чем мне молчать на этот раз? Сложный пример. Ты хочешь сказать, что муж шифрует свое послание в том смысле, что он идет не в библиотеку, а к другой женщине. А жена дает ему понять, что давно его раскусила. Но на самом деле все эти годы муж действительно ходил в библиотеку и писал там диссертацию, потому что дома жена не давала ему работать. И вот в один прекрасный день он приходит и говорит: "У меня завтра защита". – "Какая еще защита?" – "Я три года хожу в библиотеку и там написал диссертацию". – "А разве все эти три года ты мне не изменял с Валькой?" – "Нет, я писал диссертацию." – "Этого не может быть!" А почему люди так поступают? Зачем они мучают друг друга? Потому что реальность так устроена. Она не дает людям быть транспарентными. Она все шифрует. Но почему? Потому что слова не похожи на вещи, а предложения – на факты. А на что они похожи? Ни на что не похожи. Мы живем в двух реальностях – внешней языковой и внутренней реальности смысла. И в чем же смысл? В жизни и смерти. Вернее, в достойной жизни и достойной смерти. А что такое – достойная смерть? Например, как Бердяев умер за письменным столом. А недостойная? А недостойная это, прежде всего, самоубийство. Почему? Потому что это противоестественно. А как же влечение к смерти? Здесь я задаю вопросы! Хорошо, задавай. Я не верю ни в какое влечение к смерти. И правильно делаешь. Есть только влечение к жизни. Фрейд заблуждался. А Юнг со своими архетипами, значит, был во всем прав? Юнг был слишком начитан. Это ему порой мешало. Кто же ваш идеал? Уилфред Бион. Что мы можем почерпнуть у Биона? Его учение о странных объектах. Что такое – странные объекты? Это любые объекты, которые воздействуют на нас при помощи механизма проективной идентификации, то есть, в сущности, любые объекты. А вы кто? Мы твоя коллективная проективная идентификация с культурой. Значит, вас не существует? Нет, мы существуем, даже больше, чем ты думаешь. Мы твои архетипы: Тень и Самость. Что такое Самость? Это Иисус Христос, вечная жизнь. А Тень? Тень – это Люцифер, вечная смерть, вечное мучение. Вот мы и пришли к тому, что любая наррация – это послание о жизни и смерти. И в любом разговоре, в любой вещи, в любом событии присутствуют Бог и дьявол. Вот что такое реальность. Но это тайна. Никому не говори!